Пол Томпсон - Судьба

Са'ида правой рукой прижала сумку к груди, а левую руку вытянула вверх. Сквозь шум непрерывного ветра, Кериан услышала ее монотонный напев. Он больше напоминал декламируемый набор слов, чем песню или стих. Какое-то время ничего не происходило; затем ветер внезапно стих.

В двадцати метрах от них пыль по-прежнему струилась вокруг источенного ветром валуна. Над ними облака проносились над пиками; под ними искривленные деревья клонились под изнуряющим ветром. А там, где стояли две женщины и грифон, все было спокойно. Орлиный Глаз вскинул голову и громко протрубил, ощущая неестественность происходящего.

Кериан повела его по каменистой земле, чтобы стать позади бормочущей жрицы. Была ли это игра раннего утреннего света, или и в самом деле от головы Са'иды исходило слабое свечение? Когда Кериан смотрела прямо на нее, сияние исчезало, но, когда она бросала взгляд из стороны в сторону, голову жрицы и в самом деле обволакивал тусклый ореол из светлячков.

Бормотание смолкло, но Са'ида не шевелилась. Ее глаза были крепко зажмурены.

Кериан несколько раз пришлось окликнуть ее, прежде чем жрица ответила. И ответом был вопрос насчет ветра. — «Вокруг нас ветер стих», — ответила Кериан. Разве жрица сама не чувствовала это?

«Очень хорошо. Мы можем продолжить».

Са'ида не открывала глаза и крепко прижимала сумку одной рукой к груди. Фактически вслепую, она протянула Кериан руку. Львица подвела ее к боку Орлиного Глаза и подсадила на заднее сиденье. Фиксируя ее на месте, Кериан двигалась с необычайной осторожностью. Было ощущение, словно они находились внутри тонкого пузыря, и если она будет двигаться слишком быстро или резко, пузырь лопнет, позволив ветру снова разбушеваться.

Наклонившись ближе к голове Орлиного Глаза, она прошептала: «Все верно, старое чудовище. Двигаемся осторожно».

Вместо того, чтобы прыжками поднять их в воздух, Орлиный Глаз просто пробежал по всей длине уступа и перевалил через край утеса. Мощными размеренными взмахами крыльев, он остановил падение и стрелой понес их вперед.

Кериан пришлось признать, что это был самый плавный взлет, который она когда-либо чувствовала. Конечно же, ее сердце подступило к горлу, и она была очень рада, что глаза Са'иды были все еще закрыты.

«Не слишком высоко», — прошептала жрица.

Кериан держала их на высоте, лишь чтобы кончики крыльев Орлиного Глаза не касались земли при махах. Они поднялись вверх по склону до серого обратного ската гряды. Обычно, переваливая через пик, сталкиваешься с сильным сопротивлением ветра, но в их текущем защищенном состоянии, Орлиный Глаз перемахнул мягко, словно семечко одуванчика. Са'ида не просто успокоила естественный ветер, ее заклинание повлияло и на ветерок при их движении. Перья на шее грифона лежали ровно, и ни малейшее дуновение ветерка не тревожило волос Кериан.

Когда Орлиный Глаз спустился по обратной стороне гряды, Са'ида медленно раскрыла стиснутые пальцы, ослабив хватку заклинательной сумочки. Ее глаза открылись. Тотчас ветер принялся дразнить их уши и трепать одежду, естественный ветерок полета. Орлиный Глаз, почувствовав облегчение от неестественного спокойствия, тряхнул головой и довольный громко выдохнул.

Опустошенная Са'ида повисла на Кериан. Эльфийка замедлила Орлиного Глаза и направила в подъем. Когда они оставили позади проход и попали в саму долину, то уже летели в трехстах метрах над землей. Кериан спросила Са'иду, как та одолела охранное заклинание.

«Древние заклинатели сделали ошибку», — ответила жрица, ближе наклоняясь к уху Кериан, чтобы не пришлось кричать. — «Они привязали свой барьер к ветру. Пока он дует, охранное заклинание остается на месте. Мне пришлось проделать дыру в ветре, вот и все».

Если у нее и были до этого какие-то сомнения, в этот момент Кериан поняла, что она привела в Инас-Вакенти нужного субъекта. Сострадание и талант редко встречались среди знакомых Львице мудрецов, и еще реже среди людей. Гилтас будет в надежных руках.

Наступила ложная заря. До восхода солнца был еще час, да и то, солнце еще какое-то время должно было быть скрыто за высокой восточной грядой, но небо начало розоветь новым светом. Перед Са'идой открылось больше местности. Под ними сверкала извивающаяся линия Реки Львицы, и Кериан обратила внимание на немногие другие выдающиеся объекты, главным образом размещенные на редких массивах белоснежного кварца: отдельные монолиты, длинные стены с бессмысленными проемами, непонятные группы огромных камней. Не знала ли святая госпожа их предназначения?

Са'ида понятия не имела. С высоты трехсот метров, ни рифма, ни мотивы их размещения не прослеживались. Она предположила, что они могли являться фундаментами еще больших деревянных строений, сгнивших за столь долгое время. В прибрежной зоне Кхура было принято строить на каменных сваях.

Кериан покачала головой. Монолиты были слишком большими и хаотично разбросанными, чтобы являться фундаментом какого-либо здания. Иногда их разделяли сотни метров. Никакие деревянные балки не могли перекрыть такой проем.

«Похоже на то, словно боги играли в кости», — сказала Львица. Они бросали в долину огромные белые блоки, а затем оставили их на месте.

«Может, так оно и было».

Кериан оглянулась, но на морщинистом загорелом лице Са'иды не было и намека на юмор.

На земле впереди них появились несколько маленьких ярких огней. Кериан напряглась. Са'ида подумала, не те ли это блуждающие огоньки, о которых упоминала Львица. Спустя несколько беспокойных секунд, жрица почувствовала, что Кериан расслабилась.

«Это огни нашего лагеря. Держись крепче, Святая Госпожа! Мы можем прибыть как раз вовремя, чтобы обсудить завтрак!»

Са'ида не уловила этой доли иронии, но довольно скоро она все поймет. Еды в долине было столь мало, что многие эльфы скорее «обсуждали» прием пищи, чем принимали ее.

Са'ида вцепилась покрепче, когда Орлиный Глаз опустил голову и нырнул в сторону далеких костров.

Робин Неутомимый снова был в пути, но двигался с большей осторожностью. До нападения Фитеруса он мало уважал магию. Теперь он знал, что нужно быть осторожнее. Оставленный колдуном явный след также заставлял его беспокоиться. Фитерус мог быть беспечным, так как думал, что Робин мертв, а мог и вести охотника в новые ловушки. Теперь Робин знал, какими изысканными могли быть такие капканы.

После спасения эльфийскими воинами, он вернулся с ними в их лагерь, но почти тотчас незаметно ускользнул оттуда. Исследовательский отряд нашел путь из туннелей, и всеобщее возбуждение от их возвращения отлично отвлекло внимание. Хотя и благодарный генералу Таранасу и его воинам за свое спасение, Робин твердо решил вернуться к преследованию Фитеруса. Он собирался не только завершить полученное от хана задание, но и, в придачу, освободить Фаваронаса. Пленение ученого было на его совести. Он позволил себе несколько часов сна, а затем возобновил погоню.