Сара Маас - Королевство крыльев и руин

— Ты примешь ее предложение?

Лицо Юриана было усталым и очень серьезным.

— Каким может быть двор у королевы, над которой тяготеет проклятие? Этот поганый маг крепко держит ее на привязи. Ей так и так придется возвращаться на континент, на то озеро.

Он тряхнул головой.

— Если кто и мог разрушить наложенное на Вэссу заклятие — так это король. Но что теперь говорить? Твоя сестрица своими нежными ручками оторвала ему голову. Вряд ли он представлял себе такой конец.

— Королю очень не повезло, — усмехнулась я.

Юриан что-то пробормотал.

Мои фэйские глаза еще различали фигурки людей, бредущих в сторону лагеря.

— Как ты думаешь, у нас есть шанс установить настоящий мир между всеми?

Юриан задумался.

— Да, — тихо ответил он. — Есть.

Я продолжала раздумывать над словами Юриана все последующие дни, пока мы сворачивали лагеря. Потом настал день окончательных прощаний. Звучали обещания увидеться снова — одни более искренние, другие менее. А потом мой двор — моя семья — совершили переброс в Веларис.

В окна нашего городского дома все так же вливался солнечный свет. В комнатах все так же пахло лимоном, морем и свежим хлебом.

А за окнами… На улицах все так же смеялись дети. Наш дом, наш Веларис остались прежними. Едва ли здесь многие знали о страшном сражении на другом конце острова.

Я крепко, до боли, стиснула руку Риза. Он лишь улыбнулся и ответил мне тем же.

Мы давно смыли с себя грязь и кровь сражения. На нас была чистая одежда. Но стоило нам переступить порог этого дома… Не знаю, как у других, но у меня возникло ощущение, что я смыла с себя еще не всю кровь.

Дом остался прежним, а вот мы… наверное, изменились.

— Теперь мне придется привыкать к обычной пище, — пробормотала Амрена.

— Неимоверная жертва, — съязвил Кассиан.

Амрена показала ему неприличный жест, но тут же сощурилась, взглянув на его крылья, с которых еще не сняли повязки. Ее глаза — обычные серебристые глаза — переместились на Несту. Та стояла возле лестницы, явно намереваясь поскорее уйти к себе.

За эти дни моя сестра не сказала и десятка слов. Она почти ничего не ела. Не ходила навещать Кассиана, пока им вплотную занимались целители. Я ждала, что она заговорит о случившемся, но напрасно.

— Удивлена, что ты не взяла голову короля с собой. Можно было бы сделать чучело и повесить на стенку.

Глаза Несты сердито вспыхнули и тут же погасли.

— Амрена, это шутка дурного тона, — заметила Мор.

— Я спасла ваши задницы и потому имею полное право говорить все, что пожелаю.

С этими словами Амрена хлопнула входной дверью и удалилась.

— Новая Амрена еще своевольнее прежней, — тихо сказала Элайна.

Я засмеялась. Остальные — тоже. Даже Элайна улыбалась во весь рот.

Неста молча смотрела в пространство.

Когда Котел разломился… Быть может, он и в ней разрушил магическую силу. Оборвал нить, связывающую их. Или же нить уцелела и сейчас находилась где-то глубоко внутри Несты.

Мор обняла иллирианцев за плечи: Азриеля со всей силой, Кассиана — осторожно, чтобы не задеть перевязанные крылья. Он все еще прихрамывал на раненую ногу.

— Идемте в гостиную. Не мешает выпить с дороги.

— Мы пошерстим твои старинные запасы, — сообщил Ризу Кассиан.

Риз сокрушенно развел руками:

— Только оставьте мне хотя бы немного.

Он посмотрел на моих сестер, потом на меня и подмигнул. Тени битвы еще не исчезли из его глаз, но это подмигивание… Меня до сих пор трясло от ужаса при мысли, что его воскрешение — не более чем лихорадочный сон внутри котла.

«Я вполне настоящий, — промурлыкал Риз по связующей нити. — Позже я тебе это докажу. Только учти: мои доказательства займут не один час».

Я фыркнула. Риз пробормотал что-то насчет поисков еды и удалился, засунув руки в карманы. Я осталась с сестрами. Элайна улыбалась. Лицо Несты хранило каменное выражение.

Ласэна с нами не было. Он вызвался помогать раненым людям, нуждавшимся в фэйском целительстве, и обещал появиться, когда закончит. Что же касается Тамлина…

С ним я не перебросилась и парой слов. Я почти не видела его с того момента, когда он отдал Ризу недостающую крупицу света жизни и пожелал мне счастья. Он и со встречи исчез сразу же после ее окончания.

Я написала Тамлину записку, попросив Ласэна передать, когда увидится с ним. В том, что они встретятся, я не сомневалась. Я это поняла по словам Ласэна о необходимости заглянуть «еще в одно местечко». Ясное дело в какое.

Моя записка состояла всего из двух фраз: «Спасибо. Надеюсь, и ты найдешь свое счастье».

Это не было лишь вежливыми словами, благодарностью за спасение Риза… Даже бессмертному нельзя бесцельно растрачивать время на ненависть. На ее взращивание и излияние в мир.

Я искренне желала Тамлину счастья и надеялась, что однажды он отважится заглянуть в лицо своим многовековым страхам и вырвет эту гниющую заразу из души и сердца.

— И что теперь? — спросила я у сестер.

Неста повернулась и медленными тяжелыми шагами побрела наверх. Вскоре щелкнул замок, отгораживая нашу старшую сестру от окружающего мира.

— После гибели отца… — прошептала Элайна, глядя на опустевшие ступени. — Не думаю, что Неста…

— Знаю, — тоже шепотом ответила я. — Несте нужно основательно разобраться в своих ощущениях. Прошлых и настоящих.

Очень основательно.

— Мы ведь ей поможем? — спросила Элайна.

— Поможем, но не сегодня. И не завтра, — ответила я, теребя кончик своей косы. — Когда она будет готова… и мы тоже.

Элайна кивнула, улыбаясь мне. Робкая радость светилась в ее глазах. Главное — они снова были полны жизни. В этот момент я перестала опасаться за ее будущее.

Мы пошли в гостиную. Кассиан сидел, держа в каждой руке по запыленной бутылке с янтарной жидкостью. Азриель тер себе виски, а Мор доставала с полки хрустальные бокалы.

— Что теперь? — повторила мой вопрос Элайна.

Она встала у окна, выходящего на залитую солнцем улицу. Ее улыбка становилась все шире и светлее, приглушая даже тени Азриеля.

— Я бы хотела устроить большой сад, — объявила Элайна. — После всего, что случилось… миру понадобится много садов.

У меня перехватило горло. Я поцеловала сестру в щеку и лишь потом сказала:

— Да. Ты права. Миру понадобится много садов.

Я стоял в кухне и все слышал. Хлопок. Судя по звуку, они открыли едва ли не самое старое вино, какое имелось в моих запасах. Потом звон хрустальных бокалов, которым было столько же лет, сколько и вину.

Затем я услышал смех. Низкий и громоподобный принадлежал Азриелю. Он смеялся над каждым словом Мор, заставляя смеяться и ее. Давненько я не слышал от своей двоюродной сестры такого веселого хихиканья. И еще один смех — светлый и серебристый. Прекраснее любой музыки, исполняемой в бесчисленных театрах и концертных залах Велариса.