Кристина Выборнова - Король и спасительница

— Так вот, я хочу сказать, что случилась одна странная штука, здесь, со мной, в темнице, и я хотела тебе рассказать, а тебя не было… — я перевела дыхание и единым духом выпалила:

— Ты когда-нибудь видел на стене в коридоре с фресками отпечатки детских ладоней?!

Лид уставился на меня расширенными глазами, и в глазах этих я неожиданно увидела, кроме понятного удивления, еще и не совсем адекватный восторг и опасливо переспросила:

— Ну… Ты скажи, видел или нет?

— Я не знаю точно, — пробормотал король, опуская взгляд себе на руки, — как это тебе объяснить… В общем, можно сказать, видел.

— Правда?! — обрадовалась я и облегченно выдохнула: — Фу, ну, значит, я не совсем с ума сошла! Понимаешь, я сегодня рассматривала фрески, потом дошла до конца, посмотрела под углом к свету, а на стене — два отпечатка детских ладоней. И под одним написано по-варсотски «Соня».

— А под вторым? — быстро спросил король. Я виновато на него глянула:

— Не помню, там была какая-то жутко витиеватая загогулина…

Я умолкла, потому что король резким жестом поднял руку и спроецировал на стену большую картинку. На белом светящемся фоне сама собой написалась черная витиеватая штуковина. Лид повернулся ко мне и спросил:

— Вот такая?

— Такая, — согласилась я, вглядевшись. — А как она расшифровывается?

Лид дернул головой. Загогулина на картинке упростилась и распалась на несколько варсотских слов-слогов. Слова попрыгали, следуя за глазами Лида, и, остановившись, составились в надпись: «Лидиорет ратсаниветла».

— Ратсаниветла — это же принц? — уточнила я по-русски. Лид кивнул.

— Ну да. Я ведь тогда не был королем, и мог бы и не стать.

— Это что же получается?! — сказала я, вылупляя на него глаза. — Ты знаешь, откуда взялись эти надписи? Кто это написал?!

— Конечно, знаю, — отозвался король и опять взял паузу.

— Ну?! — зашипела я, быстро потеряв терпение.

— Соня, не сердись, я просто стараюсь подобрать слова. Это сделал я.

— Так, ладно, хорошо, — забормотала я, начиная растирать себе виски. — Надпись сделал ты. А теперь, пожалуйста, скажи, когда, зачем и, главное, ГДЕ?! Ведь я когда увидела эти ладошки, закрыла глаза, а когда открыла, то уже сидела тут, на этой кровати, а в коридоре никаких ладошек не было!

— Где сидела?! — взволнованно переспросил Лид. — А, вот оно что…

— Чего что?! — подпрыгнула я. Пружины взвизгнули, кто-то в соседней камере угрожающе замычал и заворочался. Король шикнул, я застыла изваянием. Переждав скрип и мычание, мы возобновили разговор уже в менее эмоциональном стиле. Король поглядел на меня и вдруг спокойно спросил:

— Соня, мы раньше встречались, до того, как ты стала моей спасительницей. Ты это помнишь?

— Я? — сказала я, комкая простыню. — Да… Наверное, если это был ты. Просто, если честно, мне казалось, что мне это все приснилось. Точнее, это мне и правда приснилось, я же потом проснулась в своей постели!

— Увидев отпечатки, ты тоже очутилась на этой кровати, и тем не менее, они реально существуют, — заметил король.

— Тогда я чего-то не поняла, — призналась я и придвинулась к нему, чтобы лучше слышать. — У тебя есть какие-то объяснения всему этому? Это какой-то другой мир?

Король задумался с таким умным видом, что я перестала дышать и ждала, пока он изречет истину. Король действительно открыл рот и выразился по-русски:

— Блин. Извини, Соня, — снова перешел он на варсотский. — Но в твоем языке я не знаю слов, чтобы это объяснить, а на моем ты, боюсь, не поймешь…

— Ты хоть попытайся, — простонала я. — Имей совесть, я от любопытства помру!

— Ну хорошо, — сдался король. — Значит так. Переходы между мирами бывают, как ты уже, наверное, поняла, разные. Поэтому они бывают не только… Физическими. Некоторые переходы не пропускают живого человека, то есть и не могут пропустить, и человек их не видит. Но при этом он все равно может перейти в другой мир, только не физически, а…

— Ментально, что ли? — догадалась я.

— Как?

— Ну, мысленно. Тело остается, а сознание переносится. Я такое знаю, я фантастику читала, Лид.

— К сожалению, у нас такого не писали, а из твоих книг я прочел только «Чиполлино», «Волшебника Изумрудного города» и прочие сказки, — развел король одной рукой. — Так вот, кроме обычных дыр в другие миры для физического переноса, существуют такие же дыры для сознания. Они открываются не всегда, а только в определенных обстоятельствах, и видеть друг друга могут только определенные люди. Как мы видели.

— Стоп: там же еще была Натка! — сказала я. — Ты ее помнишь? И еще твой дядя был, кажется…

— Я их помню, но, думаю, что на самом деле их там не было, — сказал Лид. — Они просто были в твоем и моем сознании. Я потом спрашивал своего дядю, видел ли он что, но он даже не понял, про что я говорю. А этот… Ментальный переход обычно всегда запоминается.

— Ну что ж… Значит, местом перехода была стена с отпечатками? — прошептала я взволнованно. — А почему она была сырая?

— Я не занимался исследованием переходов в другие миры, — покачал головой король. — Но место мысленного перехода обычно все-таки связано с определенным настоящим местом. Только оно тоже бывает не совсем настоящее… А, наверное, оно находится в другом… Времени… Нет, не то слово.

— Измерении, — подсказала я по-русски. — У нас так это называется.

Лид кивнул:

— Да, я думаю, ты меня поняла, Соня.

— Поняла. Только чего я до сих пор не понимаю, так это зачем ты сделал эти надписи?

— Ну, я пытался запомнить дорогу, — отозвался король. По-варсотски это прозвучало как «Авр, ре равра тра-ар и-ирц», поэтому я сразу не уловила смысла слов, подумав, что он просто вдруг чихнул с рычанием. Потом до меня дошло. Я посмотрела на него и повторила:

— Траар И-ирц? Запомнить дорогу? Ко мне?

— Да. К сожалению, ничего не получилось. Мне больше никогда не удавалось найти эти отпечатки и надписи, вот только сегодня их обнаружила ты.

— А я дорогу запомнить даже не пыталась, — вздохнула я уныло.

— Да и вообще, я не знала, что ее нужно запоминать… Лид… Ты почему сразу не сказал мне, что мы виделись?

— Соня, я же не слепой, — снисходительно отозвался король. — Я видел, что либо ты меня не узнала, либо какие-то мои действия тебя сильно злят. Не думаю, что напоминание о том, что мы когда-то виделись, что-нибудь бы сильно изменило в наших тогдашних взаимоотношениях.

— Это да, — признала я. — Наверное. — И, не удержавшись, добавила:

— Но вообще-то я после этого сна тебя даже частенько вспоминала. Ребенком ты был как-то немного… Поприветливее, что ли, чем когда я тебя расколдовала.

— Конечно, — сказал Лид. — Как раз после нашей встречи нас начали учить набирать энергию для колдовства. Животных в пыль обращали… — он чуть поморщился. — Если вспомнить свои тогдашние чувства, это было для меня крайне… неприятно. Дальше, когда мне исполнилось 16, моя мать заколдовала моего отца, через год дядя заколдовал мою мать… — он махнул рукой и умолк.