Евгений Гаглоев - Верховная Мать Змей [litres]

Кадиша недовольно поджала полные губы, смерила взглядом Димку, затем взглянула на Карину.

– С него, – ткнула она пальцем в Трофимова. – Только для этого мне нужно войти внутрь.

Владимир Игоревич отпер камеру и сдвинул решетку в сторону. Кадиша Де Лафуэнте вошла в комнату, позвякивая браслетами, и приблизилась к Димке. Обошла вокруг Трофимова, рассматривая его со всех сторон. Димка, оробев, сам не сводил с нее испуганного взгляда.

– Снимай футболку! – приказала Кадиша.

Димка тут же выполнил ее просьбу. Длинные, тонкие пальцы, похожие на лапки гигантского паука, принялись исследовать его спину. Кадиша вела руками вдоль позвоночника, касаясь известных только ей точек, внимательно осматривая каждую выпуклость, прощупывая мышцы, медленно поднимаясь к шее.

– Где же ты? – тихо бормотала она. – Ты здесь, дружок?

Ее пальцы скользнули вверх по шее и исчезли под волосами Димки. Прижав кончики пальцев к его затылку, Кадиша на мгновение замерла и вдруг злобно захихикала:

– А вот и ты… Он точно здесь! Вы не ошиблись… Чую мертвяка!

Димка вдруг со злобным ревом отшвырнул ведьму от себя и сорвался с места. Незапертая дверца с грохотом отлетела, преподаватели попадали в разные стороны, как сбитые кегли. Трофимов вихрем пронесся по камере, сшибая все на своем пути, наверху хлопнула входная дверь, и все стихло.

Карина прижала ладони к лицу и горько заплакала. Димка все же оказался шаманом, а ведь она до последнего надеялась на лучшее. Учителя, растерянно переглядываясь, поднимались с пола.

– Догнать? – хрипло спросил физрук.

– Думаю, теперь его уже никто не догонит, – хмуро ответила Елена Федоровна. – Черт, мы сами сваляли дурака… Нужно было закрыть дверь на замок. Как можно было так опростоволоситься?!

– Ничего, еще не все потеряно, – утешил ее Петр Леонидович. – Для проведения ритуала нужны три шамана, а Карина у нас.

– Нужно и ее проверить, – сказал сенсэй Канто. – Но дверь лучше запереть.

Все повторилось с самого начала. Кадиша Де Лафуэнте перешла в комнату Карины, и решетчатую дверь за ее спиной тут же заперли. Девушка повернулась спиной ко всем, сняла футболку, и жрица вуду долго водила руками по ее спине и затылку.

– Девчонка чиста! – объявила она наконец. – Где бы сейчас ни прятался ваш третий мертвец, он точно не в ней.

– Что?!

Учителя академии ошарашенно переглянулись.

– Но чье же тело он тогда занимает? – испуганно спросил Петр Леонидович.

Оставив мальчишку Зверева в кабинете Андронати, профессор Вениамин Дубровский вышел в коридор, чтобы сделать важный звонок. Но этого ему показалось мало, ведь, как известно, кое-где и у стен есть уши. Вытаскивая на ходу мобильник из кармана пиджака, психиатр двинулся дальше, в зал, где стояли скелеты динозавров. В тусклом свете ламп дежурного освещения старые, пожелтевшие кости гигантских доисторических рептилий выглядели жутко. Дубровский пересек зал и остановился у большого окна возле двери, ведущей на задний двор музея. За пыльным разноцветным стеклом виднелась большая лужайка, в центре которой горел одинокий уличный фонарь.

Профессор огляделся по сторонам и, убедившись, что в зале больше никого нет, набрал номер Бирулина.

– Алексей, это я, – вполголоса проговорил он, одновременно прислушиваясь к происходящему в здании. Андронати и девушки были где-то рядом, но он их почему-то не слышал. – Ты просил помочь тебе в деле с мальчишкой. Но, черт побери, я не смогу этого сделать.

– Почему? – злобно осведомился Бирулин. – Совесть взыграла? Я ведь хорошо тебя знаю, Вениамин. Ты делал и куда более неприятные вещи с пациентами своей психушки!

– Дело не в совести…

– А в чем же тогда? Цена не устраивает? Подниму, так уж и быть.

– Я только что познакомился с твоим Тимофеем Зверевым! Все вышло случайно, он вдруг появился в музее Андронати. Я опробовал на нем гипноз, но на мальчишку он не действует!

– Как это? – удивился Бирулин.

– Понятия не имею! Парень совершенно невосприимчив, а ведь обычно мне хватает двух-трех минут, чтобы полностью подчинить разум любого субъекта. Что с ним?

– Именно это я и хочу выяснить, – вздохнул Бирулин. – Ну что ж, раз ты не можешь помочь, придется действовать по старинке. Способ грубый, но надежный.

– Чем меньше я буду знать об этом, тем лучше, – усмехнулся профессор Дубровский. – Кстати, твоя девица сейчас тоже здесь. Они с профессором Андронати болтают об этих шаманских мумиях.

– Какая девица? – удивился Бирулин.

– Сотрудница твоего музея, которую ты послал в Клыково. Кажется, она назвала себя Эвелиной.

– Не знаю, о чем ты, – осторожно произнес Алексей. – Я в Клыково никого не посылал…

– Правда? – изумился Дубровский. – Но погоди… В таком случае что она здесь делает?

Над его головой вдруг раздался громкий хлопок, похожий на выстрел. Дубровский подскочил на месте от неожиданности, затем задрал голову: оказывается, взорвалась лампа на потолке. Вниз посыпались мелкие осколки. Пару секунд спустя разлетелась еще одна лампа, немного в стороне. Затем еще одна!

– Что происходит? – испуганно выдавил Дубровский.

– Что там у вас? – забеспокоился Бирулин. – Что-то случилось?!

– Я перезвоню, – ответил ему профессор и медленно убрал телефон в карман.

Лампы на потолке начали взрываться одна за другой, постепенно погружая помещение в кромешную тьму. Вениамин Дубровский вдруг ощутил, как сильно трясутся у него колени. Что-то происходило… Что-то странное и жуткое. Изо рта вдруг пошел пар, температура в зале резко понизилась. Затем начали дребезжать стекла витрин по всему музею. Витражное окно за его спиной тоже затряслось мелкой дрожью.

Дубровский в ужасе обернулся. Фонарь на улице тоже взорвался, разбросав вокруг осколки и яркие искры, и в этой вспышке профессор увидел густую пелену черного тумана, ползущего по зеленой лужайке прямо к зданию музея. В клубах шевелящейся тьмы мелькали какие-то небольшие темные существа. Наскакивая друг на друга, они быстро приближались.

Крысы! Вениамин Дубровский содрогнулся от омерзения и страха. Целые полчища крыс самых разных размеров неслись к музею, скрытые облаками черной дымки.

– К черту! – испуганно выдохнул профессор Дубровский.

Во время работы в клинике «Геликон» ему приходилось быть очевидцем самых невероятных происшествий. Но профессору удавалось выжить в любой ситуации, поскольку у него был отлично развит инстинкт самосохранения.

Вот и на этот раз Дубровский не раздумывая подбежал к служебной двери, отодвинул задвижку и выбежал из здания. Крысы и черный движущийся дым были уже совсем рядом. Профессор, не оборачиваясь, бросился прочь и вскоре исчез в быстро сгущающейся тьме.