Кристина Выборнова - Король и спасительница

Ехали мы очень долго, так что я потеряла счет времени. Не светало. Вдоль дороги мигали редкие огоньки — это светились окна в домах. Король, подтверждая, что он тоже местный житель, в конце концов заснул: рука его, вцепившаяся в меня, разжалась, и теперь из всех не спали только мы с Наткой да ведущий машину Корант. Наткины глаза блестели в темноте и пялились на меня, а я смотрела на нее. Мы обе молчали: разговаривать сквозь непрекращающийся грохот и треск мотора было себе дороже Я вдруг остро ощутила, какая я плохо вымытая, непричесанная и соскучившаяся по бабушке, родителям и квартире с удобствами. А ситуация все хуже, и когда мы все-таки свергнем Сьедина, неизвестно. Я подумала об арестованном Енге, о доброй Иматсе, которую наверняка тоже арестовали, и попыталась представить себе варсотские тюрьмы на тот случай, если и мне вдруг придется в них сидеть. Король все равно если и помнит, то только какими тюрьмы были триста лет назад, а с тех пор, как я надеялась, условия в них все-таки улучшились…

Пока я занималась этими безрадостными размышлениями, наконец-то потихоньку начало светать. Машина остановилась у какой-то рощи, заглушила мотор, и над бортом телеги появилось грязное и замотанное тряпками лицо Коранта.

— У вас тут ракса с топливом, дай-ка мне, — прохрипел он. Я поняла, что ракса — это что-то типа канистры, и тоже хрипло спросила:

— Где?

Ракса оказалась под близнецами. Население телеги, пока мы ее доставали, частично проснулось и вывалилось наружу размяться. Лид не проснулся, и я не стала его трогать, но тоже вылезла из телеги вместе с Наткой.

Корант, открыв в задней части машины отверстие бака, заливал туда топливо. Возле него ошивалась проснувшаяся Мада, мешалась и просилась прокатить ее в салоне, приводя убедительные аргументы:

— Вы меня возьмите, потому что я же фрейлина обоих величеств, и вашего и нашего, это мы сейчас на окраине, а в город-то все равно придется въехать, так если нас полиция остановит, я скажу, что я с вами именем Сьедина, и они отстанут! Так что мне туда обязательно надо! Сиденья там, кстати, мягкие?

— Деревянные, — усмехнулся Корант. — Ладно, если Рет не возражает, можешь сесть со мной.

— Конечно, он не возражает! — успокоила фрейлину Натка. — Он спит.

— Даже если проснется, не будет против, точно говорю, — зевнула я. — Лезь, Мада. Корант, нам далеко ехать? Это еще не город?

— Город-то город, но мы просто едем вдоль него, по окраине. Не стоит туда соваться лишний раз. И так ночные патрули ходят. Правда, придется нам сейчас все-таки въехать, у прядильной фабрики, дальше дороги нет.

— А где мы теперь будем жить?

— Рет одно место знает, правда, мне не слишком нравится оно… Опять в старом городе. Больно близко к центру… Ну ладно, садитесь, поехали, а то рассветет того гляди, а днем полиции больше…

Мы послушно полезли обратно в телегу, Мада радостно устроилась в кабине рядом со стариком, и мы поехали. Я опять уселась на спящего короля, не столько для удобства, сколько чтобы погреть его, и бездумно смотрела по сторонам.

Постепенно светало, но небо осталось серым, и более того, поднялся противный пронизывающий ветер. От его порывов гнулись деревья вдоль дороги. Мало-помалу от холода и колющей лицо пыли все ученики проснулись. Самым стойким оказался король: он открыл глаза, только когда наша машина с ревом ринулась вверх по горбатому и узкому каменному мосту.

— Лид, это мы где? — тут же спросила я. Король покосился за борт и отозвался:

— Старый город. Видишь, какие дома? Тут раньше жили лишь высокородные, а теперь, поскольку город расширился, центр перенесли в другое место, к зданию парламента. Там сейчас Сьедин…

Машина наша, все громче ревя, поднималась по узкой улице, по сторонам которой высились уже знакомые мне старинные дома из темно-красного камня. Прохожих было мало. Попались два-три разодетых в пух и прах велосипедиста, но они, к счастью, то ли не обратили на нас внимания, то ли побоялись связываться.

