Лана Ежова - Темные не признаются в любви

— Сударыня, а поведайте нам, где вы наблюдали бой кромешника? — задал вопрос спутник принца.

Я сглотнула ком в горле. Неужели я попала со своим оригинальным номером? Не в добрый час пришла идея удивить давелийских аристократов…

— Случайно повезло, — я изо всех сил старалась говорить спокойно, — видела на улицах Квартена. Что запомнила, стало основой номера. Это ведь не запрещено? Лицо воина я скрыла маской.

— Озаботились его инкогнито?

Темные дружно усмехнулись, даже вампир, стоящий справа, тихонько фыркнул.

Что же их позабавило в моих словах? То, что сказала про маску? Неужели она не помогла? И Джареда все равно узнали?

Глядя на въедливого давелийца, я ровно произнесла:

— Прошу прощения, если нарушила какое-то правило. Что о бое распространяться нельзя, меня не предупредили.

— А сами вы догадаться конечно же не могли? — добродушно бросил он, но я догадывалась, что очки скрывали издевку в глазах пиявкоусого насмешника.

Я не понимала, почему он ко мне прицепился, и в эту секунду остро пожалела, что решила удивить темных. Безопаснее было бы показать им полуголых русалок.

— Нет, не могла.

— Жаль, что юные леди редко думают о последствиях своих поступков, — сокрушенно покачал головой очкастый. — Впрочем, это не мешает вам стать иллюзионистом отбора. Его высочество высоко оценил ваш нестандартный подход.

— Простите, вы предлагаете мне… — я запнулась, все еще не веря услышанному, — …работу?

— Да. — Принц поднялся с кресла и, заложив руки за спину, принялся мерить широкими шагами кабинет. — Что бы там ни говорили, а отбор — праздник и нуждается в эффектном украшении. Великий праздник двух стран, символ единения народов, надежды на плодотворное сотрудничество и дружбу будущих поколений…

Такое ощущение, что его высочество обожает рассусоливать на околополитические темы и сейчас нам предстоит длинная и занудная лекция.

Повезло — очкастый деликатно кашлянул, обрывая вдохновенную речь принца. И уже сам подтвердил:

— Да, сударыня, вам предлагают работу на время отбора.

Я не собиралась соглашаться, но уточнила:

— И что входит в обязанности иллюзиониста отбора?

Давелиец принялся загибать пальцы:

— Украшение невзрачной территории, где он будет проходить, маленькие «чудеса» во время просмотра кандидаток, магическое сопровождение их номеров.

За КУМ я немного обиделась: старинное здание университета красиво, парк вокруг него ухожен и симпатичен даже зимой. А таких цветов, как в оранжереях факультета целителей и зельеваров, нет и во дворце. Нет, я бы не назвала территорию студгородка невзрачной.

— Оплата в три раза выше, чем в клубе, — добавил друг принца, видимо заметив недовольство на моем лице.

В три раза?! Во мне проснулась жадина. Если за каждый номер или задание получать по три тысячи лэтов, я быстро смогу стать независимой от семьи. Невероятное искушение!

Но Криста… мой план… возвращение в род… Увы, я не могу быть иллюзионистом отбора и кандидаткой в невесты одновременно. Придется отказаться.

Ответить я не успела — дверь резко распахнулась, впуская морозный воздух и Джареда. Серое пальто, привычно расстегнутое, позволяло видеть черный костюм, такую же рубашку и шейный платок цвета топленого молока.

— Ваше высочество, лорд Харн, Арк, добрый вечер. — Оборотень влетел горным ветром и остановился, лишь оказавшись на шаг впереди меня, будто закрывая собой от соотечественников. — Успели насладиться обществом леди Элеи? Я ее забираю.

Я захлебнулась собственным изумлением и наглостью оборотня, присутствующие — тоже.

Джаред же, не дожидаясь возражений, подхватил меня под локоть и повел прочь.

Пока не покинули стены клуба, кромешник молчал. Целеустремленно вел к магмобилю и молчал. Очень хотелось поинтересоваться, влетит ли ему за дерзость: все же умыкнуть мага у принца прямиком с собеседования — верх наглости и для полковника. Но я стеснялась, да и не мои это проблемы, со своими бы сладить без посторонней помощи.

Мой гонорар… Эх! Мы все дальше от него удалялись. Грегерсон не успел его отдать, теперь придется ехать сюда снова.

Мороз щипал щеки. С темного неба скупо сыпался снег — мелкий, невзрачный, он оседал белой пылью на непокрытой голове блондина, заметал мощенную камнем дорожку. В Квартен пришла настоящая зима. Пусть малоснежная, зато холодная — я замерзла сразу, как вышли из «Полнолуния».

— Элея, в ближайшие дни не покидай стены студгородка, — резковато велел Джаред. Помолчал мгновение и добавил с нажимом: — Пожалуйста, Элея.

И вроде бы как попросил, но возмущение уже вспыхнуло внутри неудержимым пламенем. Да кто он мне такой, чтобы требовать? Требовать и ничего не объяснять? Сначала серьги, затем запрет выступать в клубе, теперь приказ не высовывать нос из общежития… Как с неразумным дитя ведет себя! Смешно, но поторапливая, он часть пуговиц мне на плаще застегнул!

— Почему, Джаред? — Остановившись, я выдернула локоть из захвата — мужчина держал бережно и не ожидал сопротивления, поэтому сделать это получилось легко. — Почему я должна оставаться на территории университета?

Мы стояли на дорожке меж двух каменных вазонов с темно-малиновыми розами. Накрытые магическим колпаком цветы превосходно себя чувствовали на ледяном ветру в отличие от меня.

— В городе опасно, ты сама в этом убедилась, — намекнул давелиец на нападение грабителей.

Я с сомнением покачала головой, но настаивать на правдивом ответе не стала. Вместо этого, достав серьги из кармана плаща, протянула ему.

— Я не могу принять столь ценный подарок. Вы зря их выкупили.

На мою ладонь упало несколько хрупких снежинок.

— Это не подарок, Элея.

Я смутилась. Мне и в голову не пришло, что Джаред просто решил помочь: выкупить серьги, чтобы не наросли проценты. Проще ведь знакомым отдавать заем, нежели ростовщику.

— О… Простите, я сразу вас не поняла… Обещаю, в ближайшее время отец вернет потраченную вами сумму.

— Нет, Элея. — Джаред осторожно сжал мою руку в кулак, пряча в нем украшение. — Меня не интересуют деньги.

Ему не нужна компенсация? А что тогда?

Сердце ухнуло куда-то в живот. Неужели Грегерсон прав? И Джаред — ловелас? Но меня не захотел соблазнять, а решил поступить «проще» — купить?!

Но… не вязалось подобное предположение с другими поступками мужчины. И его рука… Рука темного не отпустила мою. Большой палец как бы невзначай гладил основание ладони — медленно, нежно, чуть заметно. И эта незамысловатая, осторожная ласка не могла принадлежать охотнику на девичьи сердца — во всяком случае, я хотела в это верить.

Джаред неохотно отпустил мою руку.