Вероника Иванова - Разрушитель: И маятник качнулся… На полпути к себе. Вернуться и вернуть

— Я не проиграю! Гному? Никогда!

— Почему ты решил, что её друг — гном?

— Ну не эльф же!

Я тихо отщипывал кусочки лепёшки, уговаривая себя: не волнуйся, Джерон, ну мало ли на свете сумасшедших гномок, которые в пьяном виде заключают невыполнимые пари с профессиональными лучниками. Это не Миррима, это не Миррима, это не Миррима…

— Какие люди! — раздался с порога до боли знакомый звонкий голосок.

— Какие гномки! — съязвил я, хотя больше всего мне хотелось залезть под стол и прикинуться горкой мусора.

Да, малышка и в самом деле была навеселе. Немного, но достаточно, чтобы делать глупости. Скорее всего, её кто-то угостил — вряд ли детям в этом городе наливают в любом трактире.

Раскрасневшееся личико гномки расплылось в довольной улыбке:

— А я только собиралась идти тебя искать…

— Зачем? Разве мы не попрощались?

— Ну, ты же сказал, что задержишься на пару дней…

— Это моё личное дело, милая. Я надеялся, что проведу эти дни без твоего общества.

— Экий ты зануда… — Она было надулась, но в состоянии подпития трудно долго сердиться, и вскоре я был удостоен ещё одной улыбки. — У меня есть к тебе дело!

— Ага, на одного «орла», — хмуро констатировал я.

— Откуда ты знаешь?

— Я же ясновидящий, разве ты не замечала?

— Опять шутишь? — Гномка с недоверчивой миной почесала себя за ухом.

— Какая разница?

— Ты меня совсем запутал… Зачем я пришла? А! Я заключила пари…

— Да-да, на то, что я с пятидесяти шагов разобью мишень из «прутика».

Глаза девчонки округлились. Глаза лучника — тоже. Кажется, он только сейчас понял, какого своего друга гномка имела в виду, когда принимала его условия.

— Милая, а с чего ты взяла, что я могу это сделать?

— А разве не можешь?

Я задумался.

— Я не увлекаюсь стрельбой из лука, если тебе интересно.

— Но ведь ты умеешь стрелять? — Это был даже не вопрос.

— Милая… — начал я, но осёкся, поймав взгляд лучника.

Синие глаза уже планировали, на что потратить выигрыш. Так быстро? Но сражение ещё даже не начиналось. Придётся собраться с силами и преподать нахалу урок. Всё-таки плохо на меня влияет маленькая мерзавка: ещё пару дней назад я бы и внимания на обратил на подобный вызов, а теперь… Откуда взялась эта злость?

— Когда будем стрелять? — твёрдо спросил я.

Вот теперь глаза Бэра посетила растерянность. Такого поворота событий он не ожидал. Впрочем, растерянность быстро сменилась презрительной самоуверенностью. Даже по сравнению с лучником я выглядел, прямо скажем, не очень, так что в исходе соревнования он не сомневался. А вот его приятель-маг почему-то был не так уверен.

— Бэр, брось ты всё это… — сказал он. — Думаю, милейшая гномка простит тебе это пари.

— Ты что, с ума сошёл?! — взвился брюнет. — Хочешь, чтобы я отказался от стрельбы? С какой стати?

— Бэр, — мягко проговорил маг, — вы оба поступили опрометчиво, заключая это глупое пари…

— Глупое?! Ты хочешь сказать, что я не умею стрелять из лука?!

— Конечно, умеешь… Давайте выпьем по кружке эля и забудем…

— Мэтти, я тебя очень люблю, но иногда мне хочется тебя пристрелить… Не смей давать мне советы в тех делах, о которых ты не имеешь представления!