— Долго еще, ваше величество? — поинтересовалась Натка.

— Не кричи и не называй меня так в городе! — цыкнул на нее король.

— Я вообще-то по-русски говорила, — хмыкнула подруга по-варсотски.

— Да-а? — спросил Лид по-русски.

— Ага. Я, в отличие от тебя, твое величество, ваш язык еще не так свободно знаю, чтобы со своим перепутать, — рассмеялась Натка. Лид тоже улыбнулся. Улыбка вышла усталая и печально-торжественная, из-за благородных и тонких черт королевского лица. Я перевела взгляд на разухабистую физиономию сидящего напротив Гефа, с большим носом, широким пухлым ртом и широко расставленными глазами, и сказала с беспокойством:

— Лид, надел бы ты кепку, что ли… От греха подальше. Людей больше становится.

Король что-то ответил, но я это не расслышала, потому что мы въехали на очередной мост: широкий, из красного камня, с остатками обвалившейся узорчатой ограды по краям. Приподнявшись, я попыталась разглядеть воду, и увидела ее далеко, чуть ли не в пятидесяти метрах внизу…

И тут машина резко остановилась. Нас побросало друг на друга, на миг образовалась куча мала. Наконец я, вроде бы, слезла с чужих ног и рук и была вытянула Лидом в вертикальное положение. Теперь мы все стояли в телеге. Шум мотора умолк, и стали слышны звуки: а именно, свист, грохот и агрессивные крики, которых я не понимала — наверное, какие-то варсотские ругательства. А еще через миг я поняла, что весь мост перед нами заполнен плотной орущей толпой бедно одетых и каких-то странно грязных варсотов. Толпа плеснула, как волна, и мгновенно вобрала в себя нашу машину, так что теперь, учитывая еще и телегу и неудобный уклон моста, назад стало подать практически невозможно. Корант, видимо, тоже это понял, потому что завел двигатель и медленно потащился вперед.

— Долой Сьедина! Долой королей! — выкрикивали вокруг нас. — Мы требуем поднять зарплату! Долой рабочий день в 14 часов!

— Ух, как прижало-то их, — пробормотал Геф.

— Кто это бастует? — спросила Натка.

— Топливный завод, наверное, он тут рядом…

— Давайте, если будет полиция, рабочим поможем! Мы теперь можем! — замахал руками Сот. Лид с размаху шлепнул его по руке так, что мальчишка аж зашипел, и резко сказал:

— Никакой помощи! Не вмешиваться! Вылезайте все из телеги, пойдем назад пешком. Геф, позови Коранта с Мадой…

— Лучше вперед пройти, мы уже на середине моста! — быстро возразила Иа. — А так что, через реку плыть, что ли? Второй мост далеко!

Из-за ее слов возникло некоторое замешательство. Часть учеников попыталась вылезти из телеги, часть осталась стоять, глядя на нас. Лид, судя по всему, хотел рявкнуть на Иа, но не сделал этого, потому что толпа вдруг ускорилась и начала обтекать нас с вихрями и водоворотами, то есть людеворотами, крича и вопя пуще прежнего. Один из людеворотов вбросил к нам в телегу Коранта и растрепанную Маду, которых Геф все-таки успел позвать. А среди общей массы людей, тесня ее, вдруг появились колдуны в богатой, но одинаковой одежде типа мундиров в красно-синих тонах. Они, с криками «разойтись, именем Сьедина!» сноровисто орудовали кулаками и странными тонкими палками. Наверняка это была полиция. Часть бастующих — в основном, люди — бросилась врассыпную, другая часть, — колдуны — наоборот, кинулась драться с полицейскими, но почему-то победить в этой борьбе ей не удавалось. Полицейские делали своими тонкими палками непонятные движения, от которых одни рабочие как подкошенные падали на булыжники моста, а другие — начинали шататься как пьяные. Лид решительным рывком засунул меня себе за спину — я воткнулась в Натку и Маду, — а король, Корант остальные ученики встали вокруг нас.