Карина KA - Адреналин. Флирт. Ветер

— Почему он так сделал? Почему Кристиан так поступил? — вскричала Милена. Её голос глухим эхом отозвался в каштане. Гном поморщился и продолжил готовку, помешивая хлюпающее варево.

— Как специалист в своём деле — то есть как психолог, я заявляю, что эта проблема кроется в самом начале развития ваших отношений! — воскликнула Лиза после секунды раздумья. Она увидела, как Милена закатила глаза, готовая запротестовать и остановила её жестом. — Вот чем тебя привлёк Воган? Ну, конечно, кроме этой кривой сексуальной улыбки… И пронзительных голубых глаз… И этих чудных обтягивающих штанишек, которые ничего не скрывают! — мечтательно протянула Сквойн. Но осознала, что слегка отвлеклась и хлопнула себя по лбу. Милена серьёзно задумалась. Что же её тогда зацепило при первой встрече? Поскольку она была сейчас слишком зла на блондина, в голову лезли лишь его негативные качества. Чрезмерная гордость, надменность, самонадеянность, вечная ирония…

Подруга прочистила горло, и Милена поняла, что её время истекло.

— Ну, он милый… — проблеяла, наконец, она. Лиза вскочила с земли, будто её ударило током по филейной части тела, и принялась быстро загибать пальцы.

— Щенята — милые! Дети — милые! Энн Хэтэуэй — милая! Я — милая, в конце концов! Но Кристиан Воган — не милый! Он — просто бог! — заявила толстушка, чем заработала сердитый взгляд Милены. Она с разочарованием вернулась к домашнему заданию. Нет, Сквойн точно не суждено стать хорошим психологом! Но, как ни странно, от беседы с толстушкой ум прочистился. Решать примеры стало легче, так что Милена с головой ушла в работу.

Скоро Лизе надоело сидеть без дела, и она подошла к Альпину, который уже раскладывал варево по тарелкам. Обедом оказался густой суп с кусочками настоящих лесных грибов и ломтиками мяса. Сквойн помогла гному накрыть на стол и с чувством выполненного долга плюхнулась на пуфик. Карлик уселся рядом и принялся уплетать варево, так аппетитно причмокивая, что Милена не выдержала и присоединилась к их компании.

— Почему она меня не слушает? Неужели не доверяет объективному и непредвзятому мнению психолога? — Лиза угрожающе ткнула в подругу пальцем, обращаясь к гному. — Может, мне стоит надеть очки? Как думаешь, я буду так выглядеть солиднее? — она замычала от удовольствия, прихлёбывая суп. Альпин с сомнением уставился на её покачивающийся пучок волос.

— А, по-моему, тебе пора прекращать делать на голове причёски, похожие на собачьи кучки! Тогда тебя, возможно, будут воспринимать, как солидного психолога! А не как пациента, который так в этом солидном психологе нуждается! — пропыхтел гном и вытер полотенцем пышные закрученные усы.

— Это пучок! — оскорблённо взвилась Лиза и демонстративно поправила причёску. Милена же молча наслаждалась едой и перепалкой, чувствуя, как спокойствие снова наполняет тело. Альпин слизнул с губ каплю супа и спрыгнул с пуфика, собираясь пойти за добавкой.

— Не оправдывайся! И вообще: бойтесь карликов, они всегда бьют ниже пояса! — заявил он, но тут же замолк. Внезапно по коре каштана снаружи раздался удар. — Ну, если это снова соседская детвора, я отшлёпаю их собственной бородой! — мрачно произнёс гном, закатывая рукава. Но затем удары прекратились. Послышался хнычущий голос Лоры:

— Тыковка, я знаю, ты — там! Выходи! Я хочу поговорить! — мать снова забарабанила кулаками по стволу. Но Милена даже не поднялась с места. Обида на мать всё ещё разъедала её изнутри. Лора ещё немного покричала, зовя дочь. Но когда из дерева никто не вышел, смиренно удалилась. Вслушиваясь в её шаги, Милена вдруг приняла решение. Она сорвалась с пуфика и помчалась к выходу из каштана. Но время было упущено. Когда она выбежала на улицу, мать уже ушла. Она опустила взгляд. Прямо у корней каштана лежала корзина со свежими булочками. Но Милену заинтересовала не выпечка, а листик, который лежал сверху неё. Она подняла бумажку и развернула. Записка гласила лишь одно слово — «Прости». Милена прижала листик к груди и кинулась к парадному. Несмотря на все ссоры, мать всё равно оставалась самым близким человеком. Поэтому она заставила себя проглотить все острые комки обидных слов, которые они с Лорой наговорили друг другу в минуту злости.

Спустя несколько минут, Милена собралась с духом и позвонила в дверь. В тот же миг она распахнулась, и девушка оказалась в объятьях матери. От Лоры, как обычно, пахло кухней: корицей, яблоками и пряными восточными специями. Этот аромат настолько въелся в кожу женщины, что вся одежда насквозь пропиталась им. Милена глубоко втянула этот запах. Так для неё всегда пахло домом и уютом. Казалось, квартира тоже распахнула радостные объятья. Глядя на родные кремовые стены, Милена широко ухмыльнулась.

— Только не думай, что я не буду корить тебя за то, что ты пропустила прошлый понедельник! Я всё знаю, — выдохнула мать ей на ухо и отстранилась. — Я долго думала над твоими словами, тыковка… И поняла, что ты права. Я попробую принять тебя такой, какая ты есть, — она ласково потрепала её по щеке и отступила, пропуская Милену внутрь.

Когда вечером вернулся отец с очередной уродливой мазнёй, которую он гордо назвал «будущим мировым шедевром», Милена поняла, что, наконец, вернулась. Вернулась домой.

Милена ощутила, как задрожал в ладони мобильный и проснулась. Чертыхнувшись, она похвалила себя за то, что додумалась поставить телефон на беззвучный режим, опасаясь звонков от Кристиана. Прошло шесть дней — почти неделя, а он пока не давал о себе знать. Но всё же она решила перестраховаться. Ведь ведьмак был самой непредсказуемой личностью, которую она когда-либо встречала!

Милена не хотела себе признаваться, но беспокоилась о блондине. Что с Кристианом? Где он сейчас? Почему прекратил звонить?

Она откинула голову на подушку, прокручивая в голове события последних дней. Милена окончательно помирилась с родителями. А чтобы закрепить результат, вела себя, как обычный подросток. То есть без умолку болтала с лучшей подругой и, валяясь под одеялом, втайне поедала припрятанные чипсы. Джей, как и обещал, старался не давить на неё. Они с Миленой заново проходили стадию конфетно-букетного периода. Шутки, беззаботные разговоры, лёгкие осторожные поцелуи и держание за руки… Факел словно боялся спугнуть Милену. И она была ему неимоверно благодарна, ведь эта мягкость была не свойственна импульсивному ведьмаку. Даже в школе дела потихоньку налаживались! И хотя Милена всё равно не особо наслаждалась обществом завуча, но она сильно поднажала в учёбе. Окунувшись в мир тишины во время тестов и галдежа в коридорах, она пробовала наверстать упущенное. Учителя поражались её усердию, даже не подозревая, что причина её стремление к знаниям — способ забыть Кристиана. Милена лишь играла счастливую девочку. На самом деле в сердце жила тупая боль. Рана, которая вскрывалась при воспоминаниях.