Александр Мазин - Малышка и Карлссон-2

– Высоко! – прошипела она.– Стена гладкая! Ладно, вон там какой-то крюк торчит, попробуем выбраться…

– Нет! – в один голос воскликнули Гоша и Лейка.

В это мгновение дом содрогнулся, как от подземного толчка. Стены загудели от удара. В глубине квартиры что-то посыпалось, зазвенело. За первым ударом последовал второй, более мощный. На мгновение грохот перекрыл визг Лейки, которая решила, что дом взрывают, и упала на пол, зажимая уши. Потом раздался третий тяжелый удар, треск – и бронированная дверь с куском стены выпала внутрь прихожей, подняв тучу бетонной пыли. В пыли маячили размытые силуэты.

Гоша, в отличие от Лейки, самообладания не терял. Он схватил пистолет и пальнул в самого здорового. Тот схватился за живот, с глухим стоном медленно завалился назад… и все прочие звуки перекрыл вопль троллихи.

– Скалли! – завопила она. И – Гоше: – Ты что делаешь, окаянный!

В следующий мир кулак троллихи обрушился на Гошин затылок, и Гоша рухнул на засыпанный бетонной крошкой пол.

Подстреленный тролль ворочался среди обломков стены, держась за живот и скрежеща зубами.

Троллиха бросилась к нему.

– Муженек, как ты?!

– А как ты думаешь,– прохрипел Скаллигрим.– Помоги-ка встать. Эй, ты куда? А ну стоять!

Окрик адресовался Кенту, вознамерившемуся под шумок удрать.

– Лейка, ты здесь? – крикнула Катя.

– Катька! – раздался радостный вопль из недр квартиры.

Катя перемахнула через рухнувшую дверь, и подруги бросились друг другу в объятия.

Пыль оседала. Из соседней двери кто-то осторожно выглянул и тут же спрятался обратно. На лестничной площадке, кашляя и матюгаясь, топтались уцелевшие бандиты. Илья Всеволодович с суеверным ужасом поглядывал на тролля, который стянул с себя заляпанную кровью рубаху, ею же отер кровь с живота. Из дыры, оставленной пулей, сочилась кровь, но, судя по всему, рана Скаллигрима не очень беспокоила.

– Шесть дохлых гоблинов,– ворчал тролль.– Что ты, мать, тут делаешь? И что это с тобой за человечек?

Он легонько пнул Гошу. Гоша застонал и открыл один глаз.

– Зачем стрелял? – осведомился тролль.– А если бы в глаз попал, что тогда? Ты, Кунигунда, совсем ум потеряла. Пора тебе задать хор-рошую взбучку.

– Ты, толстый,– Гоша, слегка очухавшись, попытался встать.– Не смей наезжать на мою подругу!

Скаллигрим опустил взгляд на Гошу, и на его равнодушном лице промелькнуло хищное выражение. Он подошел и поднял его с пола за шкирку, как щенка.

– Как ты назвал мою жену, человечек? Повтори-ка еще раз!

– Да пошел ты! – слабо трепыхаясь, прохрипел Гоша.

– Отпусти его, Скалли! – потребовала троллиха.– Он же шутит!

– Ах шутит! – Глаза большого тролля полыхнули огнем.– И пуля в моем животе – тоже шутка? Такая шутка! Обхохочешься!

– Он очень полезен! – воскликнула троллиха.– Он нам просто необходим!

– Возможно,– согласился тролль.– Но эта необходимость только что пропала!

Троллиха топнула ногой:

– Я запрещаю тебе его убивать!

– Что? Перечить мужу? Ты мне его сегодня на ужин подашь. С редькой и укропом!

– Вы бы лучше дверь на место поставили! – вмешалась в спор Катя.– Пока милиция не заявилась. И учти, Скаллигрим, человек, которого ты держишь,– приятель Карины. Очень близкий причем. Да, Гоша?

