Екатерина Оленева - Невеста для Дракона

Ирина опустила дрожащие от напряжения руки обратно на колени.

— Твоя музыка действительно прекрасна, — тихо сказал Шах. — Сыграй ещё, — попросил он.

— Одна из моих любимых, — представила Ирина. — Шопен.

Шопеновская страстность, в отличие от протестующей музыки Бетховена, напоена нежностью. Хрустальная сеть мелодичных звуков, прохладных, как струи дождя, накрыла поляну и — мир исчез.

Ирина оказалась в объятиях Шаха, бережно и твёрдо её поддерживающего.

На полу горели свечи, а за их дрожащим отсветом лился дождь, прозрачный, как глаза Флёр. В чёрных и страстных глазах Шаха сверкал золотой отблеск, словно на дне его зрачков тоже сияли свечи.

Ирина не понимала, где находится, но это было и неважно. Она кружилась вместе с Шахом Чадом, подчиняясь ведущей их обоих мелодии и чувствовала, как у неё растут крылья.

Знала, что в этот момент живёт точно не напрасно.

— Поцелуйте меня, — робко попросила она.

— Разве смею я целовать невесту Дракона-Хранителя? — подтрунивающе спросил он.

— Я ничья невеста, — обижено надула губы она. — Вы же понимаете, как ничтожны мои шансы не сгореть в этом пламени? Если вскоре от меня не останется ничего, может быть… может быть вы когда-нибудь вспомните меня? Поцелуйте, прошу вас!

И прежде чем последние звуки слетели с губ, Шах Чат накрыл их своими губами, мягкими и горячими.

От его сладкого, как ладан, дыхания, закружилась голова. Его прикосновения пронзали, как током.

Ощущение жара закончилось так же быстро, как и накатило.

Звук ливня настойчивой барабанной дробью бился в уши.

Ливень — слёзы…

Вода билась о края, разбиваясь в мелкие брызги. Вода загасила свечи. Вода размывала краски, сбивала лепестки с цветов и смывала из этой реальности белый красавец-рояль.

Шаха Чада рядом больше не было.

Хорошо, что шёл ливень. Когда плачет небо, никому не под силу понять, что за вода струится по твоим щекам?

Ирина никогда прежде не задумывалась о возможности безответной любви. Как это не странно для девятнадцатилетней девушки, любовь вообще мало волновала её.

Внезапное, острое влечение к Распорядителю Драконьих Игр свалилось словно снег на голову.

Ирина прекрасно отдавала себе отчёт в том, что это чувство не имеет шанса на взаимность. Во-первых, Шах Чад ослепительный красавиц, а она миловидная, но — девушка, как девушка. Во-вторых, он не человек и один бог знает, сколько ему на самом деле лет.

Но даже если расфантазироваться и навоображать себе невозможное, не стоит забывать о том, что она для него наречённая его господина.

Ладно, к чему думать о том, что пока далеко? Лучше помечтать о том, что завтра она увидит Шах Чада снова.

Как же может конкурс невест обойтись без парикмахеров, визажистов, имиджмейкеров? Правильно — никак. Почти всю вторую половину дня Ирина вместе с Кин Ли провела в местном аналоге бани. Тут её называли водарт.

Около часа она валялась на горячем мраморе и время от времени её поливали тёплой водой. Потом местные служки принялись специальной рукавицей с шершавым покрытием снимать с тела омертвевшие клетки кожи. Видимо, в воде и в паре был какой-то химический состав или заклинание, благодаря которым вместе с пилингом проводилась и депиляция. Ни единого лишнего волоска не осталось на теле.

Завершающим этапом процедуры стал массаж с воздушной мыльной пеной.

После омовения приступили к процедуре маникюра-педикюра. Всем ногтям на руках и ногах придали одинаковую форму. Приятно порадовало то, что вместо диких расцветок, к которым Ирина внутренне уже приготовилась, всё обошлось маникюром, на земле называемым французским — изысканный шик естественной простоты.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила она.

На смену банщикам пришёл парикмахер. Его пальцы заскользили по волосам Ирины, втирая в них какие-то лосьоны, из-за чего те воссияли ярким блеском.

С помощью заклинания волосы удлинили так, что теперь её локоны ниспадали до самой талии.

В итоге Ирина едва узнавала себя в новом образе.

Как же всё-таки детали меняют человека! Девушка, глядящая из зеркала, была мягче, женственнее и словно бы даже взрослее той, какой она привыкла себя видеть. Густые каштановые волосы мягко пушились вокруг лица, глаза отливали лёгкой кошачьей зеленью, но смотрели с лёгким налётом грусти.

Следующее утро, как и было условлено, Ирина встретила в Атриуме.

Стилисты выбрали для неё простое светлое платье. Эдакая незатейливая невинность. Ирина сочла образ приторным, как крем-брюле, но спорить не стала.

Четвёрка около «Ока Саурона» словно никуда и не уходила, так и дожидаясь их появления со вчерашнего дня — почётный караул хрустального шарика.

— Когда позовут, спуститесь вниз, — проинструктировала Лин Ки.

— Как спуститься? Перескочив через ограждение прыжком?

В ответ на её реплику невозмутимо прозвучало:

— Сами поймёте, что делать, когда придёт время.

Сердце сжималось в предвкушении появления Шаха. Ирина прекрасно отдавала себе отчёт в том, что Распорядитель Игр не сможет увидеть её со своего места, но всё же, когда он появился, напустила на себя нарочито равнодушный вид, хоть при его появлении у неё и занялся дух.

Шах распространял вокруг себя ауру силы, властности и удачи. Костюм его, всё в тех же багрово-чёрных тонах, был вызывающе роскошным. На груди сверкала золотая цепь, украшенная рубинами.

Слов приветствия Ирина не услышала. Слишком волновалась из-за того, что будет дальше. С минуты на минуту участницы получат возможность продемонстрировать свои магические таланты. С учетом того, что Ирина за собой таких не знала, ближайший час обещал стать самыми неприятным в её жизни.

— Претендентка под номером один — Риневьева из созвездия Золотой Рыбы, раса — лунный эльф.

Прямо в воздухе как фонтан взметнулся камень, превращаясь в белую мраморную лестницу.

Девушка, спускающаяся по ней, показалась Ирине необычной и очень красивой. Серебристые волосы, спадающие блестящим занавесом до самых ног, напоминали металл или елочную гирлянду-канитель. Кожа белая, глаза — тускло-серые, как зимнее небо перед метелью. Лицо надменное, с резкими чертами.

На эльфийке были серебристые штаны, заправленные, в серебристого же цвета, сапоги. Серебристая приталенная безрукавка перехвачена серебряным поясом усыпанным жемчугом и бриллиантами.

Риневьева вся сверкала словно статуя из серебра, а не живое создание, лишь меч на её берде да колчан с луком за спиной выглядели весомо и очень реалистично.