Павел Кувшинов - Я – Игрок

Я не отстраняюсь, ведь разделяю те же чувства. Радость и облегчение.

Теперь вся команда в сборе. Мы спускаем плот на воду и вместе взбираемся на него. Призванный мной с помощью магии колдовских карт ветер подхватывает наше плавучее средство, и, раздувая парус, толкает его на восток.

Необитаемый остров, кракен, обломки «Прекрасной девы» – всё это остаётся позади.

Моё первое (и надеюсь, последнее) морское путешествие подходит к концу. Почти целый день наша группа двигается на восток. Мы с Кристиной подменяем друг друга, поддерживая магический ветер, толкающий наш плот вперёд.

Когда же мы оба выбиваемся из сил, то наше суденышко мирно покачивается на волнах, а парус, сшитый из различной одежды, безжизненно повисает на мачте.

На море стоит штиль.

Ближе к вечеру мы замечаем землю, и радости нашей нет предела. Омрачает её лишь то, что берег скалистый; из воды то там, то здесь торчат острые камни, и нам вновь приходится поднимать плот вместе с пассажирами в воздух при помощи левитации.

По словам Грэга, мы очутились южнее намеченной цели, и потому нам приходится несколько часов топать на север к ближайшему городу. Точнее, к небольшому селению с крошечной пристанью и охраной в пару щуплых копейщиков.

Оказавшись среди людей, мы не остаёмся без внимания. Как выясняется, нас уже не первый день ожидает человек графа.

– Что вас так задержало? – задает напрашивающийся вопрос высокий статный мужчина, облачённый в доспех, и с оружием на поясе.

Он говорит на общепринятом языке Королевства, которым пользуются во всех уголках материка, но с очень сильным акцентом.

– Кракен, – отвечает за нас Грэг.

Судя по тому, какие эмоции отражаются на лице этого человека, он, вероятно, решает, что мы шутим. А шуток он явно не любит. Впрочем, когда он понимает, что мы говорим вполне серьёзно, то просит всё рассказать, не упускаю ни одной детали.

Что мы и делаем, несмотря на усталость, сильный голод, и острое желание лечь прямо на землю и провалиться в сон.

К всеобщему удивлению человек графа, узнав все перипетии нашего путешествия, решительно отстегивает от пояса увесистый кожаный мешок, и вручает его Грэгу. По его словам, внутри достаточно золота, чтобы восполнить потери «доблестного капитана».

Попрощавшись с Грэгом и его командой, мы присоединяемся к новому знакомцу. Хотя, какой же это знакомец, если ты даже его имени не знаешь? Представляться он не захотел, да и наших имён тоже не спрашивал.

Мы – Игроки, а он – человек графа Дедавинского, и наш сопровождающий. На том и порешили. Не произнеся при этом ни слова.

Наш новый спутник наотрез отказывается задерживаться в селении. Вместо этого он вручает нам нехитрую снедь («на один зубок», как выразилась Кристина), и усаживает в маленькую повозку, запряжённую парой низеньких лошадок. Мы едва в ней умещаемся. Сам же провожатый занимает место на козлах и берёт в руки поводья.

И вот мы сидим в поскрипывающем транспорте, периодически подпрыгивая на кочках просёлочной дороги. Она, эта самая дорога, извивается как серпантин, но при этом уверенно ведёт на восток.

Мы проглатываем вручённую нам еду, едва ли прожёвывая хоть кусочек, и смотрим на открывающиеся нашим взорам просторы. Поначалу нам попадаются лишь небольшие леса и редкие чащобы, но вскоре им на смену приходят возделанные поля и пашни, на многих из которых сейчас трудятся люди.

Я наблюдаю за их работой и пытаюсь понять, что именно они делают. Но тщетно. В Академии Игр учат многому, но только не сельскому хозяйству.

Чем дальше на восток, тем более обжитыми становятся земли. Мы проезжаем несколько деревень, и даже один небольшой городок. В последнем кипит жизнь, люди снуют по улицам, громко разговаривают. Одни что-то продают, а другие что-то покупают. В этом месте также налажено производство, о чём свидетельствует дым, выходящий из труб местных мастерских.

Мы оставляем оживлённые улицы города позади, и перед нами расстилается, будто зелённое полотно, огромная долина. Здесь смотреть не на что, ландшафт однообразный, деревьев мало, и нет ни одной живой души.

День тем временем клонится к своему окончанию, и мы с Кристиной не замечаем, как засыпаем, привалившись друг к другу. Не знаю, продолжали ли мы путь под звёздным небом, или же останавливались на ночлег, но когда я просыпаюсь утром, то вижу высокие городские стены, которые освещает яркий солнечный диск, уже успевший подняться на достаточную высоту.

– А я уж думала тебя придётся на руках к графу нести, – говорит Кристина, посмеиваясь, не забыв наградить болезненным тычком под рёбра.

Наша повозка минует город, и по узенькой замощённой тропе катится дальше – прямиком к каменному замку.

Я c трепетом гляжу на это архитектурное достояние прошлого. В наше время замки уже никто не строит. Нет нужды окружать своё жилище рвом, огораживать его толстыми стенами, ведь ни у одного из существующих ныне государств или потомственных лордов нет достаточно большой армии, чтобы захватывать города.

Говорят, что раньше все, от простого крестьянина до могучего рыцаря, рвались к власти. Они жаждали её, сражались за неё и умирали по той же причине. Наверное, так и было. Но это в прошлом, а сейчас, в наши дни, власть никому не интересна. Ведь проще встать под чьё-то крыло и получить его защиту, чем самому предоставлять защиту другим.

Замок графа не высок, он не поражает умы своим размахом. Но у меня захватывает дух от одного лишь взгляда на него.

Твердыня заключена в кольцо рва, заполненного водой, под которой, я уверен, непременно обнаружатся ещё и острые колья, врытые в землю. Пересечь ров можно только по широкому подъёмному мосту, который сейчас был опущен.

Внешние стены замка имеют немалую толщину, по их углам располагаются четыре высокие башни с узкими окнами-бойницами, из которых в неприятеля могут посылать стрела за стрелой защитники этого места. Стена, как и замок, имеет форму квадрата.

Замковый двор для своих скромных размеров достаточно широк и просторен. В нём размещается кузница и небольшая, всего на несколько животных, конюшня.

Твердыня сложена из больших каменных блоков пепельно-серого цвета. Некоторые из них пошли небольшими трещинами, но в целом структура замка от этого не пострадала. Постройку венчают высокие шпили, над которыми развеваются графские стяги. Красный шлем, обрамлённый венком из жёлтых цветов, красуется на белоснежном фоне – это, надо полагать, символ графа.

Особый шарм замку придают высокие окна с яркими витражами. Каждый элемент этого стеклянного изящества сверкает на солнце, переливаясь яркими искорками.

Наш провожатый въезжает в замковый двор и останавливается. Мы спрыгиваем с телеги. Человек графа отдаёт нам по-солдатски честь, и после этого больше не обращает на нас никакого внимания, полностью сосредоточившись на том, чтобы распрячь животных.