– Да пошла она…– проворчал Гоша, оставивший бессмысленные попытки вырваться.– И ты, тролль,– тоже.

– Отпусти его! – потребовала Катя.– Или нашему сотрудничеству конец.

– Ладно, пища. Живи пока,– Скаллигрим отпустил Гошу и перенес внимание на троих представителей вражеского лагеря.– Эй вы, ну-ка быстро внутрь.

Потом поднатужился и водворил на место дверь вместе с кустом стены.

Катя предоставила троллям и Гоше разбираться с пленниками, а сама вместе с Лейкой удалилась в меньшую комнату.

– Ты как? – спросила она подругу.

– Даже и не спрашивай,– вздохнула Лейка.– Такой кошмар!

От нее явственно пахло пивом, и, судя по порозовевшим щечкам, пива было выпито немало.

Катя слушала жалобы Лейки вполуха. Ее мысли витали далеко. Она думала о превратностях жизни. О высоких чувствах. О тех мужчинах, с которыми ее в последнее время сталкивала насыщенная событиями жизнь.

О Селгарине, о Карлссоне, о Ротгаре… Хотя можно ли считать этих троих мужчинами? Карлссон – тролль, Ротгар – сид, покойный Селгарин… Это вообще нечто. «Я должна думать о Диме!» – напомнила себе Катя. Но ничего не получилось. Даже закрыв глаза, не удавалось вызвать в памяти Димино лицо. А вот образ Ротгара «всплывал» с легкостью. И еще – таинственное озеро посреди голого мертвого леса. И прекрасное лицо неизвестной девушки, проступающее между клочьев плывущего над водой тумана…

Катя настолько погрузилась в собственные мысли, что не сразу обратила внимание, что с подругой происходит что-то неладное. Она почувствовала, что диван под ней мелко сотрясается, открыла глаза и увидела, что Лейка свернулась в комочек, прижав лицо к коленям, и дрожит.

– Лейка, ты что? – удивленно спросила Катя, пытаясь заглянуть в спрятанное лицо подруги.

Не удалось. И трястись Лейка не перестала. И вдобавок начала тоненько поскуливать.

Очень похожий скулеж, только побасовитей, донесся из соседней комнаты.

Катя растерялась. Но лишь на пару секунд. В конце концов тут есть тролли, которые справятся с любой опасностью. Может, это их рук дело?

Катя вскочила и бросилась в соседнюю комнату.

Тролли были там. Но вряд ли могли кого-нибудь защитить, поскольку лежали на полу, зажав уши ладонями. К счастью, бандиты и Илья Всеволодович не могли воспользоваться их беспомощностью, поскольку сами пребывали в столь же плачевном состоянии. Расселись по полу и рыдали. Вид здоровых мужиков, проливающих горючие слезы по неизвестному поводу, ужасно рассердил Катю. Все лирические мысли тут же вылетели у нее из головы.

– Эй, что тут происходит? – громко спросила она.– Кого оплакиваем?

Никто не отозвался. И ничего не изменилось. Тролли валялись на полу, мужики стенали и лили слезы.

Чуть заметное движение справа. Катя резко обернулась.

Сначала ей показалось, что это всего лишь ветер с открытого балкона шевельнул штору…

Нет, не ветер. В нише между стеной и шкафом, в плотной тени кто-то стоял.

По всем правилам логики Катя должна была испугаться, но вместо этого еще больше рассердилась. Наверное, времена, когда она пряталась в шкафу от Хищника, навсегда канули в прошлое.

– Ты кто такой? – закричала она.– Ну-ка выйди, покажись!

Скрывавшийся в нише сделал шаг. Он все еще оставался в тени шторы, но теперь Катя могла его разглядеть. И сразу узнала, хотя на нем не было ни шапки, ни темных очков.

«Рейвер». Тот самый, из клуба. И, вероятно, тот самый «крутой», отдававший команды бандитам.