Анастасия Анфимова - Отважная лягушка

Он криво усмехнулся.

— Но если напьются… Сразу вспоминают, что когда-то начинали матросами… Вот тогда порядочной девушке там станет не безопасно.

— И где эта… как вы сказали… таверна? — нахмурилась путешественница, услышав столь недвусмысленное предупреждение.

— Рядом с площадью народных собраний, — стал объяснять хозяин постоялого двора. — За храмом Нутпена-морепенителя… Да там вам каждый скажет.

— Спасибо за добрый совет, господин Герм, — поблагодарила Ника. — Пусть небожители воздадут вам за доброту и участие.

— Всегда рад помочь постояльцам, — улыбнулся мужчина, поднимаясь.

— Последний вопрос, господин Герм, — вновь остановила его Ника, решив выяснить всё досконально. — Если всё же мне придётся добираться до Этригии по суше, где отыскать подходящих попутчиков?

— Там же — на площади народных собраний. Или можете сходить на постоялый двор Гарса Марсия Рвула, что возле Вторых Западных ворот. Ещё купцы собираются в трактире "Сандалия Семрега" за Консулатом.

Кивнув на прощание, владелец заведения поспешил на кухню, а девушка осталась сидеть, погружённая в размышления. У неё имеется рекомендательное письмо к командиру конной стражи Гедора Миусу Арку, переданное Румсом Фарком. Возможно, стоит воспользоваться им и попросить влиятельного человека посодействовать в поисках корабля и надёжного капитана? Вот только стоит ли рассчитывать на бескорыстную помощь? Успев изучить местные нравы, девушка в этом сильно сомневалась.

Заметив в дверях зала Риату, Ника встала из-за стола.

— Как там осёл?

— Жив, что же ему будет, — усмехнулась рабыня, но тут же, посерьёзнев, отрапортовала. — Хлев чистый, солома свежая, овса дают много. Конюх обещал особо присмотреть.

Она скромно потупила глазки.

— Возьми маленькую корзину, — хозяйка протянула ей ключ от комнаты. — Мы идём в город.

Выйдя со двора, путешественница скоро осознала отличие Гедора от всех ранее виденных городов Западного побережья. По обеим сторонам улицы тянулся самый настоящий тротуар! Неширокий, примерно в полтора метра, приподнятый над центральной проезжей частью. Впрочем, горожане не слишком заморачивались соблюдением правил дорожного движения, если таковые здесь вообще имелись, а спокойно расхаживали по всей ширине улицы.

Ещё больше удивили девушку цепочки выступавших над уровнем мостовой камней, пересекавших улицу. Совершенно не представляя, для чего понадобились здесь эти "лежачие полицейские", она обратилась за разъяснением к шагавшей позади Риате.

— Чтобы в дождь улицу переходить, госпожа, — спокойно объяснила та.

Вспомнив, как в Фарнии ей предложили специально приспособленные для прогулок в непогоду деревянные сандалии с набитыми на подошве деревянными планками, Ника подумала с возрастающим уважением: "Здесь ходули изобретать не стали, а просто дороги сделали".

Видимо, и тротуар, имевший небольшой, но заметный уклон в сторону дороги, больше предназначен для ходьбы в дождь, чем служит дорожкой для пешеходов.

Ещё одним бросившимся в глаза отличием стало преобладание в одежде гедорцев разнообразных туник. Длинные и не очень, с рукавами и без, почти все однотонные, но с узором по подолу. А вот хитонов заметно поубавилось. Правда фасоны женских платьев не сильно отличались от тех, которые Ника видела раньше, только накидки стали меньше, легче и даже изящнее, превратившись скорее в шали.

"Вот и мне надо купить такую! — сейчас же решила девушка. — Хватит простынь на голове носить".

Как и полагалось в цивилизованных землях, богатых горожанок сопровождали рабыни с непокрытыми головами. Однако путешественница с удивлением обратила внимание, что почти у всех невольниц короткие стрижки. Создавалось впечатление, будто волосы нарочито грубо срезали ножом, причём часто тупым. Озадаченная Ника хотела спросить Риату: что означает подобная стрижка? Но тут теснившиеся по бокам стены домов внезапно расступились, и путешественница увидела обширное пространство, заполненное группами народа и отдельными людьми, перемещавшимися по замощённой камнем площади, где то тут, то там стояли скульптуры на высоких постаментах.

Ника невольно замедлила шаг, заворожённая открывшейся картиной. Справа от неё на обложенной плитами насыпи возвышался величественный храм. В отличие от святилища Нутпена в Канакерне здесь ряды непривычно тонких, высоких колонн шли не только по фасаду, но и по бокам, поддерживая двускатную крышу, крытую синеватой с искоркой черепицей.

На фронтоне выступал барельеф в виде тучной, но не толстой женщины с головой, скромно покрытой накидкой, в платье, спадавшем тяжёлыми складками. Одну руку Артеда положила на привычное круглое окно, а второй держала короткий жезл. Остальную часть фронтона занимал прихотливый узор из разнообразных плодов и листьев растений. По бокам ведущей в храм лестницы стояли невысокие столбы, вокруг которых обвивались ярко начищенные медные змеи, священные животные богини земли.

Напротив, на противоположном конце площади располагался храм сына Артеды — царственного Питра, на это ясно указывали изображения туч и молний, бивших от круглого окна, барельефы быка и орла, а также два дуба, зеленевшие по бокам лестницы.

Несмотря на царственный статус бога грозы, размер храма и красочность его оформления ясно давали понять, кого именно гедорцы считали небесным покровителем своего города.

Впрочем, каждое из выходивших на площадь строений бросалось в глаза запоминавшейся красотой. Как же всё это не походило на города её мира с серыми коробками зданий или даже со сверкавшими стеклом и металлом небоскрёбами. Здесь всё казалось удивительно соразмерным, занимавшим своё, строго определённое место в архитектурном созвучии.

— Чего столбом встала деревенщина! — раздался вдруг за спиной визгливый окрик. — Дай пройти гражданину!

Ника резко обернулась, одновременно шагнув в сторону, как когда-то учил Наставник, и хватаясь за рукоятку кинжала под накидкой.

Пахнуло застарелым мужским потом. Мимо, надменно вскинув подбородок, поросший клочковатой растительностью, прошествовал пожилой, измождённый мужчина в старой заношенной тунике и сандалиях с обтрёпанными верёвочками вместо кожаных ремешков.

— Вот батман! — выругалась девушка. Но так как не в её привычках оставлять последнее слово за оппонентом, выкрикнула:

— Ты когда в последний раз мылся, гражданин?

Но гордый гедорец не расслышал оскорбительного выкрика или счёл унизительным для своего достоинства обращать внимание на какую-то девчонку.

— Ой, госпожа, — испуганно покачала головой Риата. — Вы бы с ним поосторожнее.

— С этим плюгавым грязнулей? — насмешливо фыркнула хозяйка, добавив по-русски. — Бомж!