Светлана Бурилова - Кольцо удачи [СИ]

Следующий раз глаза открыла, когда почувствовала, что спину никто не согревает. Стало неуютно. Зевнула, оглядевшись. И куда ночной нахалюга делся? Ааа… вон из кустов вылезает. Сейчас рассмотрю его получше и выскажу всё, что накипело…

Рикон был высок (правда это я и вчера поняла), идеально сложен (даже, пожалуй, слишком) и невероятно красив, даже не смотря на болезненную бледность и синяки под глазами. Взгляд сине-фиолетовых глаз под прямыми тёмными бровями завораживал, шелковисто-смоляные волосы мужчина на ходу переплетал в косу, при этом что-то недовольно бормоча под нос. Взглянул на меня, восхищённо пялившуюся на него, собрался самодовольно усмехнуться (это я точно поняла), но почему-то вдруг застыл, пристально рассматривая меня в утреннем свете. Сглотнул, прокашлялся, тряхнул головой.

— Нам пора. Поднимайся, некогда разлёживаться, — сказал, словно выплюнул, и зашагал в гущу леса.

Ничего не оставалось, как подорваться следом, едва успев закинуть на плечо мешок с вещами. Догнала рикона быстро, пристроившись в хвост. Он оглянулся на ходу, сграбастал ношу, повесив мешок на себя, и зашагал ещё быстрее.

Вот он, мой шанс, предъявить претензии за вчерашнее. Даже рот открыла, правда, почти тут же его захлопнув. Ну, вот скажу рикону, чтоб перестал распускать руки, ведь не поверит. Ещё и заявит, что всё мне приснилось, или вообще сама его домогаюсь, вот и придумываю то, чего не было. Нееее… ну, его. Промолчу. Но если опять потянет руки, чем-нибудь огрею. Да, кстати, надо бы палку поувесистее для этого присмотреть.

Пока зыркала по сторонам, чуть не пропустила корень под ногами. Рикон словно почувствовал моё падение, тут же обернувшись и подхватив.

— Будь внимательнее.

Я только сейчас поняла, что не знаю его имени, да и сама не представилась. Вот как к нему обращаться в случае чего?

— Меня Наташа зовут, — решила проявить вежливость первой.

Мужчина хмыкнул, помолчал, помогая обрести равновесие, развернулся, чтобы продолжить путь и через плечо бросил:

— Меня можешь называть Ильм.

И всё больше ни слова, словно не он мой проводник, а я к нему не очень приятное приложение. Чего ж тогда ручки до чужого тела тянул?! Красивый, зараза! Поди, и дама сердца имеется… Аффи Бирни же говорила, что если рикон без пары, то он как бы два в одном, душа одна, а тел двое. В голове подобное не укладывается. А раз этот Ильм один, значит, вывод напрашивается сам — рикон не свободен. Вот только от чего такой сердитый? И что делал в человеческом поселении, да ещё в качестве пленника? Имди намекала, что сильнее риконов в этом мире вряд ли найдутся существа. Тогда почему не справился с людьми? Эх, вопросов тьма! Вот только ответов вряд ли дождусь.

Пролесками, а иногда и широкими полями мы передвигались ещё дней десять. Припасы из моего мешка давно закончились, и питаться приходилось тем, что добывал рикон. Спали по-прежнему на земле. Я пыталась как-то дистанцироваться от мужчины, но каждый раз просыпалась от того, что нос его зарывался сзади в волосы и втягивал в себя мой аромат.

Что касается аромата… если в ближайшее время мы не выйдем к какому-нибудь водоёму, крупнее лесного родника или лужицы, по запаху я сравняюсь со скунсом.

Рикон в пути был столь же немногословен, почти не смотрел в мою сторону. Иногда мне казалось, что его тело сковывает боль, заставляя Ильма стискивать зубы. В эти моменты он старался подальше уйти вперёд. Я пыталась пару раз узнать, в чём дело, да после злобного взгляда, брошенного в мою сторону, оставила эту затею. Захочет, расскажет.

Где-то далеко, у подножия высоких гор…

— Ну, что? — воспрошал взволнованный женский голос. — Что ты молчишь?! Всё, я иду к нему…

— Эррана, ты же знаешь, что он никого не хочет видеть. Сегодня запретил входить и мне… — с болью в голосе ответил мужчина. — За что боги оставили нас?!

— Его комната итак на склеп похожа… — голова красивейшей женщины поникла. — Энир, ну, почему… почему мы должны терять сына? От Ильма давно вестей нет…

— Я знаю, ты была не согласна с его решением, но это его выбор. Мне больно как и тебе! Но что мы можем сделать?! Их связь окончательно прервалась ещё пол года назад, их сила и жизни угасают… Нам остаётся только смириться… — глухо проговорил рикон, и тут же буквально зарычал, — нет! Не могу и не хочу этого делать!

Риконна обняла мужа, судорожно вздохнув.

— У нас теперь два сына, душа окончательно разделилась, а, значит, и терять в два раза больше, — снова с болью выдохнул мужчина.

Женщина ласково погладила его по щеке, а затем ещё крепче обняла. Глаза обоих наполнились слезами. Они столько вынесли, чтобы быть вместе, так радовались, когда появился первенец Ильмандирр. Умилялись проделками обоих половинок души сына. Восхищались магической силой Ильма и силой разума Андирра, их успехами в Академии. Оба были любимцами всех от мала до велика… а теперь… один ушёл угасать подальше от дома, второй — замуровал себя, словно в склепе, в дальней пещере. А ведь надежда встретить свою пару до последнего грела их сердца. Сколько ещё просуществуют разделённые души, год, два или завтрашний день окончательно загасит искру их жизни?

Быстрые шаги и распахнувшаяся дверь заставили обнимающуюся пару вздрогнуть. Ворвавшийся родственник, с лихорадочно блестевшими глазами, пытался отдышаться. Риконна, подумав о самом плохом, едва не лишилась сознания.

— Что?! — надломлено спросил муж, обращаясь к гостю.

— Андирр… он…

Эррана всё же не выдержала, упав в обморок. Мужчины засуетились, один подхватил тело жены, другой рванул за водой, чтобы брызнуть на лицо сестры. Через несколько минут женщина очнулась, тут же залившись слезами.

— Ну, что ты, сестричка?! Жив Андир! Рано его оплакивать! Да чего вы так на меня уставились?! Я же порадовать вас спешил… Андирр не просто с постели встал, а даже на солнышко вышел погреться. Я мимо пролетал, вот и заметил. Спустился к пещере, а он сидит, улыбается, даже румянец к щекам вернулся… А вы тут…

Риконна с безумной надеждой посмотрела на мужа, и оба, тут же подхватившись, понеслись на выход. Оставшийся рикон почесал маковку, вздохнул, поднял глаза вверх.

— Боги, не отнимайте у них надежду!

Когда спустя некоторое время родители Андирра и Ильма оказались рядом с местом затворничества первого, в их сердцах распустился цветок счастья. Андирр всматривался в небесную синь и улыбался, тепло и чисто.

Риконна тут же подбежала к сыну.

— Что, Анди?

— Мам, так хорошо! — с тихой радостью выдохнул Андирр. — Словно изнутри что-то греет, родное и такое долгожданное…

Наташа и Ильм.