Дарья Сорокина - Шпаргалка для некроманта [litres с оптимизированной обложкой]

– Спасибо, но я не хочу тебя стеснять. Покажешь мою комнату? – попросила Натт и развернулась к двери.

– Потом, – категорически ответил Синд. – Либо здесь, под моим присмотром, либо в лазарете. Выбирай!

– Хорошо, – покорно согласилась Мёрке.

– Давай покажу ванную.

Студент отвел ее в просторное помещение, выложенное белым камнем. Девочка старалась меньше ходить по чистому полу, чтобы не оставлять грязных следов. Синд намочил полотенце и осторожно вытер лицо своей гостьи. Она не сопротивлялась заботе, а лишь грустно смотрела ему в глаза.

– Я отвратительная, Синд? Мне не стоит жить?

– Ты понимаешь, что спрашиваешь такого же отвратительного некроманта? Как думаешь, мне не стоит жить?

– Стоит, – быстро ответила девочка.

– Я отвратительный?

– Нет, – прошептала Натт, глядя в его стальные глаза.

Она вспомнила свой сон о седовласом демоне. Тот тоже не был отвратительным и совершенно не пугал ее, он был таким же заботливым, как ее сегодняшний спаситель.

– Ну вот мы все и решили. Схожу за твоими вещами. Ребята уже собрали во дворе под навесом то, что выбросили из окна твои подружки-стихийницы. Тут тебя никто не потревожит. Как бы ни злились темные на твой поступок, они никогда не тронут своих. Никого не бойся, поняла?

– Хорошо, спасибо тебе, Синд.

– Всегда пожалуйста, Натт, – улыбнулся заклинатель и прикрыл дверь ванной.

Он слышал, как сквозь звук текущей из крана воды раздаются рыдания девочки. Перетерпит, смирится, примет себя и свой новый мир. Просто нужно время, а он подождет столько, сколько потребуется.

Некромант неспешно покинул катакомбы и побрел во двор. Он раздумывал, кого из нежити лучше навьючить вещами своей подопечной, и не сразу заметил перепачканного с ног до головы Хассела. Стихийник чуть не сбил заклинателя с ног и схватил его за грудки, вперив безумный взгляд своих бледно-карих глаз.

– Мёрке, – прохрипел мальчик.

– Ты ошибся, Хассел, – некромант брезгливо поморщился и попытался убрать руки южанина.

– Хватить издеваться, ты понимаешь, о чем я! Где она? Вас видели вместе. Ты вытащил ее из ямы? – маг задыхался, с его волос стекала мутная вода, а левая рука была в глубоких порезах, из которых сочилась кровь.

– Не понимаю, о чем ты. Натт в беде? – Форсворд изобразил на лице тревогу, и Хассел глухо зарычал.

– Я искал, но не нашел ее. Где она? Отвечай!

– Это ты мне скажи, ведь Мёрке уехала с тобой сегодня днем, – невинно проговорил некромант.

– Не смей прикасаться к ней, она моя! – прокричал Фирс.

Форсворд сверкнул стальными глазами, схватил мальчишку за шею и прижал спиной к пристройке смотрителя за нежитью:

– Ты смеешь мне приказывать, безродный южанин? – Синд сдавил горло стихийника и не без наслаждения смотрел, как тот тщетно пытается освободиться.

– Дай мне увидеть ее, дай поговорить, пожалуйста. Где она? – хрипел Фирс.

– Там, где ты и твои дружки ее не достанете.

– Они мне никакие не др…

– Вот так дела! – раздалось за спиной некроманта. – Ребята, смотрите! Трупоед обижает нашего борца с тьмой. Накажем наглеца?

Синда схватили за плечи и повалили на землю. Он даже не сопротивлялся, когда Ллоде и его шайка принялись избивать его кулаками и ногами без всякой магии. Форсворд мог бы легко вызвать послушную баллтрэ и дать отпор. Но зачем, ведь это все изначально было частью его плана. Он не без удовольствия смотрел на Фирса, который стоял в стороне не в силах остановить своих сокурсников. Стихийник все понял без слов, глядя на окровавленную ухмылку заклинателя мертвых. Хассел потерял Мёрке, ее дружбу и любовь навсегда. Жалкий трус.