На мгновение их склока показалась мне наигранной, но это впечатление тут же испарилось, и я не придал значения своим ощущениям…

Формально стрельбище принадлежало городской страже, но она не имела никаких возражений против того, чтобы и мы попользовались этим местом, благо, кроме нас, желающих топтать песчаные дорожки не было. Бэр лично отнёс мишень — круглый деревянный щит на треноге — на пятьдесят шагов, ступая как можно шире. Наблюдая за его попытками усложнить поставленную задачу, я высказал предположение, что раз уж он заключал пари с гномкой, то и шаги должны быть гномьими. Мои слова вызвали у мага истерику с выступившими на глазах слезами. Лучник отреагировал иначе — выдал продолжительную тираду, в которой попытался проследить родословную вашего покорного слуги колен на десять назад. Слушать было интересно, хотя он и не смог правильно описать ни одной особенности моих предков. Когда Бэр выдохся, я вежливо попросил познакомить меня с оружием, из которого предстояло стрелять.

М-да, «прутик», он и есть «прутик». Я не ожидал чего-то сверхъестественно замечательного, но чудо, вручённое мне, несомненно, было незаконнорождённым и не самым удачным отпрыском славной семьи вейрских луков. Прямой деревянный лук высотой примерно по грудь. Судя по многочисленным потёртостям и сколам на плечах, а также по общему плачевному состоянию, его использовали для обучения новобранцев. Даже на тетиве обнаружились узелки. Хм, и что же мне с тобой делать, приятель? Разумеется, я с уважением отнесусь к твоему возрасту и заслугам, но смогу ли воспользоваться твоим богатым опытом? Молчишь? Конечно, молчишь, ведь я разговариваю сам с собой. Тяжеловат ты для меня, тяжеловат…

Я покрутил «прутик» в руках, примерился к рукояти. Достаточно удобная, ничего не скажешь, отполированная десятками, если не сотнями дрожащих и потных ладоней. Мне бы ещё ветер поймать…

— Надеюсь, соперникам положена хоть пара «веточек» для пристрелки? — поинтересовался я.

Лучник было запротестовал, но маг решительно пресёк его возмущённые попытки ухудшить ситуацию, в которой я оказался:

— Ну уж нет, Бэр, всё должно быть более-менее честно. Сомневаюсь, что условия равные, так что будь любезен, тащи сюда полный колчан.

— Полный? — Глаза лучника горели праведным гневом. — Знаешь, из сотни стрел хоть одна, да попадёт в мишень!

— Не кипятись, мне хватит и трёх, — поспешил вклиниться в очередной зарождающийся спор ваш покорный слуга.

Маг прищурился:

— Точно? Ты уверен?

Я пожал плечами:

— Если не хватит трёх, нет смысла торчать тут до вечера и терзать это несчастное оружие.

Лучник презрительно фыркнул. Маг улыбнулся.

— Ну, как знаешь…

Я повесил колчан себе за спину, чтобы не терять времени и зря не нагибаться, и встал на позицию. Если вы думаете, что пятьдесят шагов — это близко, то вы ошибаетесь. Когда нужно попасть в центр мишени — корявый кружок размером с кулак — расстояние кажется практически непреодолимым. Даже для стрелы…

Наугад вытянул одну из палочек. Бе-э-э… Кто её грыз? Ладно, попробуем. Треньк! Крак! Одной стрелой меньше. Будем считать, что она и раньше была треснутой. За спиной раздались высокомерные смешки. Я передёрнул плечами. Понимаю, выглядело всё более чем забавно, я бы тоже посмеялся. Впрочем, на смех время ещё найдётся.

Вторая стрела оказалась чуть покрепче: мне удалось отправить её в полёт, как та ни сопротивлялась. Правда, летела она по широкой дуге и слишком низко. Ну что такое у меня сегодня с пальцами? Ничегошеньки не чувствую — ни натяжения тетивы, ни напряжения лука… Убью паршивку! Так, на два пальца выше мишени и на палец левее… Попробуем. А, фрэлл, не удержать мне эту дубину вертикально! Что ж, поиграем в арбалет: я повернул плечи лука «на горизонт», положил стрелу в «русло», слегка натянул тетиву и опустил вниз вытянутую и напряжённую руку. Дальше всё упиралось только в технику: линию прицеливания я уже выбрал, теперь важно не упустить единственно верный момент. Момент истины. Рука плавно пошла вверх. Один, два, три, четыре… Я задержал дыхание, натягивая тетиву до рабочего положения. Оперение стрелы щекотнуло подбородок. Не подведи, старичок! Дзынннь! Бряк! Я зажмурился и решился открыть глаза только когда услышал сдавленный возглас удивления.