Татьяна Абиссин - Пара для принцессы вампиров. Книга третья

Родани замерла, затем медленно повернулась к ней:

— Мило, что напомнила. Надеюсь, отдельной благодарности за это ты не ждешь. Госпожа Пем, можно, ночь я проведу здесь?

Женщина хмуро посмотрела на неё, затем утвердительно кивнула. Ну, не могла же она выставить за порог вампирку, спасшую жизнь одному из её любимых учеников. Похоже, ей предстояла бессонная ночь — придется наблюдать за Конни (вдруг её сущность все же захочет свести счеты с обидчицей), и за Морис Родани.

…И все же, как Пем ни старалась, не смыкать глаз, разбирая медицинские карты учеников, сон ее сморил. Когда медсестра проснулась, в окна светило осеннее солнце, а Морис в палате уже не было. Зато Пем едва не всплакнула над Эммой. Та дремала, сидя у постели Симона и держа его за руку.

Пем пришлось разбудить её: в конечном счете, занятия еще никто не отменял. К тому же, Симон спал спокойно и даже внешне выглядел лучше, чем вечером.

— Сегодня вы ночуете в своей комнате, мисс Конни. Хватит нарушать больничный режим.

— Хорошо… — тоскливо отозвалась Эмма. — Но, если появятся изменения, пожалуйста, дайте мне знать.

— И вы тоже, мисс Конни! Например, если ваше существо снова примется докучать вам…

— Со мной все в порядке. Просто перед тем, как все это случилось, мы с Симоном поссорились. Но этого больше не повторится.

— Очень надеюсь, мисс, — тяжело вздохнула медсестра.

— Ты пропустила мою вечеринку, Морис! Плохая девочка! — Дороти топала за ней, едва поспевая, потому как Родани шагала быстро, пытаясь оторваться от этой, острой на язык, подружки. — Но я тебя, так и быть, прощаю! Все-таки, едва не умереть и лишиться магии — причина достаточно уважительная. Ты вела себя, как героиня, защищая Симона, и вот теперь, почти, как смертная… Ну, что ты злишься, я же шучу! И, кстати, спасибо! Если бы не ты, я бы потеряла лучшую подругу.

Продолжая болтать, Дороти попыталась обогнать Морис. Тут-то ее и сбил с ног шагавший им навстречу Ким Берли.

Услышав, как девушка споткнулась и упала на пол, Морис нехотя обернулась.

— Берли, ты что — слепой? Смотри, куда идешь! — зашипела Дороти, но, встретившись с парнем взглядом, внезапно осеклась и сильно побледнела.

Бывший друг Симона собирался что-то сказать, но передумал. Его лицо стало спокойным и сосредоточенным, и он просто прошел мимо.

— Морис, скажи… А Берли всегда был таким…жутким?

Родани только раздраженно передернула плечами:

— Ким Берли — такой же неуклюжий, как обычно. Не вижу в нем ничего нового.

— Зато я вижу, — дрогнувшим голосом сказала Дороти. — Причем впервые… настолько темную ауру. И мне страшно.

— Да что с тобой? Или ты слишком много вчера выпила? — Морис подошла к дверям Обеденного зала, когда услышала негромкое:

— Наш род обладает способностью читать магические ауры. Вчера я вступила в права наследия. И, поверь, ты бы тоже испугалась, если бы увидела то же, что и я.

Родани почти не прикоснулась к обильному завтраку. Она обдумывала полученную от Дороти информацию, то и дело, поглядывая на стол «утреннего курса». Разрозненные кусочки мозаики стали складываться в одну общую картинку…

Морис почти в открытую прогуливала уроки. Её могло ждать суровое наказание, вплоть до лишения должности старосты. Но она не видела никакого смысла появляться на занятиях, если не может сотворить простейшее заклятие. К тому же, у вампирки появились подозрения, и отчаянное желание их подтвердить. Стараясь не привлекать внимания, Морис со стороны наблюдала за Кимом Берли. И то, что она увидела, её насторожило.

Как Морис раньше не заметила, что тот выглядит гораздо опрятнее, чем обычно? Куда делись эти веснушки, которые так портили его лицо? Светло-рыжие, торчащие в разные стороны волосы, уложены со старательностью, больше подходящей Конни, чем обычному смертному. Да и сами волосы, за последний месяц слишком сильно отросли. Ким выглядел почти…привлекательным. Но главным, что выделяло его среди толпы учеников, даже не внешность. Идеальная осанка, спокойный, уверенный взгляд, легкие движения и полное равнодушие к окружающим. Нет, такого в прежнем Берли Морис не замечала.

…У них со смертным неожиданно нашлось что-то общее. Берли решил пропустить занятия по ясновидению, на которое отправилась большая часть его курса, свернув в боковой коридор. Морис следовала за парнем, стараясь оставаться незамеченной, а для этого приходилось сохранять дистанцию в десять шагов. В какой-то момент, благодаря неловкой слежке, без намека на магию, Родани потеряла его из виду. Это случилось в пустом зале, куда выходили сразу несколько коридоров. Морис со злости ударила рукой по стене, отчего, сверху посыпалась штукатурка.

Она чувствовала, что с Берли и правда творится неладное. Учитывая, что и в школе с недавних пор, все встало с ног на голову, между этими событиями точно есть связь.

Но парень исчез. Морис, вздохнув, уже собиралась возвращаться, как вдруг услышала приглушенные голоса. Кто-то шел сюда. Родани поняла, что надо срочно спрятаться. Или, она — больше не жилец в этом мире, как подсказывал внутренний голос.

Мысленно проклиная себя за то, что не в силах использовать маскирующее заклинание, Морис забилась в угол между каменной статуей и стеной.

Её тело оказалось вплотную прижато к холодной каменной поверхности, без возможности повернуться.

Родани могла различать только голоса, и если один — голос Берли — был ей прекрасно знаком, то второй — нежный, точно мед, и, одновременно, холодный, словно льды в Арктике, — она не слышала никогда. Желание повернуться и посмотреть на обладателя столь необыкновенного голоса, проникающего прямо в сердце и заставляющего подобострастно подчиняться, стало просто нестерпимым. Но что-то внутри Морис еще продолжало сопротивляться, и она до боли закусила губу, чтобы не поддаться соблазну.

— Зачем вы звали меня, ваша светлость? — голос Кима, звучащий спокойно и размеренно, разрушил иллюзию.

«Кого это Берли называет „его светлостью?“ Не король же вампиров появился в школе? Или кто-то из его приближенных? Я обязательно должна увидеть…»

— Прежде, чем задавать вопросы, стоило дождаться, пока я сам к тебе обращусь. Роберт никогда бы так не поступил, — незнакомый голос звучал раздраженно.

— Простите мою дерзость, — смиренно ответил Ким.

— В тебе слишком мало от Роберта, иначе ты не совершил бы столько промахов. Меня не покидает чувство, что все твои ошибки выдают наивное истинное желание — сохранить жизнь бывшему другу, — послышался серебристый смех.

От этого смеха Морис бросило в жар. Вампирку мало что могло испугать, но сейчас ей стало по-настоящему жутко.