Диана Ледок - Солтинера. Часть вторая

В конце концов, Роза, потерпев полную неудачу в своих попытках не скучать и вообще поменьше думать о Леоне, заснула в его комнате, свернувшись в клубок в его кресле и обложившись подушками.

На следующий день буря не только не стихла, но стала еще сильнее. Вынужденные проводить бок о бок двадцать четыре часа в сутки члены обоих семейств прилагали все силы к тому, чтобы не держаться обособленно. Анна, у которой временно забрали возможность с головой нырнуть в поиски таинственного русского незнакомца, радостно погрузилась в выяснения межсемейных отношений. Роза не раз заставала ее сидящей рядом с Ранди и Джоном где-нибудь в гостиной, где близнецы частенько делали домашнее задание. А однажды она и вовсе застала всех троих на диване, где они с упоением читали книгу. Точнее, читала одна Анна, а Ранди с Джоном сидели по обе стороны от нее и слушали, распахнув глаза и раскрыв рты.

Что до сложных отношений бабушки и внучки, то с Олив Анна также старалась общаться по возможности часто. И хотя Роза, настроенная скептически, приободряла ее чаще всего лишь из вежливости, Анна, судя по ее рвению, была настроена самым решительным образом подружиться со своей внучкой. Она окружала недоуменную и испуганную Олив счастьем, шутила и спрашивала у нее советы, так, что той не оставалось ничего другого, кроме как проникаться к ней симпатией, хоть и тайной. А в том, что лед между родственницами тает, Роза убедилась, когда застала обеих за обсуждением внешности близнецов - темы, которой и сама Роза никогда не касалась. Анна отстаивала права Ранди, пожелавшего отращивать волосы, а Олив ссылалась за незыблемые правила семейства Филлипс, гласившие, что "мальчикам - мужские стрижки, и никак иначе". В конце концов все кончилось тем, что Олив принялась с жаром доказывать, что ее дети имеют право на индивидуальность, на что Анна с не меньшим пылом возражала, уверяя, что в таком случае ей придется пересмотреть гардероб обоих мальчиков, так как уже другое негласное правило утверждало: близнецы должны одеваться и выглядеть одинаково. Тут Роза вышла из комнаты, ухмыляясь про себя, и окончания дискуссии не услышала.

Впрочем, несмотря на показную занятость родственницы и ее хорошее настроение, Роза видела - Анне не терпится посовещаться с Николасом и возобновить поиски. То и дело она заставала ее у окна, гневно взирающий на летящие над землей облака пыли, и постукивающей ногой по полу. Ей и самой не терпелось выйти, чтобы отвлечься наконец от пасмурных мыслей и принудительно забить себе голову чем-нибудь посторонним, не имеющим к Леону отношения. Это было тем более важно, что она понимала - еще немного, и от ее мнимой беззаботности ничего не останется. За эти последние несколько дней она не раз ловила себя на желании "позаимствовать" что-то из висевших в его шкафу вещей, и чем больше времени проходило, тем заманчивее становилась перспектива ходить по дому в чем-то, ему принадлежащим. Один раз она все-таки и не удержалась, и, пробравшись к его шкафу, долго стояла, утонув в одном из его свитеров и обнимая себя руками. Она бы так и простояла в его комнате до ночи, если бы не появилась Анна и не оттащила ее от шкафа. Впрочем, снять вожделенный свитер она так и не потребовала, так что особенно противиться Роза не стала.

О том, что буря наконец закончилась, Роза узнала хоть и не самым приятным для себя образом, но довольно скоро - проснувшись однажды утром от голоса Николаса Марино:

- ...что она еще спит. Может, лучше подождать, пока она проснется?

Мысленно взвизгнув, Роза осторожно открыла один глаз и к своему ужасу обнаружила стоящего рядом с ее кроватью учителя, который мирно беседовал с ее прабабушкой. Оба были уже полностью одеты, на лице Анны сияла самая что ни на есть счастливая улыбка, а за окном... сияло солнце.

- Солнце! - завопила Роза, откидывая одеяло и едва не падая со второго яруса кровати. - Солнце! Не может быть!

- Проснулась, - спокойно описал увиденное Николас, обернувшись на вопль.

Анна поперхнулась смешком и прикрыла рот кулаком. А Роза, занятая необходимостью изобразить на лице ужас и неудовольствие от вида Николаса, в конце концов махнула на это дело рукой и просто сказала, одновременно спускаясь и надевая тапочки:

- Без меня не начинайте, я скоро.

Когда она вернулась, то первым делом подтащила свое кресло прямо к окну и блаженно растянулась в нем, утопая в солнечных лучах. Хихикнув, Анна жестом предложила Николасу стул, и, когда тот сел, сказала:

- На этот раз нам повезло. Представляешь, Роза, Николас сказал, что эта буря оказалась не самой длинной. Бывали и те, что длились дольше недели!

Она аккуратно села рядом с учителем на еще один стул и вцепилась в Николаса, а точнее в его телефон, нетерпеливым взглядом. Николас это заметил и его безмятежная улыбка слегка увяла.

- К сожалению, не могу вас ничем порадовать, - сказал он без предисловий, так что даже Роза, которую солнечные лучи уже успели разморить, удивленно посмотрела на него. - Я потратил много часов на поиски нужного нам события - благо, времени искать было хоть отбавляй - но ничего конкретного найти так и не смог. Точнее, я нашел, но...

- Что? - порывисто перебила его Анна, подавшись вперед.

Николас виновато помахал рукой с телефоном.

- Я нашел нечто похожее на подсказку, указывающую на точный день встречи вас с тем самым неизвестным, это правда. Но когда я отправился туда, то никого не обнаружил, кроме вас и целой толпы прохожих. Кто угодно из них мог оказаться тем самым человеком, но выделить кого-либо конкретно было совершенно невозможно.

- А когда это было? - слабым голосом спросила Анна.

Глядя ей в глаза, Николас сказал:

- Вам было девять лет, и вы возвращались из школы домой. Было около двух часов дня, стояла прекрасная погода, и поэтому на улицах было много гуляющих. На том мосту, куда я приземлился, и вовсе собралась целая толпа, так что мне с большим трудом удалось вас узнать.

Анна вздохнула и, слабо улыбнувшись, отвернулась. Плечи ее опустились, и Розе, наблюдающей за ней, показалось, что она готова расплакаться. Николас, видимо, тоже так подумал, потому что быстро продолжил:

- Но это всего-лишь означает, что нам придется найти еще одно событие, связанное с появлением этого человека. Возможно, выздоровление от какой-нибудь болезни, или просто это будет воспоминание о каком-нибудь особенно ясном, прекрасном дне, когда вы чувствовали себя счастливой и полной сил.

Анна неуверенно кивнула и вздохнула, а Роза беспокойно поерзала в своем кресле:

- Так вы уверены в том, что тогда и была та самая их первая встреча? - спросила она. - Может, вы ошиблись на день, или же на час?

- Нет, - тихо но твердо ответил Николас, откинувшись на спинку стула и глядя куда-то в потолок. - Многое указывало именно на тот конкретный момент - это было самое яркое и важное событие за весь девятый год ее жизни. То есть вашей, Анна, жизни.