Всеволод Алферов - Мгла над миром. История первая. Нечто мертвое

Вроде, еще что-то оставалось там…

Последнее, что он запомнил — как вывалился в тварный мир, дрожа и в холодном поту. Потом его вырвало.

Аджит пришел в себя от влаги, ударившей ему в лицо. Один раз, второй… Маг чихнул и мотнул головой. Секретарь советника стоял над ним, держа наготове кувшин и чашу и, похоже, собираясь повторить процедуру.

— Что это было? — спросил он. — Ему стало лучше, потом ты начал бледнеть, дрожать и упал в обморок. Все… все в порядке?

Теперь, когда худшее было позади, в его голосе прибавилось теплоты.

— Колдовской яд, — Аджиту пришлось повторить, с первого раза голос вырвался из горла хриплым карканьем. Чародей попробовал встать, но охнул и остался на полу. — Меня вырвало. Убирайте осторожно. Не знаю, как он действует… Может через кожу.

Слова давались с трудом, и маг закрыл глаза, не желая смотреть, как бешено вращается вокруг него покой.

— Ну, думаю, тогда мы оба трупы, — хохотнул секретарь. — Ты упал лицом в свою блевотину, а я оттащил тебя и еще оттирал.

Он вновь склонился над господином и, кажется, остался доволен увиденным.

— Спит, — возвестил он. — Но так, знаешь… спокойней, чем раньше. Не как в последние дни.

— Я… посмотрю…

— Сиди уж. Я передам Верховному, что ты выдохся и тебе нужен отдых. Заодно денек присмотришь за достойным господином. А мне… похоже, у меня прибавилось дел, — заключил секретарь.

Он взял с постели подушку и бросил магу.

— Устраивайся, пока не принесут кушетку.

Аджит выдавил из себя благодарность и сунул подушку под плечи, блуждая взглядом по комнате. Морской бриз колыхал тонкие газовые занавеси. Вокруг кровати суетился секретарь. Песочные часы крупинка за крупинкой отмеряли время — из отпущенного ему звона прошла едва ли половина.

Был перелом лета и осени: один из дней, когда жара спадает, но на улице еще тепло, а по ночам ветер с моря завывает в колоннаде Пяти Царей, как стая бродячих псов. Прямо под окнами Аджита городские поливальщики разбрызгивали воду, чтобы ветер не нес уличную пыль в дома добропорядочных горожан. Чуть дальше южный базар, не стихавший ни днем, ни ночью, загорелся кольцами факелов, а Сердце Атамы — огромный бронзовый гонг под куполом храма времени — ныл и стонал, скорбя о кончине еще одного дня.

Джам и ла спала. Тонкое покрывало из некрашеного хлопка сбилось к ее ногам. В тусклом свете масляной плошки бедра чародейки казались смуглыми до темноты… нет — выточенными из орехового дерева.

Так странно и непривычно было смотреть на линию спины, на разлегшиеся по загорелой коже тени — и понимать, что тебе с этим жить, вместо того, чтобы видеть лишь будоражащие кровь изгибы. Полумрак скрывал недостатки, но Аджит знал: они все там, стоит лишь получше всмотреться. Ему было все равно.

Он слышал тихое дыхание. Угадывал в полутьме знакомые родинки — там, где они должны быть.

Лечь бы рядом, обнять сзади, почувствовать ладонью мягкость ее груди… Подавив возбуждение, целитель отошел к окну, вслушиваясь в эхо отзвонившего гонга.

Из-за Сердца Атамы или фривольных мыслей — но чародей не слышал стука, пока в дверь не замолотили кулаками.

— Иду. Иду уже! — Аджит набросил на голое тело и наспех застегнул чародейскую к о вву.

— Кто там? — сонно спросила Джамила и перевернулась на спину.

— Сейчас узнаем…

Гость оказался посыльным, зато в кафтане с золотой каймой. За последние месяцы Аджит вдоволь насмотрелся на прислужников Золотого двора, так что не удивился. И все же… все же Золотой двор имел дела с Верховным, а не отдельными магами, видеть посланца на своем пороге было необычно.

— Письмо от советника. Сказано доставить лично и ждать.

Аджит хмыкнул. Конечно, Круг не отрезан от мира. Маги рождаются и у золотарей, и в семьях вельмож, у многих чародеев в городе жили родственники. Но почта всегда доставлялась Верховному или ищейкам Царя Царей при Круге.

Кроме самой высокой и самой важной.

— Я прочту и скажу, будет ли ответ.

— Мне сказали ждать здесь, — посыльный попытался вступить в комнату, но Аджит преградил ему дорогу.

— Вот и славно. Подождать можно в коридоре.

И, пока тот не успел опомниться, чародей захлопнул дверь перед носом гонца.

— Что там? — Джамила села на смятых простынях, каштановые кудри рассыпались по плечам и груди. — Опять твоя сестра?

— Советник, — поморщился Аджит. — Чего-то хочет.

Он отошел к окну не только ради света. Если что и было причиной их беспрестанных ссор, то Илайя.

И не ошибся: послание было кратким, написанным в спешке и нервным. «Гостим в доме советника, — писала после приветствий сестра. — Нужно увидеться. Это очень важно и очень срочно! Если ты занят — брось все дела. Скажи, что тебя требует советник и доверяет одному тебе». Там было еще несколько строк, Аджит пробежал их взглядом, почти не видя.

— Срочно требует к себе, — сухо процитировал маг. — Я не знаю, в чем дело.

— Я столько раз говорила, я слышу, когда ты лжешь, — вздохнула Джамила. — А ты никак не привыкнешь, что спишь с чародейкой.

— Куда ты?

Его самообладание испарилось, стоило колдунье начать одеваться.

— К себе, — просто ответила Джамила. — Ты ведь уходишь? Кто бы там тебя ни звал.

Она говорила логично и правильно — как всегда — а ему и в самом деле нужно было собраться. Но на душе скреблись кошки. Аджит молча смотрел, как одна за другой сходятся застежки ее коввы. Дыхание Бездны, как это не ко времени!

Нужно с тобой увидеться… Очень важно и очень срочно…

Поцелуй был совсем коротким — и вот уже чародейка выскользнула в коридор. Гонец встрепенулся было, но Аджит взглядом заставил его заткнуться.

— Подожди еще, — бросил маг. — Мне нужно переодеться.

В ночи Район Садов был еще красивее, чем с утра. Огни усыпали стены царского дворца, листва же казалась изумрудной в свете ламп и факелов. Здесь пели неизвестные ночные птицы и стрекотали сверчки, в отдалении звучали цимбалы и тамбурины, от скрытого в глубинах парка пруда доносилось кваканье лягушек.

На сей раз его провели не в личные покои, а во внутренний двор Золотой палаты, выходящий к краю Района Садов. Было темно, лишь пара ламп выхватывала из ночи ветви лимонных деревьев да алели в пятнах неверного света цветы. И все же он сразу понял, что здесь нет ни советника, ни приснопамятного секретаря. Только Илайя.

— Быстро же ты…

Чародей не понял, укоряет она его или в самом деле рада видеть.

— Что случилось? У тебя все хорошо?

— У меня да. Наверное… Дело в Сахе, — сестра помолчала пару мгновений и закончила: — Он сжег кровать в своей комнате.

— Боги! — выдохнул маг. Было ясно, что речь не об опасной и оттого еще более увлекательной игре.