Кристиан Бэд - Магистериум морум

Ведьму, это чувствовалось, любили и уважали на рыбачьей улице. Наверное, здесь, на задворках города, она принесла немало добра, заговаривая раны и лихорадку. Незаконно, но магистр Фабиус прибыл в Ангистерн с хозяйственными делами, а не возглавляя магистерскую комиссию по чистоте ремесла. И не его это сейчас было дело, что Заряна не платит городу налогов за лекарскую практику.

Рыбаки подходили к столу магистра и ведьмы с кружками, с охотой слушали старческую болтовню Заряны, удивлялись молодости её «старинного друга», который на вид не перевалил и сорокалетнего рубежа.

Не прошло часа, как в харчевню вошёл Саймон — парень лет двадцати, белобрысый, с пронзительными чёрными глазами. Они жили на его лице, как два жука, подвижные и блестящие.

Даже по внешности было видно, что дар у парня сильней материнского. Хоть отдала она его в лекари, обладал он и способностью проникновения в суть вещей. Мог бы стать не просто лечащим магом, для чего ему нужно было поступить хотя бы в ученики к одному из дипломированных магистров.

Фабиус видел, однако, что Заряна не собирается ни о чём его просить. Карьера мага — дело долгое и смутное, местами даже опасное, а ремесло лекаря прокормит всегда. И она уже выбрала для мальчишки судьбу.

Магистр Фабиус купил для Заряны пару кровяных колбас и корзинку вяленой рыбы, проводил бывшую любовницу до хижины, по дороге перекинувшись парой фраз и с парнем.

Он знал: ведьма не потеряла ещё колдовской памяти, и разговор сыну перескажет в точности. С оповещением тоже решилось просто. На случай, если Саймону удастся раздобыть нужные сведения, в корзинке с рыбой уже лежало перо голубя.

«Ты славную долю выбрал себе, сокол.

Так и надо: ходи и смотри, насмотрелся, ляг и умирай — вот и всё!»

М. Горький, «Макар Чудра»

Мир Серединный под властью Отца людей Сатаны.

Год 1203 от заключения Договора.

Провинция Ангон, город Ангистерн.

5 день.

Фабиус медленно ехал вдоль грязной портовой улочки, размышляя о природе фурий.

Ветер с реки относил неприятные запахи, и желудок магистра оживился, стал подавать негромкие урчащие сигналы.

Солнце перевалило за полдень, а маг ещё толком не завтракал, не считая выпитого с Заряной пива.

Спиртное — не еда, но, если желудок здоров, оно отлично разжигает аппетит, и Фабиус то и дело переключался с классификации магических тварей на грёзы о добром куске мяса, вымоченном в вине, посыпанном молотым перцем и запечённом на углях.

Однако думать сейчас требовалось именно о мире магическом. Фурия была слишком неожиданным гостем в маленьком забытом Сатаной городе.

Глубинное создание Ада не могло забрести в Серединный мир случайно или по причине косоручия кого-то из неумелых юнцов. Лишь сильный и могущественный маг способен был проложить ей дорогу в обитель людей.

Но зачем глубинной твари гнездо, да ещё и на торной тропе у городских стен? Фурии не охотятся из засады… Но чьё же тогда было гнездо у ворот?

Вообще-то фурий в энциклопедии Магистериума числилось три. Они носили разные имена, но видом своим не отличались, и потому именами Фабиус пока пренебрёг.

Тем более что знания о числе и именах фурий могли оказаться ошибочными. Ведь эти твари в некотором роде выходили уже за рамки обычных адских существ и приближались к адским владыкам. Фурии могли бы самостоятельно заключать на земле контракты, позволь им Договор. Они не просто демонстрировали иную сущность, но и проводили иную волю.

Реального опыта сношения с фуриями магистр Фабиус не имел. Всё, что он знал, было прочитано им в книгах. Как и то, что контакты с глубинными тварями Ада в первые века после заключения Договора жёстко пресекались. Как только человек или тварь нарушали границы дозволенного, подземный Глас единовременно достигал всех членов Совета Магистериума, давая им силу уничтожить демона и покарать глупца.

Но за свои 166 лет Фабиус Гласа не слышал и не знал магов, кои прочли бы об этом не в древних фолиантах.

Аксиома Гласа никогда не оспаривалась, но много поколений никто не был описан даже его свидетелем. И вот фурия в Ангистерне — и где он, Глас?

Фабиус невесело усмехнулся. Он был немолод, законы давно не казались ему незыблемыми. Почему должен был соблюдаться именно этот?

Он коснулся магистерского амулета на груди — мёртвого и пустого, как любой придорожный булыжник. Совет Магистериума молчал, иначе знак бы сейчас вопиил и обжигал грудь.

Молчал в своей бездне и Отец людей Сатана. А значит, Фабиус сам должен был разобраться в истории с пропавшими магами и объявившейся адской тварью. А уцелеет — подтянутся и беженцы из Дабэна.

«Минус три, плюс один», — невесело подсчитал он. Выходило, что три земных мага примерно равнялись на вселенских весах причинности одной неземной погани.

Двенадцать веков прошло с времён, когда жители земли могли как угодно сноситься с жителями Ада. Именно Договор о «Магистерум морум» положил этому конец. «На земле умерли боги, и выросло семя тьмы», так говорили древние книги. А ещё: «Земля дышала и лопалась, выпуская из бездны огромных тварей. Плач и стоны были слышны от восхода и до восхода».

Может быть, именно с тех времён сохранились в Серединных землях развалины могучих бастионов? Остовы осыпавшихся домов из рыхлого камня? Кто знает наверняка?

Нельзя сказать, что после подписания Договора адские твари совершенно оставили людей в покое. Но равные по силам погибшим в межвременьи богам демоны глубинного Ада больше не поднимались на землю, а против прочих Сатана дал магам знания. Совет Магистериума стойко стоял на страже закона, и готов был жестоко покарать: мага — за самоуправство, тварь — за нарушение границ.

Боги… В самых древних и тайных книгах написано, что во времена оные они мудро правили землями людей. Но боги погибли или отвернулись от смертных. Лишь байки о них переносили с места на место бродячие проповедники. Теперь вот настало время сказок крещёных о милостивом боге.

У Фабиуса заныла левая рука, уродство которой привычно скрывала кожаная перчатка — защита людского мира была не самым безопасным делом, а тут ещё и фурия объявилась…

«Фурия есть свирепа неистово», — так гласила «Багровая книга» Магистериума, повествующая о созданиях Ада и борьбе с ними. Писать её начали в годы безвластия, когда любая тварь могла самовольно объявиться в мире людей. Знания о том, как противостоять таким тварям, копились веками. Тщательно переписывалась, ведь пергамент не вечен. Но фурия…

Нет от неё спасения.

Скоро она войдёт в раж, и трупов день ото дня будет становиться всё больше. И Фабиус был сейчас в Ангистерне единственным высшим магом, хотя бы теоретически способным защитить его жителей. «Уважаемый информатор», известивший магистра письмом о здешних беспорядках, могущественный член Магистериума Ахарор — давно стал немощным стариком, устранился от серьёзных дел. Магистерское кресло он занимал в силу былых заслуг и сидел в нём тихо. Не мог он вызвать фурию, не сумел бы один!