Александр Тув - Новобранец. Служба контрмагии [цикл]

Денис не ошибся — началось. Шэф разложил на узкой каменной плите, надыбанной где-то подчиненными, заклинательный коврик, добытый им лично в логове местной организованной преступности. В центр тщательно вычерченной, чуть ли не типографским способом, пентаграммы он установил голову Хана Карума.

«Что характерно — никаких эмоций. Нет ни жалости, ни торжества, ни желания блевать…» — равнодушно подумал Денис, разглядывая специфический натюрморт.

«Становишься закоренелым циником!» — тут же уколол внутренний голос.

«Да нет… привык просто — человек ко всему привыкает…»

Главком, меж тем, продолжал свою предосудительную деятельность. Предосудительную потому, что Призыв был официально запрещен на всей поверхности Сеты, во всех государствах, включая Высокий Престол — вотчину некромантов. Любой маг, в отношении которого существовали неопровержимые доказательства о проведении им этого ритуала, подлежал немедленному и безусловному сожжению на костре! Ключевое слово здесь: «официально»! Да вспомните сами сколько вещей официально находится под запретом: коррупция, педофилия, распространение наркотиков, рэкет, не говоря уже о банальном воровстве и убийствах — список можно расширять и расширять, но… — опять все тоже пресловутое «но». Так и с Призывом — его никогда не делали те, кто не умели, а те кто могли выполнить процедуру — здесь было сложнее… Скажем так — те кто умели, никогда не исполняли Призыв , если без него можно было обойтись.

Мудрый руководитель расставил свечи призыва в вершинах пентаграммы, вытащил свою замечательную зажигалку и поджег их по часовой стрелке. В прошлый раз, когда он занимался этим богомерзким делом, он начинал с северной свечи. Сейчас же, по прикидкам Дениса, Шэф начал с запада, и он подумал было уточнить откуда надо начинать, но спросить не решился — больно уж мрачный и сосредоточенный вид был у командора. Плавная мертвая зыбь процессу совершенно не мешала, но будь погода чуть посвежее, а волнение чуть побольше, то вряд ли бы все ингредиенты совершаемого действа: мертвая голова и свечи призыва, удержались на заклинательном коврике. Что называется — погода благоприятствовала любви.

Как ни готовился Денис к этому моменту, как ни успокаивал себя, что мол это только первый раз так… а потом будет пофиг, но как только верховный главнокомандующий уселся по — турецки на дно лодки перед заклинательным ковриком, внутри у него все сжалось. Слишком яркими оказались воспоминания о первом сеансе допроса мертвой головы и, положа руку на ногу, или на сердце — кому как привычнее, надо честно признать — это были одни из худших воспоминаний в его жизни.

Дениса стало тошнить сразу же, как только Шэф начал свою вокальную партию. Главком задрал белое, страшное, изрезанное жгутами черных, вздувшихся жил, лицо к небу и закатил глаза. Мерзкий звук, выпеваемый командором, смешивался с чадящими, грязными клубами черного дыма от свечей призыва, образуя зубодробительный коктейль, типа музыкального фонтана — только наоборот.

Как ни удивительно, но кое в чем Денис оказался прав, хотя в своих рассуждениях и тыкал пальцем в небо, безо всяких на то логических оснований — во второй раз переносить процедуру допроса оказалось полегче, чем в первый. Денису уже не казалось, что невидимая рука проникла к нему внутрь и пытается вывернуть наизнанку. Не было безотчетного страх, волосы дыбом не стояли, кожа не стала влажной и липкой, не было противной дрожи во всем теле, не было обострения медвежьей болезни — было просто гадко.

Когда дым от горящих пирамидок, до этого клубами уходивший в звездное небо, стал свиваться в тонкие жгуты, Денис обрадовался — эта метаморфоза означала скорое окончание «концерта по заявкам», где вокальная партия была закреплена за одним исполнителем — верховным главнокомандующим. Как только дымные змеи впились в голову мертвого некроманта, душераздирающий вой, издаваемый Шэфом, мгновенно прекратился.

«Ну, слава Богу! — подумал Денис, — еще немного, и я бы начал подпевать в унисон!»

Внутренний голос, совсем уже было собравшийся высказать свое мнение на этот счет, сделать этого не успел, в связи с тем, что времени, для бесед на отвлеченные темы, не осталось — подготовительные действия были закончены, и начался непосредственно допрос — ради чего, собственно говоря, весь огород и городился. Мертвый некромант открыл глаза.

— Именем Неназываемого и Трех Слуг Тьмы, приказываю! — начал Шэф другим , необычным голосом. — Назови свое истинное имя!

Как и в первый раз, Денису показалось, что голова раздумывала, отвечать, или нет, но как и тогда это объяснялось тем, что ворочать языком в отдельно стоящей голове не так легко, как в сидящей на плечах.

— Шафарх, — сообщил мертвый некромант.

Повторять собственную ошибку и выяснять: должность, звание и место работы, командор не стал. В принципе, он и так это знал, но порядок — есть порядок! Поэтому он все же спросил:

— Кто ты!?

— Я консул Высокого Престола в Бакаре, маг — экзекутор.

— А кто выше: маг — инквизитор, или маг — экзекутор? Иллиаш вроде был инквизитор… — влез с вопросом Денис, но Шэф только досадливо отмахнулся и снова обратился к голове:

— Шафарх! Именем Неназываемого и Трех Его Слуг! Повелеваю и приказываю внятно, без ошибок прочесть вслух текст, который я тебе покажу и без ошибок и искажений перевести его, сообщая, по ходу, все дополнительные сведения об этом тексте, известные тебе. Произнеси слово подчинения!

— Слушаю и повинуюсь Господин! — медленно, и как показалось — торжественно произнес бывший консул.

… тысяча и одна ночь, однако!..

— Читай и переводи! — с этими словами, верховный главнокомандующий предъявил Шафарху первый лист из пятидесяти.

Денису показалось, что освещения от звездного неба будет недостаточно и придется как-то подсвечивать консульской голове озвучиваемый текст, но выяснилось, что Хан Карум, или Шафарх — черт его разберет, видит в темноте нисколько не хуже их с Шэфом. Потянулась нудная и тягучая процедура. Когда был прочитан и переведен примерно тридцатый лист, в головах у компаньонов раздался голос «тельника»:

— Достаточно.

— Уверен!? — недоверчиво уточнил главком.

— Да.

— Нет уж, милый мой, — после некоторой паузы решил командор, — неизвестно когда у нас будет следующий переводчик… и будет ли вообще. Так что — слушай. — «Тельник» в ответ ничего не сказал и процесс продолжился.

Когда перевод был завершен, Шэф приказал Денису сжечь все бумаги к чертовой матери, а сам обратился к мертвому колдуну:

— В капитуле уже знают, что ты мертв?

— Да.

Главком нахмурился и продолжил: