Мария Быстрова - Мастер полета

Любил он подслушивать чужие разговоры, незаметно подключался, и отследить его удавалось не всегда.

— Чего хихикаешь? — обернулась бывшая актриса, а сейчас ветеран войны с боевыми наградами на груди. — Где Ингрид? Я думала, мы пойдем вместе.

— Кажется, она решилась…

Баронесса демобилизовалась еще зимой, сразу после возвращения Рихтера и братьев Заков в Фертран, и тут же отправилась в лагерь «Горный» досдавать контроль. За это время змея Танис успела поведать всем желающим, как страдающая от одиночества лоранийская недотрога завела роман сначала с одним командиром, затем с другим, но ее прелести их не впечатлили, и неуставные отношения быстро прервались.

Позже Ингрид рассказала, как все произошло на самом деле. Статный офицер действительно заинтересовал ее, и баронесса попробовала пожить «как все» — купаться в мужском внимании, принимать подарки, но ее сердце так и не оттаяло, а может, во всем был виноват Рихтер, якобы случайно мелькавший на горизонте.

Горы помогают прочистить мозги, понять, чего действительно хочешь, баронесса провела там долгих два месяца, а неделю назад впервые за долгое время увидела Рихтера и замерла статуей. Леди Павс будто назло завалила ее работой — сверять ведомости и помогать готовить карты и для женской, и для мужской половины курса, и единственный, кто помогал ей тогда, — это младший Лиммер.

Ройс заметно изменился, осунулся, похудел, больше не смеялся над шутками Бэла, его вообще ничего не радовало, кроме Диль и сына, но графиня уединилась в родовом имении, и граф торопился туда вернуться. Недавно я подсела к парням за завтраком, очень уж хотелось узнать про приключения девушек, о которых не болтал только ленивый, но когда разговор дошел до принцессы и нового ордока, парень скривился и, не сказав ни слова, ушел. Как ящер Киры раскопал графиню, как фертранские целители несколько суток боролись за ее жизнь, мне уже дорассказывал Рихтер.

Новость о том, что Морковка, страшилка и слабачка — принцесса империи, потрясла школу, и в особенности Танис, которая нос из общежития не казала, пока ордок не покидал предел ящера. Впрочем, Кирэн прилетала нечасто — учебу она бросила, поселилась где-то в горах и занялась картографией. В последний раз мы встречались на моей свадьбе. Да… Это знаменательное событие все-таки произошло осенью по настоянию императора, точнее, по приказу. Лорд, разумеется, рвал и метал, в такие моменты я старалась изолироваться от него, ибо давно уже поняла — лучше подождать, пока костер прогорит сам, чем пытаться его тушить… На самом деле Эр был не против свадьбы, но хотел провести ее в узком кругу, когда я окончу школу, и без своего брата… Не вышло. Церемонию организовали придворные распорядители, пригнали из Берга того самого «Облачного жнеца» — гигантский дирижабль с четырьмя баллонами, на борту которого располагался фешенебельный ресторан. Даже боюсь представить, сколько стоит поужинать в таком для простых смертных… Но от возможности поуправлять этим летающим монстром я не отказалась… То еще, наверное, было зрелище. Девица в шикарном серебристо-розовом свадебном платье, которое, благодарение богам, мы выбирали вместе с Хельгой, стояла на широченном мостике в энергетическом облаке и пыталась разогнать воздушного гиганта, а все гости, в том числе и император с императрицей, дожидались, пока ей это надоест. Помимо правящей семьи и четы Милманов, на празднике присутствовали Ингрид, супруги Хеклинги, лорд Аливер с целительницей из Совета, и ненадолго заглянул Сэйдар Сильвер — человек с безразличным взглядом, после войны возглавивший Школу некромантии.

Пока мужчины взяли лорда в оборот, а Хельга с Ингрид куда-то запропастились, я улучила момент и подошла к Кире, та прислонилась к ограждению и смотрела на облака.

— Привет.

— Привет.

Ее волосы отросли, корни теперь блестели золотом, а концы все так же оставались ярко-оранжевыми.

— Спасибо, что вытащила нас оттуда.

Принцесса пожала плечами, фиалковые глаза смотрели спокойно.

— Это не я. Это Шай. В благодарность Рэду. Ящеры знают, что такое быть благодарными.

Она изменилась, повзрослела, ее аура теперь слегка давила. Эр рассказывал, что самка ордока только училась поддерживать связь, и Кира постоянно испытывала чудовищные головные боли. Во время полета в Лоранию у нее постоянно шла из носа кровь, но принцесса ни разу не пожаловалась, все распоряжения лорда выполнила четко и привезла в Регестор десять девушек. Он зауважал Киру, но, разумеется, врожденная вредность не позволила ему похвалить племянницу, да и ее, судя по отстраненному выражению лица, чужое мнение не волновало, зато в тот полет мне довелось посмотреть на свою родину глазами Эра. Никакого желания побывать там у меня не возникло.

Свадьба удалась, гости развлекались, поздравляли и дарили подарки, а новоиспеченный муж все подбивал меня сбежать с дирижабля на парашютах. В сознании вспыхивали его фантазии, от которых алели щеки, а тело охватывало сладостное напряжение. В конце концов я сдалась.

А еще через день мы вернулись в Фертран, и Эр повез меня к себе. Особняк располагался в восточной части города на холме. Как и все, случившееся в моей жизни за последние несколько месяцев, мой новый дом был идеальным, и не важно, что мебель укрывали пыльные чехлы, а сам лорд не появлялся здесь несколько лет, за неделю мы привели его в порядок, а когда наняли милейшую бабушку-экономку, фанатку выпечки, стало совсем уютно. Там я и прожила весь этот год, официально поступив на службу в фертранское отделение Ведомства. Два раза в неделю летала в Дикельтарк, возила документы и агентов, порой выпадали рейсы в Берг, Одрикс, Стортис и во всякие мелкие городки континентального Регестора, никаких сложных или опасных заданий мне, понятное дело, не выдавали. Когда я возвращалась домой, мы с Эром ночевали вместе, когда бывала в рейсе, он подолгу задерживался на работе. Новые соглашения с Воленстиром потребовали пересмотра системы безопасности империи, срочной переподготовки агентов, а еще лорд никак не мог определиться с замом по немагическому департаменту и руководил его работой лично. Впрочем, обо всем этом я узнавала исподволь, из обрывков разговоров сотрудников в центральном отделении, в беседах с пассажирами, не догадывавшимися, кто я такая, сам же Эр оставлял служебные заботы за порогом, как и плохое настроение. Не всегда, конечно, но старался.

…Дверь распахнулась. На пороге стояла всполошенная Ингрид.

— Вот вы где! Идемте! — Она часто моргала и смотрела в сторону.

— Что случилось? — нахмурилась я.

Девушка повела плечом:

— Я… я сказала ему.

— Что сказала? — не поняла Хельга. — Как всегда, что он придурок, или что-то новенькое?