Александр Забусов - Чистильщик [СИ]

–Пятый! На вышке нет подчинения. Боец в сознании.

Больше Аристарх не смог сделать ничего. Стелящийся понизу туман, вырвался языком вверх по кромке ограды, дотянулся до него, стоящего на деревянном настиле вышки и словно слизнул сознание, заставив опуститься руки. Знакомые контуры леса, встали в глазах неподвижной, полусонной одурью. Как и его сослуживец у ворот, Аристарх соляным столбом застыл у пулемета, не видя, не воспринимая того, что на широком подворье детинца, вовсю хозяйничают чужаки.

Все когда ни будь заканчивается, закончилась и ночь. Утро принесло перемены в лесной поселок и прилепившуюся к нему усадьбу-детинец. Двое чужих воинов, с помощью худого на вид человека, одетого в обычную гражданскую одежду, привели его в чувство. До сознания долетели слова, сказанные спокойным голосом.

–Бояре, этого к патриарху тащить велено.

Что за наваждение? Эка невидаль, в советской стране такое обращение к военным. Пока, в самом деле, тащили его, сопротивлявшегося, подхватив за подмышки при связанных за спиной руках, понял бесполезность своих потуг, освободиться от пут. Захватчики свое дело знали отлично, делали все молча, ничуть не возмущаясь и не реагируя на словесные оскорбления. Роботы, да и только!

Когда втолкнули в помещение для совещаний с боярами, поставили в центре комнаты, ним же и прозванное «лобным местом», не успокоился, но уже адекватно воспринимал ситуацию. Его и всех его людей захватили неизвестные чужаки. Не помнил, не слышал и не понял, как это могло случиться. Был бой? Многих ли убили? Как удалось им пройти через кордоны?

В зале присутствовало меньше десятка людей. И самое главное, не все они были бойцами, одетыми в форму, с наличием оружия на руках. Владимир глазами встретился с взглядом мужчины, наряженного в одежду больше подходившую для выезда на рыбалку, чем для иных надобностей. Не стар, крепок и,.. судя по изучающему его взгляду, умен. Главный здесь он. Осталось узнать…

–Вижу, до сих пор не понял, кто мы и зачем здесь находимся.

Этим обращением к нему, неизвестный, словно гвоздь в крышку гроба вбил. Во всяком случае, интонация говорившего, ничего доброго Владимиру не несла. Промолчал пока. Сам скажет. Время потянуть, а там и огнищане подтянутся, усадьбу окружат. Дальше либо переговоры, либо штурм. Не может такого быть, чтоб всех кудеяров повыбили. Интересуется, понял ли он, кто перед ним? Давно понял. Бандиты! Кто же еще?

–Молчишь? А ведь это ты с нами встречи искал! Мы к тебе в гости не напрашивались.

–Сомневаюсь, что мне когда-то нужно было затевать дело с деклассированным элементом.

Сказал и отвел взгляд в сторону. Ответ не заставил ждать себя долго.

–Так ведь если разобраться, можно определиться с выдвинутым наветом. Кто в СССР из нас двоих, под понятие деклассированного элемента подходит? Время терпит. Вот взять хотя бы тебя…

Владимир дернулся, но был за предплечье удержан стоявшим позади бойцом. Незнакомец тем временем отошел от окна и уселся в княжее кресло Владимира. Взгляд пронзительных глаз, стал суровым.

–…На советской территории, некий индивид собрал криминальную «малину». Этот пахан, по кличке Князь, подмял под себя район. Торгует, сам иногда оружие скупает. Не брезгует даже похищением людей. Как тебе такой расклад?

–Красочно расписал. И намек на себя, я понял. Только все не совсем так, как тебе видится. Не знаю, кто ты есть, а вот я как раз потомственный князь. И мои пращуры провели свои рода через все неурядицы в этой стране, будь то царская империя или «советы». Если враг с мечом на эту землю шел, мы не отсиживались в лесах, а защищали ее…

–Ну и жили б себе дальше спокойно. Так ведь тебе этого мало показалось… бессмертия захотел.

–Т-ты…

–Тот, кого ты так настырно пытался разыскать на свою пятую точку. Ну, вот я и здесь. Что дальше?

–…

–Молчишь?

Так ведь ответа и не дождался.

–Куда боярина нашего дел? Отдай. И клянусь, разойдемся миром.

Взгляд исподлобья. Пронзительный, враждебный взгляд. Посопев маленько, решительно спросил у пришлого победителя:

–Моих людей много положили?

–Никого.

–Как это?

В растерянности в осадок выпал. Вот она хваленая кудеярами безопасность! Взяли их теплыми, не позволив оказать сопротивление. Стыдобушка! Хочется сквозь землю провалиться…

–У тебя волхвы совсем жиром заплыли.

–А разыскали как?

–Где наш боярин?

–Сбежал… Ловят его…

–Поня-атно! – Улыбка озарила лицо волхва.

* * *

…То ли сон, то ли явь, трудно понять, когда усталость с ног валит. Показалось, веки прикрыл, а сон мертвой хваткой вцепился и не позволяет встать и встрепенуться, плечи расправить и уходить с этого места подальше. Гиблое оно, чувствует остаться здесь, смерти в лицо посмотреть придется. Вот только тяжесть на грудь опустилась, пошевелиться и то нет сил. Как через пелену, через плотную вату, едва различил, услышал родной голос.

–Мишка-торопыжка, просыпайся!

Вздрогнул. Не может такого быть, сам ведь стоял у ее могилы. С трудом поднял веки, а перед глазами она, Ольга. Живая? Будто услышала, отрицательно покачала головой. Нет? Какая все же красивая у него жена, только почему-то смотрит на него печально. После того, как они стали одним целым, всегда была веселой, а тут…

–Оля…

Родной голос, как бальзам по душе.

–Мишенька, проснись. Опасность совсем рядом ходит. Если не проснешься, погибнешь.

Слеза по щеке покатилась.

–Оля, можно к тебе?

В ответ отрицание.

–Время не пришло. Просыпайся, милый.

Словно из-под воды вынырнул, ощущения схожие с тем, будто воздуха едва хватило. Сон. Всего лишь… Опасность рядом.

Стараясь не шуметь, выскользнул из шалаша. Темно, хоть глаз коли. Мало того, что лежбище в крохотном распадке устроил, так еще туча наползла на ночное светило, заставив его на некоторое время померкнуть. Юркнул за близкий, разлапистый куст, замер, прислушался. Ночная жизнь леса наполнена звуками. Так сразу и не определишь их естественность и чужеродность. Может действительно приснившееся навеено воспоминанием о любимой и ничего…

Луна, освободившись из плена, блеклым, призрачным светом залила все, до чего смогла дотянуться. Каретников вздрогнул, заметив неподалеку от шалаша человека. Он тоже стоял и прислушивался к шорохам ночи, при этом, не сводя взгляда с шалаша. Можно было догадаться, если бы туча не закрыла светило, Каретников точно «спалился» при попытке покинуть свое убежище. Ну, и долго товарищ размышлять собрался? Х-ха! Решился-таки…

Родовая Варна давлела над ним с самого детства. От отца к сыну передавалась наука и знания волхвов, но душа тянулась к стезе витязей. Посторонний, не вхожий в их род, даже представить себе не мог, через какие «рогатки» пришлось пройти, чтоб старшие в роду отступились и, махнув рукой, решили, мол, что с дурня возьмешь, если по собственной глупости и желанию, напяливает на свою шею ярмо бойца. Хоть не смердом стать пожелал, и то ладно.