Наталия Котянова - Авантюра с последствиями, или Отличницу вызывали?

Рум вскочил первый, вслед за ним — куратор и все остальные. Под восторженные аплодисменты кумир плюхнулся на своё место и обвёл аудиторию медленным, словно бы через силу, взглядом. Поморщился, покачал головой, вздохнул. Коротко кивнул куратору и сразу же углубился в предоставленные характеристики своих временных студентов.

Чтение сопроводили новые вздохи и недовольные гримасы, и чем дальше, тем больше. Даже Руму — официальной гордости института — достался скорбный взгляд и замечание, что-де в его время сиятельные присуждали свою премию за настоящие достижения, а не как сейчас. О менее «заслуженных» студентах и говорить не пришлось — каждый из них удостоился неприязненного взгляда или язвительной реплики. За низкую успеваемость (единственную руну ниже «гения»… по танцам), низкое происхождение (Там пристыженно посерел), низкие моральные принципы (Тибо и Камилэ сидели, держась за руки), неумное выражение лица (сразу двое)… А уж когда он увидел, что в ряды лучших студентов ДИМа затесалась «приблудная не-магичка из провинциального Никакойска», то в приливе праведного гнева сразу указал нахалке на дверь.

— Бестолочам у меня делать нечего!

Ждана беспомощно оглянулась на Рума. Тот — на куратора. Если честно, столь «радушного» приёма он совсем не ожидал…

— Список утверждён ректором лично и прошёл все необходимые согласования. Эти студенты — действительно лучшие из лучших.

— Если эти — лучшие, то о худших я предпочту ничего не знать, — буркнул профессор. — Пламя, куда катится наш несчастный Даемар!

Ответом ему была закономерная тишина.

— Только из уважения к ре Круту… Куда от вас теперь денешься. Сам, дурак старый, напросился… Так мне и надо. Что ж, начнём!

Вступительное слово затянулось часа на два. Магстилы в руках студентов едва не дымились от желания дословно записать речь кумира. Кумир скрипуче разглагольствовал о роли магхимии в жизни современного общества и практической пользе собственных открытий, достижений и опередивших своё время прогрессивных идей. Рассказывал он не то чтобы очень интересно, но, без сомнения, познавательно — а как иначе, это же самый настоящий «взгляд изнутри»! Рум вдохновенно строчил и не обращал внимания на окружающий мир до тех пор, пока профессор не выдохся и не прервался на чашку с какой-то вонючей настойкой. Ждана рядом сдавленно чихнула, чем вызвала ещё один недовольный взгляд. Рум машинально скосил глаза в её тетрадь — и мысленно ахнул от возмущения. Она ничего не записывала! Ни словечка! Вместо конспекта на листке красовалась вполне узнаваемая скрюченная фигура с клюкой и огромной медалью «За скромность» во всё пузо. Р-р-р, она смеётся над великим, вот же нахальная человечка!

Парень сердито засопел, слегка подтолкнул соседку локтем и сделал страшные глаза. Не приведи Первородное, увидят! Тогда лететь ей сегодня же обратно в Даемар… вернее, возвращаться на Землю. Надо оно ей?!

Ждана смиренно вздохнула и весь следующий час прилежно писала и чертила. Рум не сразу, но догадался — она сравнивает периодические системы элементов! В своей, человечьей, похоже, наизусть знает, что за чем идёт, а врётлётовскую тишком срисовывает с большого плаката на стене. Вот это дело! А то запутается в названиях, ляпнет своё привычное — и всё, плакала их конспирация… Умничка.

Обедать вся группа шла в молчании и задумчивости, делиться впечатлениями никто не спешил. После обеда была запланирована практическая работа — в личной лаборатории профессора. Правда, выяснилось, что как раз в личную их не допустят, только в одну из двух общих, но Хоха по секрету сказал, что за два года обучения сам там ни разу не был. Видимо, старик хочет напоследок ошеломить мир новым гениальным открытием! Тогда правильно делает, что не пускает, он бы тоже так сделал…

Для работы выдали универсальные химбезы — обычную защитную одежду всех студентов и лаборантов. Облегающий силуэт и самая прочная ткань, которую под силу разъесть разве что пресловутой жёлчи дракков, хвосты — и те внутри. На головах плотные шапочки из того же материала и защитные маски — Ждана невнятно пробормотала что-то о команде жутких ликвидаторов. Хотя лично она выглядела в этом «наряде» как раз не жутко, а очень красиво и даже (что греха таить) возбуждающе. «Очень» к месту! Парни тоже поглядывали на Ждану и Камилэ, жених которой строил им исподтишка зверские гримасы. Зато появившийся профессор окинул девушек таким неодобрительным взглядом, будто они сами эту форму придумали… Ну да, ему-то в силу возраста уже давно не до женских красот.

Дин Лёт наглядно иллюстрировал один из своих исторических опытов; студенты трепетно внимали. Почти все. Ждана то и дело скользила глазами по лаборатории и едва заметно качала головой. По завершении опыта милостиво разрешили задавать вопросы, и профессор тут же был взят в кольцо. А Ждана осторожно откололась от коллектива и, не прикасаясь к приборам, стала их внимательно рассматривать.

— Что вздыхаешь? Неужели не впечатлил? — к ней тихонько подошёл Рум.

— Впечатлил — не то слово… Потом скажу. А вот ты объясни — почему у него все колбы Бунзена самой простой модификации?

— У нас они называются колбы Врёта. Они всегда только такие.

— М-да, и чему я удивляюсь? А у нас они бывают трёх видов, и для этого типа реакций намного лучше подойдёт…

— А ну-ка отошли от стола! — засёк их бдительный хозяин. — Разобьёте ненароком ценнейшее оборудование — вовек не рассчитаетесь!

— Это да… — закивала Ждана, и Руму показалось, что она изо всех сил давит в себе иронию. — В моём отсталом вузе ничего подобного, конечно же, нет. Вот я и… как это… благоговею.

— Не сомневаюсь! Только благоговей где-нибудь подальше. — Про Лёт посмотрел на девушку с лёгким сочувствием. — На этом на сегодня всё, отдохнём друг от друга!

По пути к «дому» демоны оживлённо делились впечатлениями. Утреннее хамство профессора почти изгладилось из памяти под натиском новой информации, которой их завалили по самую макушку. А хотелось узнать, перенять ещё больше! И за эту редчайшую возможность благодарные ученики были готовы простить учителю не только скверный характер. Если ты старый, больной и вынужден едва ли не отшельничать в чужом мире — у кого угодно характер испортится. Хоха с Гонзой признались, что это он сегодня ещё ничего, вполне благодушный, а иногда так на них орёт, что стены трясутся. А одному парню в запале клюкой по заднице треснул, и бедняга до конца дня слушал лекции стоя. Хотя там за дело попало, прибор сломал.

Ждана единственная держалась отстранённо и в основном отмалчивалась, впрочем, этого никто не заметил. Даже Рум.

В большой общей гостиной общение продолжилось. Ждана ненадолго ускользнула в свою комнату, переоделась в более открытое платье и предупредила «жениха», что идёт с Ильгой в кафе — они ещё вчера договорились. Тот в это время дискутировал с куратором и в ответ лишь рассеянно кивнул, зато уже на улице её догнал Там.