Вера Чиркова - Ученица ведьмы [СИ]

Он немного постоял на пороге, потом решительно шагнул в комнату и плотно прикрыл за собой дверь.

А почему, интересно, не проснулся ни один гольд, вдруг запоздало спохватилась я, ведь шел он, не таясь, и с дверью возился спокойно, не волнуясь, что поймают. Значит, имел право?! Но в таком случае хоть один лупоглазик должен был проснуться, чтобы проверить, кто это звенит ключами. Не сходится. Следовательно, он знал, что они не проснуться. И тогда получается, что не так-то он прост, как я считала.

– Кэт, ты уже проснулась?

А голос у него красивый. И почему-то очень виноватый. Ну, уж нет, вот это он зря. Я-то прекрасно знаю, кто и насколько виноват в моем нынешнем горе. И не собираюсь отыгрываться на невиновных и детях.

– Дассс… – как художественно я теперь умею шипеть, – давноссс.

– Это хорошо. Сейчас я тебя освобожу и мы отсюда уйдем. Я их всех усыпил. Они забыли, что я маг, – отпирая кандалы на моих клешнях, спокойно вещает он, – и не знают, что за эти годы прочитал все магические книги, какие впрок заготовил для себя Роул. Вот и все, идем.

Но я в таком шоке от услышанного, что не могу не то что идти, а и выговорить хоть слово.

– Кэт, ты все поняла? Уходим.

– Эриссс… – как ему объяснить, что у меня совсем другие планы?

– Кэт, некогда. Я все приготовил, нужно торопиться.

– Нетссс… я не пойдуссс…

– У тебя что-то с ногами? Не слушаются? – пытается догадаться он, – ты пробуй, заставляй их шевелиться. У меня тоже не сразу пошли, но мозг у краба тогда был маловат, мне не хватало места. Потом я догадался, как его можно увеличить, тебе сейчас должно быть проще.

– Эриссс… где твояссс комнатасс? Пойдем тудасс… – приняла решение я.

Оставаться дальше в этой камере просто глупо, его детское самоуправство все равно скоро раскроется. Но бежать в неизвестность глупее в сто раз. Мальчишка не понимает возможностей своей матери, каким бы сильным он ни был магом, она все равно его отыщет. И легко догадаться, кому из нас тогда придется собирать шишки.

– Зачем? – мой освободитель сердито хмурит брови, – отсюда нам ближе к выходу.

– Эриссс, не надо к выходуссс, – как трудно говорить убедительно и мягко, когда в голосе не звучит никаких эмоций.

– Ты боишься? – догадался он, – не бойся, я все продумал. Здесь говорить нельзя, я тебе потом все объясню! Ну Кэт, ну не упрямься!

– Этоссс тысс упрямсс как оселссс – рассердилась я, – посссслушшшай меняссс, не надосс уходить.

– Ладно, – внимательно посмотрев на меня, вздохнул мальчишка, – раз ты так решила… только знай, больше такого случая не будет. Теперь она начнет всё время за мной следить, и ведьм для охраны штук сто приставит…

Он не договорил, отчаянно махнул рукой и направился к двери. Я потопала следом, пытаясь на ходу приспособиться к новой точке обзора. В узком коридоре, куда мы попали, холодно светили магические шары, и ощущение исходящего от предметов тепла притупилось, но не пропало вовсе. Мы молча поднялись по лестнице, прошли по нескольким коридорам и залам и оказались возле знакомой мне двери. Оказывается, его поселили в старых покоях. Или это он сам так захотел?

– Входи, – гостеприимно распахнул передо мной дверь хмурый наследник, и я решительно шагнула внутрь.

Искренне радуясь своей сообразительности и замечательной способности крабьего организма ощущать малейшее тепло. Мне теперь даже голову не нужно поворачивать, чтобы следить за летящей поодаль женской фигурой, провожающей нас еще от лестницы.

В просторном помещении, где мне довелось прожить всего несколько часов, теперь просто идеальная чистота. Вместо засохшего стволика на скамеечке стоит горшок с роскошным цветущим кустом, постель застелена богато вышитым покрывалом, на окнах новые светлые занавеси, а на полу огромный пушистый ковер. Вот на нем мне и придется спать, с сомнением покосившись на стоящий между окном и изящным очагом уютный диванчик, тяжко вздохнула я.

– Кэт, – закрыв дверь, повернулся ко мне мальчишка, – объясни, почему ты не захотела уйти? Ведь поняла… что они с тобой сделали. И никогда не сможешь их простить… я по себе знаю.

– Нетсс… не понялассс – немедленно поймала я его оплошность.

Пусть объяснит подробно, чтобы подтвердить мои догадки, точная информация всегда ценнее.

– Она знала… давно знала про это проклятье, – сев на диванчик, Эри смотрит мимо меня и вовсе не по-детски горько кривит губы.

– Не правдассс… – невольно вырвалось из глубин моей души, оскорбленной такой подлостью, хотя умом я сразу приняла это заявление.

Уж слишком точно оно объясняет все таинственные недоговорки и непостижимые совпадения. И просто идеально вписывается в хронологию произошедших со мной событий, выстроившихся в отлично продуманный и прекрасно разыгранный спектакль. Есть только пара сомнений насчет осведомленности всех участников, но теперь я знаю, что именно нужно выяснить и постараюсь разведать все.

– Правда, – скорбно произнес юный князь, – я сам ей рассказал. Ты еще очень мало живешь в теле краба, но скоро поймешь, что можно знать всё, что происходит в замке, не выходя из комнаты. А дяде очень нравилось, что я прислуживаю ему, и постепенно он забыл… что я не выдрессированное животное. И зачастую не обращал на меня никакого внимания, даже когда вел важные переговоры. Однажды Роул заплатил черному магу за работу сундучком с редкими камнями, а потом подозвал меня и подробно объяснил, что именно колдун делал в сокровищнице. Запомни, торжествующе ухмыляясь, говорил он в тот день, даже если твоей матери удастся войти в сокровищницу, найти и провести туда мага, который сумеет пробудить тебя после стазиса и вернуть в тело хранящийся в крабе слепок разума, радоваться жизни ты будешь только три дня. И все три дня будешь стремительно стареть. Но никто не сможет помочь тебе и прекратить страдания Трине, у этого проклятья нет отмены. Я выслушал с безразличным видом, а выйдя из его кабинета, бросился в погоню. У меня прекрасный нюх… извини. Теперь уже у тебя. Так, вот… я его догнал. Он не ожидал нападения и потому не успел… ничего наколдовать. А потом не смог. Я хорошо разбираюсь в амулетах, и действуют они одинаково в руках мага, гольда, или клешнях краба. Ему очень не хотелось говорить мне правду, но умирать не хотелось еще больше. Но когда он все рассказал, я его все-таки убил. Чтобы он никому больше не смог навредить своими заклятьями. С тех пор я не ем… сырое мясо, и Роул это отлично знал. Он вообще очень наблюдательный и хитрый… но это ты сама видела. И еще жадный, тот сундучок до сих пор не дает ему покоя. А я делал вид, что не понимаю, о чем речь. Но ты должна знать, он в надежном месте, и денег, вырученных от продажи камней, хватит, чтобы купить хороший дом и жить в достатке.