Сара Маас - Королевство крыльев и руин

Андерия была человеческой женщиной. У меня защипало глаза.

— Но я полюбила смертную женщину и вдобавок королеву. Ей требовалось продолжать свой королевский род. Особенно в те тревожные времена. И потому мы расстались. Война закончилась. Я вернулась домой. И только там поняла, какую ошибку совершила. Пусть мое счастье с нею продлилось бы всего несколько десятков лет. Ну и что? Но в тот день, когда я спохватилась и хотела вернуться… появилась стена.

Мор тихо всхлипнула.

— У меня не было никаких дел в мире людей, а значит, не было законных оснований для пересечения стены. Тогда я стала искать бреши в стене. Целых три года я настойчиво искала такое место. Узкую щель, позволяющую протиснуться в человеческий мир. Наконец я нашла брешь… К тому времени Андерия вышла замуж. У нее подрастала дочь, и она была беременна вторым ребенком. Я не появилась в ее замке. Даже не попыталась увидеться с Андерией. Вернулась домой.

— Я тебе очень сочувствую, — прошептала я, сама готовая заплакать.

— Андерия родила пятерых детей, состарилась и умерла. В ее жизни не было никаких потрясений, и умерла она своей смертью. Но я увидела ее дух в той золотоволосой королеве. Ведь это ее праправнучка.

Мор закрыла глаза. Дыхание с трудом прорывалось сквозь дрожащие губы.

— Я скорбела по ней. Сначала по невозможности встречи с нею. Потом оплакивала ее смерть. Несколько десятков лет я ни с кем не сближалась. Но однажды проснулась, и мне захотелось… даже не знаю, чего мне захотелось. Испытать другие ощущения, противоположные тем, какие дарила мне Андерия. Стали появляться любовники и любовницы. Не скажу, что за эти сотни лет у меня их было много. Отношения с женщинами всегда были тайными. И заканчивались они всегда одинаково: возлюбленная не выдерживала скрытности и уходила. Что касается мужчин… Отношения с ними были еще более поверхностными. Никакого намека на связующую нить. Хотя я по-прежнему жажду, чтобы у меня появилась связующая нить.

Мор невесело рассмеялась.

— Но все они… не могли дать мне того, что так щедро давала Андерия. Здесь у меня ничего не откликалось, — сказала она, приложив руку к сердцу. — Я могла бы вообще обойтись без мужчин. Я делала это лишь затем, чтобы Азриель не терзался вопросами, почему я не желаю его замечать. Вот такая уловка. У Аза множество достоинств. У него впечатляющая внешность. Иногда меня тянуло проверить: действительно ли близость с ним ничего не всколыхнет во мне. А что потом? После нескольких сотен лет ожидания он бы решил, что я наконец-то ответила ему взаимностью, и был бы на седьмом небе от счастья… И тут я со своим признанием. Это бы его добило… Понимаешь, ну не могу я отдать ему сердце. И потом… я ему, как сестра брату, искренне желаю, чтобы он нашел ту, кто полюбит его по-настоящему. Себя я тоже люблю в достаточной мере и не хочу успокаиваться, пока не встречу свою настоящую любовь.

Она пожала плечами.

— Не знаю, когда я наберусь смелости, чтобы рассказать миру о своих предпочтениях. Мой дар — правдивость, а получается… я всю жизнь прожила во лжи.

Я опять стиснула руку Мор.

— Когда почувствуешь себя готовой, обязательно скажи. Я поддержу тебя во всем. А пока буду хранить твою тайну. Никому не скажу. Даже Ризу.

— Спасибо, — прошептала она.

— Это тебе спасибо, что поделилась со мной. Честное слово, я польщена твоим доверием.

— Я хотела тебе рассказать. Когда вы с Азриелем отправились за Элайной, мне отчаянно захотелось поделиться с тобой. Сама мысль, что у меня может и не быть такой возможности… Я пообещала Матери: если вы благополучно вернетесь, я обязательно тебе расскажу.

— Похоже, Матерь с радостью приняла твое обещание, — улыбнулась я.

Мор вытерла слезы и тоже улыбнулась. Правда, ее улыбка была недолгой.

— Должно быть, ты считаешь меня жуткой обманщицей, которая водит за нос и Азриеля, и Кассиана.

— Нет, — почти сразу возразила я. — Не считала и не считаю.

Теперь я знала причину странностей в поведении Мор. Прежде меня удивляло, почему страстные призывы в глазах Азриеля заставляли ее отворачиваться и в то же время она не раздумывая бросалась на его защиту, будь то угрозы его жизни или душевному равновесию.

Азриель искренне ее любил. Я в этом не сомневалась. А Мор… Меня удивляла собственная слепота. Как же я не поняла простой вещи: если Мор на протяжении пятисот лет не приняла откровенных предложений Азриеля, причина крылась отнюдь не в ее дурном характере.

— Как ты думаешь, Азриель догадывается? — спросила я.

Мор оттолкнулась от ствола, повернувшись в сторону нашего лагеря.

— Не знаю; может, и догадывается. Но виду никогда не подает. Это он умеет. Однако… всякий раз, когда я привожу мужчину, он испытывает замешательство.

— И все-таки — зачем ты откликнулась на призыв Хелиона?

— Ему хотелось отвлечься от забот, а мне… — Она вздохнула. — Когда Азриель недвусмысленно заявляет о своих чувствах, как это было с Эрисом… Сама понимаю, что глупо. С моей стороны глупо и жестоко так поступать, однако… Я легла с Хелионом лишь затем, чтобы напомнить Азриелю… Боги милосердные, мне этого даже не выговорить. Легче сделать, чем сказать.

— Напомнить, что он тебя не интересует?

Мор кивнула:

— Я должна была ему сказать. Понимаешь, должна. А после вчерашней ночи просто обязана. Но…

Она тряхнула золотистой гривой.

— Все это продолжается не одну сотню лет. Мне будет страшно заглянуть ему в глаза и признаться, что он полтысячелетия потратил на напрасные мечты об отношениях со мной, а этого просто не может быть. Это же грозит обвалом всего… Меня устраивает существующее положение вещей. Даже если я… не могу до конца быть собой… Пока лучше так.

— Сомневаюсь, что тебе стоит останавливаться на этом «лучше так», — тихо сказала я. — Но я понимаю твое состояние. Когда ты решишь, что время настало… будет ли это завтра или еще через пятьсот лет… я тебя поддержу.

Мор опять смахнула слезы. Вспомнив про Амрену, я пошла к лагерю, слегка усмехаясь.

— Ты чего улыбаешься?

— Да так, подумала, — сказала я, продолжая улыбаться. — Когда ты будешь готова… Я думала о том, сколько удовольствия мне доставит поиграть в твою сваху.

Ответная улыбка Мор была ярче, чем все сияние Двора дня.

Я могла бы и не спешить. Амрена удалилась в шатер, куда не пускала никого: ни меня, ни Вариана, ни Ризанда.

Я пыталась сломать магию ее заграждений, но их не смог бы одолеть даже Хелион. Я перепробовала все: от требований немедленно меня впустить до просьб и уговоров. Амрена не отвечала. Уж не знаю, чем ее так захватила подсказка суриеля насчет Книги Дуновений… Но расшифровать заклинания было для Амрены важнее, нежели помочь мне в обуздании Бриаксиса. Заклинания, удерживающие его, она сняла. Я могла бы управиться с ним и одна, но… присутствие Амрены поддержало бы меня.