Светлана Галямина - Начало пути (СИ)

А потом начался бой.

Эдвин, ради пробы, начал с самого простого — с огненных шаров, но быстро понял, что они почти не причиняют виверне вреда. Она, в свою очередь, выпустила струю пламени, но принц быстро поставил магический щит и огонь впитался в него без остатка, и в этот момент, до того невидимый, щит стал ненадолго виден, потому что несколько мгновений он переливался удивительно красивым перламутровым мерцанием. Эдвин создал воздушную волну, но она только приподняла виверну и все, слишком та была тяжела. Затем принц использовал много разных способов поразить своего грозного противника, то увертываясь от его хвоста, то ставя щиты против пламени, но всё было бесполезно. В какой-то момент Эдвин крикнул своим друзьям, чтобы они уезжали, и убрал купол. Отряд, который был все это время наготове и ждал команды Эдвина, быстро снялся с места и поехал прочь. Виверна если и заметила это, то ничего поделать не могла — сражение с человеком связывало ей крылья, и она вынуждена была отпустить их. Еще через некоторое время юноша почувствовал, что начал уставать.

Он потратил довольно много и физических сил и маны на это, пока неудачное для него, сражение. Он никак не мог подобраться к горлу этой крылатой твари. Надо было что-то придумать, но Эдвин пока не знал что. И тут виверна сама помогла своему врагу. До сих пор она сражалась на земле, но теперь ей все это видимо надоело, и она попыталась схватить свою строптивую добычу сверху. Она немного поднялась, чтобы спикировать на Эдвина, и он сполна воспользовался этим. Он собрал все свои силы и пустил в летучую ящерицу несколько воздушных волн подряд, которые из-за того, что виверна была в воздухе действовали совсем иначе, чем та, прежняя. Первая из них ее тоже только встряхнула, не давая ей опуститься и схватить Эдвина, вторая встряхнула сильнее и не успела ящерица опомниться, как ее сразу же атаковала третья и четвертая волны, которые уже начали немного закручивать ее. Последующие мощные воздушные потоки развили успех и закружили виверну вокруг своей оси, совершенно ее дезориентируя. И тогда Эдвин послал в нее ледяную стрелу — прямо в горло, которое виверне на этот раз не удалось защитить.

Стрела была очень острая, длинная и толстая. Она пронзила всю шею твари и вышла немного ниже затылка. Виверна попыталась взреветь, но звук захлебнулся. Она еще немного покачалась в воздухе, и рухнула на землю. Все, наконец, было кончено, и принц облегченно вздохнул, утирая пот. Этот бой его изрядно вымотал, значительно более, чем наполовину опустошив его резервуар. Эдвину бы хотелось сейчас сесть и отдохнуть, а еще лучше лечь и поспать, но он как всегда не позволил себе расслабиться, привычно подчинив свои желания своей же воле. Он знал, что его друзья сейчас волнуются за него и не хотел заставлять их беспокоиться лишнее время, к тому же совершенно напрасно.

Ребята забрали его лошадь, иначе, оставшись одна, она могла испугаться и убежать. Конечно, ей можно было спутать ноги, или магически стреножить ее, но Эдвин посчитал, что так будет безопаснее. Мало ли кто еще может наброситься на одинокую лошадку, которая даже убежать не в состоянии, пока ее хозяин немного занят! В отряде и так мало коней, просто впритык и потерять даже одного из них они не могут себе позволить. Их надо беречь! А он прекрасно и пешком до лагеря дотопает, не развалится. Так Эдвин и сказал своим друзьям. Те только молча, покачали головами, даже спорить не стали. Хотя они знали, что ему придется делать это после тяжелейшего и очень утомительного боя, в одиночестве, по опасной долине! Но отговаривать бесполезно. Этот парень, ни при каких обстоятельствах не склонен был, ни в малейшей степени, щадить себя, притом, что других очень жалел!

Эдвин уже хотел настроить на отряд магический поисковый щуп, когда услышал очень знакомый рев, только более низкий и звучный, чем у сраженной им виверны. Юноша быстро поднял голову и мысленно застонал — ну, что за день сегодня такой!

В неподвижно-чистом, без единого облачка, небе летел очень красивый, белоснежный и смертоносный самец-виверн, как вестник и участник ожидающей принца бури! Он был намного крупнее самки, около сорока шагов в длину, и даже сейчас, пока он находился высоко в небе, поражал своими размерами. Но вот он увидел на земле маленькую для него, но очень вкусную добычу, и начал стремительно снижаться. Эдвин тяжело вздохнул — он очень устал, но ведь от этого врага не убежишь. А если б даже можно было убежать, виверн бы за ним увязался и преследовал бы по пятам. Так куда бежать? Не приводить же, в самом деле, огромного и почти неуязвимого хищника к своим товарищам. Так что, хочешь — не хочешь, а придется принимать новый бой, или надо позволить себя схарчить. Позволить съесть себя просто так, без сопротивления, Эдвин, понятно, не мог, да и не собирался. Но и вступать во второе подряд сражение было трудно. И теперь дело, наверное, не ограничится полным опустошением магического резервуара. Возможно, придется воспользоваться частью своей жизненной энергии. Но что делать?

Правда, Эдвину жаль было бы убить такое красивое и редкое, хоть и зловредное животное. Ему хотелось бы просто на некоторое, достаточно продолжительное время, его остановить. Но он понимал, что, скорее всего, у него это не получится. Тут хорошо бы хоть как-то справиться с тем, что на него навалилось. Но вообще-то, насколько Эдвин знал, виверны, обитающие не только в Долине мёртвых, но и в других местах, славились своей невероятной живучестью. И принц в глубине души надеялся на то, что первая виверна, которую он завалил, не издохла окончательно. Что потом, когда ледяная стрела растает, хотя благодаря магии она сделает это еще не скоро, пораженная ей красавица сможет регенерировать. Главное к этому сроку быть от нее подальше и не только ему, а всему отряду. Впрочем, в те мгновения до новой схватки, Эдвину рассуждать особо было некогда, тварь стремительно приближалась и все его мысли или скорее чувства промелькнули очень быстро. А потом начался новый бой. И чем он закончится, было пока неизвестно.

А тем временем отряд уходил на север Долины, стараясь не задерживаться, как и просил их Эдвин. Все сильно тревожились за принца, которого опять пришлось оставить одного в очень опасной ситуации. Справится ли он с виверной или погибнет? За себя они особо не беспокоились. Все их мысли были связаны с их юным другом. Им не нравилось, что все сложилось так, и они не смогли помочь ему в сражении, но, к сожалению, Эдвин был прав. Они бы только путались у него под ногами. Это стало им особенно ясно, после того, как они некоторое время понаблюдали за схваткой. Поэтому без всяких колебаний, но с сожалением в душе, они и уехали с того места. Ехали они не только до темна, но и немного после. И вот, наконец, решили остановиться.