Виталий Останин - Князь Благовещенский

Скупой на эмоции князь возложил руку на плечо якуту и чуть сжал ладонь. Потрепал сонного Антона по щеке и поднялся.

— Итальянец только что зашел в турагентство "Жар-птица", на Игнатьевском бульваре. Кстати, жены-покойницы Арцебашева фирма… Неликвид, от которого он никак избавляться не хотел… Я уже отправил туда дружинников во главе с Евсеевым.

— Думаешь, справятся? — ощущая охотничий азарт, спросил я.

— Хочешь помочь? — увидев мой резкий кивок, князь благосклонно наклонил голову. — Езжай. Понимаю, что по-тихому вряд ли получится, но постарайся квартал не снести. И еще, в приемной Михаил ждет, возьми с собой.

— Понял! — уже устремляясь к выходу, отозвался я, но был остановлен репликой княжича, произнесенной безо всякого выражения. Будто автомат говорил, а не восьмилетний мальчишка, переживший инициацию — чтобы это не значило.

— Он не хочет уходить. Ему приказали. Он не хочет. Желает до конца все сделать. Больше всего этого хочет.

Я бросил взгляд на дядьку — может он пояснить слова сына? Но тот лишь головой качнул отрицательно. Да еще одними губами сказал "иди".

— Что за история с женой воеводы и турфирмой? — спросил я уже в "Москвиче". Сознательно переключая внимания с последней реплики Антона на Арцебашева. А то ведь прозвучало, как пророчество — лишенный интонаций голос мальчишки, его полуприкрытые сонные глаза… Бр-р! Вот чего мне не хватало перед выездом на схватку со смертецом — пророчества от малолетнего оракула!

Ведущий машину Глеб лишь головой качнул, не отвлекай, мол. Дядя Ваня тоже промолчал, не знал, наверное. А вот сидящий на заднем диване рядом с ним Мишико откликнулся.

— Была история, да. Лет пять, наверное, назад. Померла жена Михайло Генриховича. Красавица такая и молодая совсем — пятидесяти не было! Какая-то болячка редкая, за полгода сожрала и целители помочь не смогли.

А вот тебе и мотив! Озлобился на целителей, которые жену спасти не смогли. Ага, и в отместку решил помогать в похищениях мирянок! Антошин, ты себя слышишь вообще? Сову на глобус натягиваешь! Блин, ну вот зачем было мальчишке это шоу с пифией устраивать?

— А турагентство? Почему неликвид, Миш… Михаил?

— Ее была "Жар-птица", да. Раньше — самый известный продавец туров. А как жена Арцебашева померла, тот фирму запустил, один только Сиам и продает, перебивается с воды на хлеб. Но и избавляться не стал, в память о супруге, да.

В этом месте я услышал позади сочный шлепок — будто кто комара прихлопнул. Резко обернувшись, я увидел, что лицо дяди Вани закрыто ладонью — она, видимо, и произвела этот звук. А еще разглядел сквозь заднее стекло идущую за нами, словно приклеенную, голубую машину целителя. Вот же блинство! Я забыл оставить их с ведьмаком у князя, а он, продолжая выполнять полученную от меня ранее команду, ехал за нами на схватку с палачом.

— Сиам! Турфирма! Перед глазами же было?

Я не сразу сообразил. Надо сказать, последние часы я делал это все хуже — сказывалась напряжение последних дней и накопленная усталость. Мозг постоянно отходил на перекуры, оставляя вместо себя разного рода мыслительные зарисовки о природе, смысле жизни и вообще.

— Брачные аферисты? — подал голос Самойлов.

— Ну да! — отозвался дед.

— Ну ясно тогда. Меня когда закрыли, решили перестраховаться и похищения за пределами страны проводить. Тут и пригодился актив Арцебашева.

Мишико вместе со мной мотал головой от Глеба к дяде Ване, не в силах сообразить о чем разговор. Ему-то неизвестно было о расследовании отставного наставника.

— И он вот так подставился? — недоверчиво протянул я. — Собственный актив отдал под преступную деятельность?

— Ну во-первых, чего преступного в организации туров в Сиам? — Самойлов притормозил и плавно вошел в поворот. В этот раз он ехал не как бешеный, хоть и нарушая скоростной режим с возмутительной удалью. — Во-вторых, чтобы связать одно с другим, надо было знать про Арцебашева в деле. И в третьих, все преступники, которым долго удается водить жандармов за нос, начинают незаметно для себя охреневать. И допускать ошибки.

Еще раз крутанув руль, он сообщил:

— Два квартала до "Жар-птицы". Приготовились.

Я тут же воззвал к дару, убедился, что он по-прежнему с готовностью откликается и немного успокоился. Приблизительно я уже решил, как буду действовать во время схватки.

Воображение под натиском голливудских штампов рисовало картину оцепления района жандармами. Должны были гореть мигалки на крышах жандармских авто, люди с пистолетами целить в сторону входной двери "Жар-птицы", а целая куча зевак — снимать все это действо на камеры смартфонов.

Последнее, кстати, меня всегда вымораживало. Чем думают эти люди? Задницей? Полиция с пистолетами наголо — это же сигнал любому здравомыслящему человеку — беги отсюда, кретин! Основной инстинкт же, блин, и это я не про продолжение рода! Задеть могут, даже если не в тебя стреляют. Но нет! Стоят, снимают, смеются! Идиоты какие-то!

У турфирмы, к моему облегчению, ничего такого не наблюдалось. Ни заграждений, ни жандармских машин, ни даже самих людей в форме. Подступы к зданию, в котором находилась "Жар-птица" — я сразу увидел вывеску — перекрывали с двух сторон всего четверо людей в штатском: двое заворачивали автомобили, двое — пешеходов. И те и другие послушно меняли маршрут. Возле турфирмы вообще никого не было.

"Регулировщик" на дороге узнал меня и рукой показал куда ехать — к трем "Ладогам", стоящим в сотне метров от здания. Странно, но их я сперва не заметил, хотя смотрел прямо в ту сторону. Только когда переодетый жандарм указал на джипы, увидел. Высунувшись из окна, я сказал ему, что идущую за нами следом голубую машину нужно задержать. Нечего тут гражданским шататься!

— Игорь Сергеевич, здравствуйте! — приветствовал меня сразу на выходе из машины Евсеев. Кивком поздоровался с Самойловым, пожал, как старому другу руку Мишико и уважительно, словно ученик учителю, поклонился наставнику. — Приехали помочь? Очень кстати!

Он был не в штатском — в какой-то черной робе, похожей по крою на спецодежду ремонтников. Множество карманов по всему одеянию и нелепые оранжевые полосы по канту рукавов и пояса — дизайнера форменного обмундирования дэберов нужно было под суд отдавать! Рядом с ним находилось еще четверо мужчин, так же как и он одетые, молчаливые и серьезные. Ни у кого в руках не было даже намека на оружие.

— Итальянец внутри, мы его видим на камерах — подключились. — деловым тоном начал вводить меня в курс дела Евсеев. — Он сменил одежду и цвет волос, но узнать можно. Судя по всему, покупает тур.

— Своевременно. — нейтрально выдал я. Какой, к хренам, тур?