Alesya-Grey - Оборотень [СИ]

— Нет, что ты, глупышка моя, — целует в лоб. — Не скрою, хотел мальчиков. Наверно, все мужчины хотят первых пацанов, так уж заложено в нас. Но если свыше распорядились, что будут девочки, значит, так тому и быть, — прижимается сильнее к девушке и душу раздирает, что он больше не откровенен с ней.

— Они тебя слышат, — берет его ладонь и кладет на живот, удобно переворачиваясь на спину. — Сразу забрыкались, как ты заговорил о них.

— Мои маленькие принцессы, — блондин усмехается, чувствуя движение под рукой.

Странное чувство, не видеть и не знать их ещё, но понимать, что это твоя родная кровь. Растут, слышат и уже любят тебя. На каждый твой звук, толкают ручкой или ножкой, давая понять, что всё понимают.

— Эмили, — блондин подкладывает под голову руку и странно смотрит на неё. — Эмили, знаешь, я так вас люблю! — говорит странно и загадочно. — Кто бы что тебе не говорил, знай, что вы — самое дорогое, что есть у меня, — склоняется и нежно касается распухших губ девушки.

— Робэрто, говоришь это так, будто натворил что-нибудь или прощаешься? — пытается игнорировать поцелуй блондина.

— Нет, глупышка, — усмехается, нависая над девушкой. — Просто я не всегда понимал это, а сейчас чувство, что если не скажу это сейчас, то мир рухнет.

— Ты пугаешь меня, — Эмили с трудом улыбается, понимая чувства, в которых сейчас признается Робэрто. Каждый день переживает подобное, смотря на Джэксона, и делать больно Робэрто будет жестоко, чего и врагу своему она не желает.

— С каких пор ты меня боишься? — хитро улыбнулся блондин, всматриваясь в карие глаза.

— А тебя нужно… — не давая договорить, Робэрто жадно впился в её губы…

Тяжелое дыхание, жаркий поцелуй — он возбужден. Сильная рука вверх по бедру, пьяный взгляд — блондин надо мной и готов взять меня в любую минуту. Робэрто хочет, а я молчу. Отвечаю на его поцелуи, закрываю глаза и представляю Джэксона. И какой бы красочной фантазия не была, поцелуй был совсем не давно, невозможно забыться и не заметить, что целуешь младшего Ливертона.

Языки соприкасаются, а внутри умиротворение, мужская рука прижимает к себе крепче, а в душе тишина. Нет возбуждения, нет страсти, нет желания — абсолютное безразличие. Что со мной не так? Еще не так давно я хотела Робэрто, сбивалось дыхание от его малейшего прикосновения. Но теперь все не так, все изменилось. Может на меня подействовали поцелуи Джэксона, а может просто устала от них обоих и от этой жизни.

— Эмили, — шепчет мне в лицо, — девочка моя…

— Робэрто, слезь с меня, — с трудом выговариваю, — Ты передавил мне живот, так и убить не долго наших девочек, — ощущение, словно под прессом, дети зажимают все органы и сами не шевелятся, словно у них шанса нет дернуться.

— Блин, прости, — откидывается на спину рядом. — Что-то я совсем расслабился, — тяжело вздохнул, потирая руками лицо.

Лежит и молчит, глубоко дышит, грудь медленно поднимается верх и быстро опускается вниз. Видимо пытается погасить возбуждение, которому я вроде повода не давала.

— Робэрто сделай мне одолжение? — медленно поворачиваюсь к нему.

— Эмили, я понял! — смотрит в потолок, не поворачиваясь в мою сторону. — Я обещал и не буду больше обещание нарушать — приставать не буду!

— Я не об этом, — вздыхаю устало, глаза слипаются, а утренние солнце уже заглядывает в окна. — Я хочу маму увидеть перед родами.

— Ты уверенна?

