Денис Тимофеев - Сфера трёх лун [СИ]

─ Луис, ─ негромко произнесла Наи и присела рядом с лужей крови, края ее платья все-таки коснулись сгущающейся жидкости. ─ Слушаю тебя.

─ Вот! ─ Луис закашлял громче и надрывнее, чем-то поперхнувшись. В его дыхании появилась хрипота и прерывающийся на выдохе свист. ─ Помоги ей. Младшая сестра. Никого у нее не осталось.

Луис уронил голову с белыми кудрями и обомлел. Рука его так и осталась у нагрудного кармана внутренней подкладки форменной одежды Святой Инквизиции. Наи Саен осторожно открыла карманный клапан на груди инквизитора и вынула цифровую фотокарточку. На наемницу с фотографии смотрела скромно улыбающаяся девочка, такая же светлая как Луис, но с болезненными темными кругами вокруг глаз цвета неба. Наи быстро спрятала фотокарточку и в бессилии стукнула крепким кулаком в начищенный до блеска пол, который покрыла кровавая роса и деревянные щепки.

─ Луис, Луис. Опять какой-то хитроумный ход, седой лис? Хочешь, чтобы я попрекала себя? Изводилась? Так и быть, я помогу ей, если она вообще существует, ─ наемница нежным, но в тоже время расторопным движением пальцев убрала витушки белых волос, упавших на умиротворенное лицо Луиса, закрыла ладошкой его остекленевшие глаза и опустила веки инквизитора. ─ Только и ты не забудь замолвить там за меня словечко.

─ Наи, нам пора, ─ под ногами Вельвета хрустели осколки битого стекла. ─ С минуты на минуту придут силы быстрого реагирования Церкви и блюстители порядка, закованные в броню. Нам не совладать с ними.

─ Если бы ты только знал, Вельвет, как же мне надоела вся эта грязь, ─ Наи поспешила на выход скорыми шагами. Ее передернуло, и она с силой пнула полуоткрытую дверь ногой.

Вельвет кивнул головой, словно в оправдание, и преданно последовал за своей госпожой. В морально-этических битвах совести и разума он не способен выступить в ее защиту, как и понять причины ее колебаний.

За окнами гостиничного комплекса «Искра Агата» возрос стихийными волнами шум неуправляемой толпы, выползающей на улицы и автомагистрали. Искусственные скверы и площади развязок заполнило сборище агрессивно настроенных людей, откровенно высказывающих свое негативное отношение к происходящему во власти и на местах попустительству. Начинались массовые беспорядки, переходящие в вооруженные столкновения и акции протеста, выражающиеся в обычном мародерстве и подстрекательстве.

Слышны выстрелы газовых снарядов и стук щитов полиции. Пожар в центральной парковой зоне не удавалось погасить на протяжении последних двух часов силами пожарных специалистов, валившихся с ног от переутомления, которым к тому же приходилось отбиваться от распоясавшихся мародеров и хулиганов.

В воздухе наконец-таки появились пожарные винтокрылы, их белые с красным оттенком тушки проследовали на особенно густой дым.

В город возвращалась прежняя власть, боявшаяся попасть под горячую руку толпы, и необходимые приказы потекли по старому руслу. В отличие от природной стихии, скопившийся на улицах народ, будто ждавший подобного мероприятия годами, разогнать оказалось не в пример сложнее. Толпа огрызалась и просачивалась из сектора в сектор, собиралась у водных шлюзов и мостов. Мародерство и убийства захлестнули часть внешних секторов мегаполиса, которые были с запозданием изолированы и последовательно обесточены на время анархии.

Ладани с грустью смотрела в окно усиленное сверхпрочным стеклопакетом. Внизу бесновались люди, нося в своих черных сердцах семя разрушения и хаоса. Они крушили и грабили, скандировали какую-то ересь и поджигали здания. Посыпались рухнувшие разом огромные витражные окна входных фойе гостиницы Ницы, и доля толпы хлынула на нулевой этаж холлов, разворовывая все, что только способны унести их алчные руки на себе или волоком.

«После серии терактов стали известны ужасающие подробности, ─ донеслись слова надрывающейся дикторши из экрана центрального видео-вещания города. ─ Разрушен монастырь „Путь Блаженной Дасхаллы“. Напомним, что в монастыре содержались на довольствии Церкви две с половиной тысячи сирот с нарушениями здоровья и генным дефектом, аномалиями развития. Многие из них погибли. Пока что неизвестно точное количество жертв, павших от рук фанатиков-абсолютистов. Это вопиющие нарушения закона, наших личных прав и свобод! Теперь террористы и изуверы нацелились на благотворительные фонды, на наше будущее, на наших с вами детей!..»

По аэротрассам и магистралям промчались воздушные глиссеры полиции. За зданием городской эмиграционной службы поднялся мрачный гриб могучего взрыва, клубы дыма подсветила яркая вспышка. Взрывная волна ударила в стекла. Стены завибрировали. Что-то упало с полок. Взгляд Ладани блуждал по далеким огонькам и отсветам окон за парковой зоной.

Восхитительное серовато-синее здание городского Викария с чередой магнитных лепестков винтовых выступов на наружной стене, ограниченных витой сеткой и наполированными перилами, украшенными аллегорическими изображениями марша Императорского легиона, все еще оставалось маленьким знаком былого величия города. В его арьергарде, за блестящими ребрами-опорами виднелись висячие сады с прудами. Под нависшими кольцами дуговых куполов и цилиндрами держателей башен-сателлитов гуляло пламя, которое полностью объяло чадящим дымом здание в форме чуть наклоненного полумесяца поставленного на будто тлеющий и вскипающий сухим туманом обсидиановый тор.

Толпа озлобленных людей мешала пожарным подобраться к очагам огня и предавалась вандализму. Складывалось подозрение, что даже массовые беспорядки с многочисленными людскими жертвами и существенным ущербом городской казне кому-то на руку.

«Полиция планомерно подавляет массовые беспорядки, вызванные переполохом и временной анархией вследствие недавних терактов, которые забрали жизнь Святого человека и Главы Инквизиции Ратмира Шаневика, в виду кончины имя его предалось общественной огласке. Убийцы не стали довольствоваться только этим и, не скрывая своей маниакальной жестокости, зверски замучили и убили сироту, волонтера, молодое дарование, специалиста по Страенским рукописям, находившегося постоянно с Отцом-Инквизитором на добровольном начале, посильно помогая ему добраться до истоков становления единой религии… После возобновления власти Режима будет объявлен семидневный траур, но помните, что виновные понесут справедливое наказание! Оставайтесь дома и не идите на поводу у эмоций, жадности, стадного инстинкта…»

Ладани провела взглядом по пестревшей улице и обратила внимание, что толпа разбегается, стремясь протиснуться дальше от дороги, забиться по укрытиям. Взвыла сирена стражей порядка, и пронеслись короткие остерегающие сигналы, свистки. За отступающей толпой двигались ряды полиции, сплоченно плечом к плечу как на параде или показательных учениях. Не высказывающие утомления, сосредоточенные лица таились за прозрачными стеклами тактических шлемов и интервизоров. Униформа перепачкана, на светлых щитах с синими полосами видны застывшие потеки и темные разводы. Они строем прошагали дальше, а следом покатились низкие очертания бронетранспортеров с газовыми и водометными орудиями в башнях. После шли малые группы зачистки и контроля населения с представителями службы попечения.