Маги покинули двор, увлекая за собой южанина. Он несколько раз обернулся на жертву внезапной расправы, и на его лице отражалась целая гамма чувств. Больше всего Форсворд боялся, что в последний момент в Фирсе проснется тяга к геройству и мальчишка бросится ему на помощь. Но малодушный волшебник не разочаровал и покорно поплелся за сокурсниками.

Синд осторожно встал, чувствуя боль во всем теле. Переломов не было, заступники Хассела не стали перегибать палку, и некромант отделался лишь разбитой губой, заплывшим глазом и дюжиной синяков. Ерунда по сравнению с тем, как ему регулярно достается от вышедшей из-под контроля нежити в загонах Йедена Стаата. Хромая, Форсворд зашел за пристройку, где, опираясь на стену, стоял ухмыляющийся юноша. Завидев заклинателя мертвых, он широко улыбнулся и протянул ладонь. Синд запустил руку во внутренний карман робы и выудил плотный конверт, украшенный фамильным гербом.

– Господин Форсвордс, с вами приятно иметь дело, – старшекурсник шутливо отдал честь конвертом.

– Форсворд, – недовольно поправил некромант. – И не паясничай, Стольт.

– Извини, сложно сдержаться, когда высокородный отпрыск просит избить его и еще денег за это предлагает. Мой отец за такие выкрутасы отлучил бы меня от семейной кормушки. А тебя вон до сих пор снабжают, – юноша потряс своей наградой.

– Не твое дело. Можешь поделиться с друзьями, они очень старались, – Синд облизал разбитую губу.

– Делать мне нечего! Свою порцию веселья они получили. Лично меня не заводят издевательства над малолетними некромантами. Но твоей изобретательности и коварности надо отдать должное. Мы бы ограничились выброшенными из окна сундуками. Ну, наши девчонки, может, ее одежду порезали и книжки порвали бы. Но такое… – Стольт поморщился. – Ты монстр, Форсворд. Не жалко тебе Мёрке?

– Жалко было, когда она жила в вашем ядовитом змеином гнезде. Считай, прошла быструю интоксикацию, – фыркнул некромант.

– Сколько пафоса в речах. Хассел, конечно, конченый идиот, но он тоже не заслужил такого. Ты ведь знал, откуда взялись его предубеждения к темным?

Синд кивнул.

– Ты чудовище. Ладно, это не мое дело. Обналичу бумаги и уеду отсюда. Не хочу, как папенька, гнить в стенах Тэнгляйха.

– Думаешь, он не вернет тебя обратно?

– Теперь нет. Не хватало последнего взноса и рекомендательного письма твоей семьи. Я поступлю на флот, как и собирался. Вода, ветер и свобода от всевидящего ока отца-декана. Бывай, Форсворд!

Сын Эмена Стольта сунул конверт в сумку, закинул ее за плечо и побрел к воротам. Он даже не обернулся на замок и своего благодетеля, а ускорился и скрылся за плотной завесой дождя.

Синд хорошо понимал чувства мага. Статус ко многому обязывает. Сын декана непременно должен продолжить карьеру отца, присутствовать на всех важных мероприятиях факультета, да и всего Тэнгляйха. Младшему Стольту это было чуждо, и давление семьи в конце концов толкнуло его на побег.

Форсворду повезло чуть больше. С раннего детства каждый его шаг был расписан: учеба, карьера, служба при дворе правящей династии западных земель, невеста. Но в один миг все это перечеркнуло страшное открытие: Синд – некромант. Помолвку пришлось разорвать, а общение с остальными детьми семейства ограничить, чтобы на них не пала тень от проклятого брата. Мальчик нисколько не переживал из-за вынужденной изоляции, мать все так же любила его, а отец нанял лучших наставников. Юный адепт смерти скучал лишь по младшим сестричкам, но был несказанно рад внезапно обретенной свободе и благодарил высшие силы за такое чудесное избавление от всех проблем. Он принял свое предназначение не только покорно, но даже с благоговением, и потому теперь уборка в загонах для нежити не казалась аристократу чем-то унизительным.