— Я не могу её больше обманывать. Да и она уже не купится на ту ложь об учебе, что я каждый день ей несу. Меня полгода не было дома, она соберется и поедет в колледж, что будет тогда? Мама уже психует…

— Будет меньше нервничать, когда увидит твой живот? — презренным взглядом поворачивается ко мне.

Понимаю, что он прав — это будет ударом для неё. Но они с отцом заслуживают знать о том, что у них скоро родятся внучки, кем бы они не были. И если честно, мне так её не хватает, её заботы, наставлений. Обернись всё по другому, мама была бы счастлива видеть меня в этом положение.

— Они должны знать, что у них родятся внучки! — переворачиваюсь на бок и упорно настаиваю на своем. — Если ты пойдешь со мной и подтвердишь свои серьезные намерения… А они же серьезные? Ты же же-ни-шь-ся, — вот блин! Через силу и неловкость выговариваю это слово. Напрашиваюсь быть его женой — докатилась!

— Малыш, я разве повод давал сомневаться в этом? — нежно целует в лоб.

— Нет, — вздыхаю облегченно, — но ты и не предлагал…

— Не предлагал, потому что пошло все кувырком в нашей жизни. Все не так, как я планировал. Хотел чтоб этот день запомнился нам на всю жизнь, вспоминая мы помнили этот день как особенный, был годовщиной…

— Ты прав! — перебиваю его на пол фразы, не хочу слушать те мечты, которые уже не воплотить в жизнь. — Просто давай съездим к моим родителями и всё им расскажем, что мы вместе и что у нас будут дети, что мы семья? — с надеждой в смотрю на него, кто знает, может растоплю его волчье сердце?

— Надеюсь ты понимаешь, что это не лучшая идея! Твой отец видел меня тогда в лесу…

— Не думаю, что он что-то может помнить после твоего нападения, — как вспомню ту ночь, так вздрогну. На тот момент у меня были совсем другие чувства к Робэрто, но совсем не помню их, наверно потому что к Джэксону сильнее? Хотя зря я их сравниваю, они совершенно разные и любила их каждого по своему. Зря употребляю прошедшее время, до сих пор люблю старшего, хоть и злюсь.

— Это я напал?! — возмущенный тон Робэрто вытягивает меня из наболевших мыслей. — Вообще-то он первый выстрелил!

— Папа защищался, как мог, — тихо отвечаю, не реагирую на его злость.

— Выстрел в упор, и это ты называешь защищался? — ну всё завелся, будет теперь бурчать, как старый дед.

— Можно подумать он тебя задел? — смотрю в голубые глаза, сверкают и заливаются кровью, будто убить меня готов за прошлое.

— А ты хотела, чтоб он меня ещё и задел? — Ещё слово и он меня придушит.

— Ну, так что мы поедем завтра к маме, то есть уже сегодня? — злобно смотрит и молчит. — Так ты с нами? — сонно заглядываю ему в глаза.

— Да, — прорычал сквозь зубы.

— Спасибо, — подползаю к нему и прикладываюсь поудобней, прижимаясь с боку. — Я чуть-чуть посплю и поедем.

— Высыпайся, съездить можно и вечером, — уже тон более сдержанный. Даже самый бешеный зверь любит ласку и успокаивается под её влиянием.

— Обними меня, — скулю ему в грудь.

Несколько секунд не реагировал, сомневался что хочет? Но все же моя взяла, Робэрто перешагнув через свой вспыльчивый характер, сполз вниз и обнял меня. Тепло и тишина укутали меня, утренние лучи солнца приятно слепили глаза, но совершенно не мешали погружаться в глубокий сон.

Яркий свет мешает и бьет по глазам, цветные зайчики прыгают под закрытыми веками. Бока все ноют, словно лежу на полу, а не на кровати. Дети тревожно пихаются в животе, сводит желудок, наверно есть пора. Медленно переворачиваюсь на бок и кряхтя поднимаюсь. С каждым днём становится тяжелее подниматься, чувствую себя больше старой и больной, а не беременной.