Томас Тимайер - Дыхание дьявола

– А воду ты проверил?

Оскар хлопнул ладонью по столу.

– Ну конечно, – пробормотал он. – Я кое-что заметил. Позавчера мне показалось, что воды стало меньше. Но мне не хотелось поднимать тревогу, а потом я просто забыл. Пойдемте, сами увидите.

Все встали и пошли за ним. В тусклом свете лампы на деревянных стенах вздрагивали причудливые тени.

Оскар опустил линейку в открытую бочку и проверил уровень жидкости. Не хватало совсем немного. Литра четыре или пять. Но этого было достаточно, чтобы убедиться, что виноваты не крысы. Ни один грызун не может быть настолько умным, чтобы таскать воду из бочки.

Шарлотта растерянно оглянулась.

– И что теперь?

В этот миг раздался грохот, вслед за которым полетели проклятия. Потом снова все стихло.

– Клянусь Юпитером, – воскликнул Гумбольдт. – Кажется, у нас на борту заяц!

Лица путешественников освещал желтоватый свет лампы. Гумбольдт приложил палец к губам и указал на тросовое отделение.

– Возьмите канат и мешок и следуйте за мной, – прошептал он. – Кто бы это ни был, он, вероятно, услышал нас и спрятался.

Исследователь открыл дверь, заглянул в тросовое отделение и высоко поднял лампу.

Шарлотта поморщила носик. Оттуда пахло лаком и машинным маслом. Все помещение было битком набито разноцветными ящиками, канатами, досками, инструментами и всякого рода запасными частями. В середине громоздился матерчатый тюк для починки оболочки аэростата. При желании спрятаться тут легко.

Гумбольдт крикнул в темноту:

– Эй, кто там? Лучше выходи сейчас! Тебе все равно не выбраться.

Ответа нет. Только слышно, как поскрипывает корпус да работает мотор.

– Наверное, мы ошиблись, – прошептал Оскар, но Гумбольдт покачал головой и указал вниз.

На деревянном полу можно было разглядеть хлебные крошки. След вел в дальний левый угол. Жестами исследователь велел Оскару и Шарлотте обходить матерчатый тюк справа. Сам он с Элизой зашел слева. Лилиенкрон подхватил Вилму на руки и замер у двери. На случай, если незваный пассажир попытается сбежать.

Оскар сжимал в руке джутовый мешок. Шарлотта с лампой шла за ним. Она так закрывала лампу, что на пол падал только один лучик света. По другую сторону тюка они заметили Гумбольдта с Элизой. Оба медленно и осторожно продвигались вперед. Вдруг Шарлотта вспомнила, о чем несколько дней назад говорила Элиза. Она тогда почувствовала чье-то присутствие. Она была права! Но кто же это и почему здесь прячется?

Они обошли тюк и подошли к задней стене тросового отделения. Повсюду стояли ящики и бочки. Превосходное укрытие для тайного пассажира! А что, если он вооружен?

Руки девушки дрожали от волнения. Внезапно за одним из ящиков она уловила движение. Прошмыгнула тень и снова затаилась.

– Там… там… – едва произнесла девушка.

И тут началось! Один из ящиков зашатался и с грохотом рухнул вниз. По полу разлетелись канаты. Не успела Шарлотта увернуться, как прямо на нее бросился чей-то темный силуэт. Оскар отреагировал молниеносно. Он поднял мешок и накинул его на голову незваного гостя. Шарлотта услышала сдавленные проклятия, не удержалась и упала на канаты. «Заяц» заехал кулаком в челюсть Оскару и бросился к двери. Тут подоспели Гумбольдт с Элизой. Исследователь хотел отрезать незнакомцу путь к выходу, но натолкнулся на Лилиенкрона, который неловко топтался посреди комнаты. Послышались стоны, и оба ученых упали на пол. К счастью, Лилиенкрон успел выпустить Вилму. Птица благополучно приземлилась и побежала назад к камбузу. К стонам добавилась ругань.

– Да отпустите вы меня, неотесанный вы человек! – кричал Лилиенкрон.

– А что вы стоите на дороге? – отвечал ему голос Гумбольдта.

Шарлотта поспешила им на помощь, но снова заметила черную тень. Та направлялась к выходу.

– Там! – крикнула девушка. – Держите его! Держите его!

– Отпустите же мою руку! И слезьте с меня, в конце концов!

Вместо ответа Гумбольдт что-то прорычал. Его ноги запутались в канатах.

Шарлотта видела, что на голове у незваного гостя все еще был мешок. Еще немножко, и он ускользнет! Тут подоспела Элиза. Искусным движением она набросила веревочную петлю на ногу беглеца и повалила его на пол. К несчастью, прямо на Лилиенкрона, который во второй раз, чертыхаясь, свалился с ног. Гумбольдту удалось выпутаться из канатов, и он крепко схватил воришку.

– Я его поймал! – крикнул он. – Помогите мне!

Незваный гость брыкался, словно бык. Усмирить его удалось только совместными усилиями. Борьба закончилась. Тяжело дыша, все сидели на полу и потирали ушибленные места. Кто руку, кто ногу, кто голову.

Шарлотта подняла лампу повыше.

– Снимите мешок, – велела она. – Давайте посмотрим, кто это.

Оскар еще не отошел от удара в челюсть, которым его наградил незнакомец. Пошатываясь, юноша подошел к «зайцу» и сдернул мешковину. По плечам незваного пассажира рассыпались рыжие волосы.

– Лена!

Лицо девушки раскраснелось от напряжения. Зеленые глаза яростно сверкали.

– Отпустите же меня, – прошипела она. – Набросились на меня, как на уголовника. – Никто не пошевелился, и она повторила: – Освободите меня!

Наконец, компания зашевелилась. Гумбольдт разжал руку, Шарлотта и Лилиенкрон высвободились из веревок, и Оскар с Элизой помогли им встать на ноги. Все сгрудились вокруг сидящей на полу Лены. Девушка отплевывалась, пытаясь избавиться от джутовых волокон.

– Что это значит? – обрушился на нее Гумбольдт. – Что ты делаешь на борту корабля?

– А вы как думаете? – Она с вызовом посмотрела в глаза исследователя. Никто так и не предложил ей руки, поэтому она поднялась самостоятельно. – Я еду с вами. – Девушка отряхнула одежду от пыли и высморкалась. – Я попросила Оскара, чтобы он замолвил за меня словечко, но он, видно, забыл. Поэтому я взялась за дело сама. – Она сердито сверкнула глазами. – И вот я здесь. Можете выбросить меня за борт, но для начала мне хотелось бы съесть что-нибудь приличное. От сухарей и копченой колбасы меня уже мутит. Что скажете? Дадите мне поужинать? Или снова придется добывать пропитание самой?

Дно ущелья было каменистым и неровным. Из красноватой почвы торчали черные глыбы. Справа и слева круто вздымались каменные стены. Высоко вверху клубился туман и не позволял ничего рассмотреть. Стоял невыносимый запах тухлых яиц.

Элиза пыталась дышать ртом. Со лба стекал пот, одежда прилипла к коже. Было очень жарко. Солнце нещадно жгло землю. До слуха донесся странный шум. Глухое бормотание и резкие крики, потом вибрирующее гудение вперемешку с мелодичным чириканьем. Все это очень напоминало Гаити, хотя Элиза была уверена, что это не ее родина.