Александр Тув - Новобранец. Служба контрмагии [цикл]

— Какого еще нахрен кабана?

— Во — о-он желтая, косматая звезда, — главком указал рукой на небесный объект, резко выделявшийся среди собратьев размером, цветом и какой-то мохнатостью, что ли. — Все вопросы не по делу потом, — нанес упреждающий удар мудрый руководитель, предвидя что Денис собирается открыть рот. Сообразив, что вопросов по делу у него нет, а которые есть, те не по делу — типа: «Почему Кабан?», старший помощник рот закрыл. Выждав небольшую паузу, верховный главнокомандующий поинтересовался: — Есть вопросы?

— Нет.

— Шкиру переведи в пассивный режим и в кадат постарайся не входить, пока совсем не припечет… я уверен что особых неожиданностей не будет… но мало ли чего — нужен резерв главного командования.

— А ласты останутся?

— Останутся. В каком виде была шкира, перед переходом в пассивный режим, в таком и останется.

— Понятно.

— Если понятно — тогда вперед! — с этими словами главком ушел под воду и исчез. Как бы ни была светла лунная ночь, в следующее мгновение подводного пловца на метровой глубине видно уже не было.

— Броня — пассивный режим! — приказал Денис шкире и дождавшись выполнения команды, последовал за любимым руководителем в направлении обреченного (хотелось бы верить) галеона.

Единственная трудность в подводном перемещении заключалась в удержании на заданной глубине. Но Денис достаточно быстро приноровился — когда он незаметно для себя начинал уходить в пучину, то об этом сигнализировало возрастающее давление на уши, а когда начинал незапланированно всплывать — усиливающийся лунный свет.

Практика показала, что изображать самонаводящуюся торпеду у него получалось вполне приемлемо. Скорость движения была гораздо выше, чем при обычном «купании» в бассейне — во — первых за счет ласт, а во — вторых за счет каких-то «недокументированных» свойств шкиры — она почти не оказывала сопротивления воде.

Так что, с учетом неизбежных всплытий «на перископную глубину», для уточнения курса и последующей корректировки этого самого курса, путь до носового якорного троса «Эскортера» занял у Дениса чуть более двадцати минут. Но как ни быстро добрался до финиша Денис, Шэфа ему обогнать не удалось — верховный главнокомандующий был первым на ленточке.

— Устал? — поинтересовался любимый руководитель.

— Да… нет… вроде… — слегка отдуваясь доложил старший помощник.

— Отдых пять минут и работаем.

«Забавно… — думал Денис расслабленно лежа на спине под крутым бортом галеона. Он раскинул руки и ноги, а чтобы его не отнесло в сторону слегка придерживался кончиками пальцев за толстый — в руку толщиной, якорный канат. — Сейчас мы будем с Шэфом вырезать экипаж этого корабля, а потом его сожжем… или сначала подожжем, а потом будем вырезать… короче — будем убивать людей, которые нам ничего плохого не сделали… которых мы никогда раньше не видели, не знали о их существовании… А с другой стороны эти люди, которые раньше нас никогда не видели, которым мы ничего плохого не сделали, приперлись хрен знает откуда, чтобы схватить нас живыми или мертвыми и доставить в какую-то долбанную Чашу Истины, где говорят живые и мертвые… Забавно… А еще забавно, что Шэф называет ЭТО «работой»… хотя, с другой стороны — не развлечение же, в конце концов… А самое забавное, что предстоящая «работа» не вызывает у меня в душе никаких эмоций, ни положительных, ни отрицательных… Может прав мудрый руководитель, и ЭТО — действительно работа?.. Как он тогда выразился на Земле?.. — я убиваю только тех, кто пытается убить меня… а так я — мирный торговец… хе — хе — хе…»

А затем, Денис попытался вдруг представить, что чувствовал бы тот первый — «довоенный» Денис, если бы лежал сейчас на спине рядом с бортом корабля, который надо будет уничтожить собственными руками. И не смог. Нет, умом он понимал, что тот Денис, который хотя и не был тупым, как утка, но плавал точно, как утюг, во — первых, сюда бы не доплыл, во — вторых, даже если бы и доплыл, то сейчас же начал бы тонуть от страха, ярко представив, какая бездна лежит под ним и какие гады морские в ней могут скрываться, а в — третьих, тот — «гражданский» Денис просто не смог бы начать проливать «невинную» кровь, даже если бы от этого зависела его жизнь. Попытка была неудачной — так и не ощутив даже тени эмоций прежнего Дениса, нынешний выбросил пустые умствования из головы и бездумно уставился в распахнутое настежь звездное небо.

Он расслаблено качался на мертвой зыби, а перед его глазами простирался небосвод, совершенно непохожий ни на земной, ни на тетрархский, ни на маргеландский и вид этот был настолько прекрасен, настолько перекликался с Кантом, что на миг Денису показалось, что предстоящее смертоубийство не имеет к нему никакого отношения, что на всем свете есть только Бог, звездное небо и крошечная пылинка по имении Денис, которой даровано счастье приобщения ко всему этому бескрайнему Миру… К действительности, как всегда, его вернул любимый руководитель.

— Убирай ласты! — приказал верховный главнокомандующий.

— А как?

— Режим норма, — пояснил главком и продолжил: — Дэн, как ты думаешь, за что я люблю раннее средневековье? — Оторванный от возвышенных, во всех смыслах этого слова, размышлений и наблюдений, Денис счел вопрос риторическим, рта открывать не стал — промолчал, и как выяснилось в дальнейшем, правильно сделал, потому что мудрый руководитель сам и ответил на свой же заковыристый вопрос: — Да за то, что у них не разработан «Устав противодиверсионной службы по борьбе с боевыми пловцами противника» и еще много чего не разработано… Они прям, как дети — но детишки эти, как ты сам успел убедиться, с большими мохнатыми яйцами и разнообразным колюще — режущим инструментом в грязных, вонючих и, что самое неприятное, умелых и мускулистых руках — так что, не расслабляйся! Работаем!

А Денису и в голову не приходило расслабляться — дорасслаблялся во Дворце Пчелы… — хватит! Да и детьми солдат и моряков с «Эскортера» он не считал, и вообще время сомнений и размышлений прошло и настало время убивать или умирать (в крайнем случае). Шэф коротко повторил базовые пункты инструкции и компаньоны ловко, как две большие черные обезьяны, невидимые в темноте тропической ночи, буквально взлетели по канату на объятый тревогой, обреченный корабль.

Первым, кому не повезло, оказался молоденький солдат, или матрос, может и юнга, кто его разберет, о юном возрасте которого свидетельствовало отсутствие приличной бороды и усов и наличие вместо них жиденькой поросли на щеках. Скорее всего, он возвращался из гальюна для младших чинов, расположенного на носовом свесе. Когда в тусклом свете звезд он углядел две черные фигуры, без лиц, более черных, чем ночь, его, судя по всему, обуял дикий страх. Несомненно, свою долю внес как сигнал тревоги, поданный с берега, так и боевая задача по ловле демонов, о которой наверняка весь экипаж был прекрасно осведомлен. Поэтому он ни на секунду не усомнился в том, КОГО встретил на борту!