Грег Вайсман - Traveler: Путешественник

Больше никто не выступил вперед. Двойной опасности – победителя прежнего Гордока и огра из клана Изувеченной Длани – оказалось более, чем достаточно, чтобы держать остальных в узде. В последний раз подняв меч, Малус закричал:

– Гордок мертв! Да здравствует Гордок!

И Гордунни из Забытого Города – все, как один – подхватили:

– Да здравствует Гордок!!!

Близилось утро. Восток стал светлее.

Арам опустил взгляд к мешочку на ладони.

«Теперь и я в долгу. Я обязан Талиссу жизнью», – подумал он.

Будто прочтя его мысли, Макаса сказала:

– Мы разделим с тобой эту заботу, брат. Компас твоего отца и семя Талисса.

Арам поднял на нее затуманенный слезами взгляд. Плакал ли он по погибшему Талиссу, или по Грейдону Торну? А может, то были слезы благодарности за верность его новой сестры, Макасы? Этого он не знал и сам. Вероятно, и то, и другое, и третье. Все сразу. Почувствовав неимоверную усталость, мальчик привалился к Макасе плечом. Она обняла его в ответ, и некоторое время все хранили молчание.

Оставалось только выбраться из гнезда виверны и спуститься с горы. Среди них больше не было никого, хоть как-то владеющего таурахэ, не говоря уж о тех самых надлежащих выражениях. Но Арам был так уверен в благодарности виверны, что принялся жестами и мимикой упрашивать Один Глаз спустить их всех вниз – хотя бы до северо-западного склона каньона Тысячи Игл.

Старина Один Глаз искоса сощурилась на Арама, не слыша надлежащих выражений. Но что ей оставалось делать? Этих четверых так или иначе нужно было выставить из гнезда. А это означало – съесть их, сбросить вниз со скалы или сделать то, о чем просит мальчишка. Посмотрев на расшалившихся детенышей, она вспомнила о многих месяцах тоски и боли, когда не могла даже взглянуть на них, заключенных в терновую тюрьму. Арам оказался прав. Она была слишком благодарна мальчику, чтобы отказать ему в помощи.

Как только Талисс расстался с жизнью, Макаса аккуратно вынула арбалетные болты из его спины. Такова была традиция ее народа. «Ибо как же душе упокоиться, если причина смерти – навеки с ней?»

Клок счел это крайне странным. Традиции его народа гласили, что Талисса нужно съесть – ведь теперь ночной эльф стал просто падалью. Гнолл предложил Араму так и поступить, и на миг на лице Арама проступило нешуточное отвращение.

Но Арам не расстроился. Положив руку на плечо Клока, он ответил:

– Это… э-э… не по-калдорайски.

Все вместе, четверо юных путешественников бережно завернули друида в его одеяние. Арам надел отцовский плащ, на котором остались следы крови ночного эльфа. «Я потерял в этом путешествии слишком многих», – подумал он, твердо решив не терять больше никого.

Урок, который пытались преподать ему Макаса с Талиссом – что всех спасти невозможно, – никак не усваивался. Несмотря на утраты, Арам не позволял себе усвоить его.

«Не сейчас. А может, и никогда».

Арам с Мурчалем забрались на спину виверны. Макаса с Клоком подали им тело Талисса и забрались следом.

Арам еще раз убедился, что мешочек с желудем надежно спрятан в карман плаща, компас надежно укрыт под рубашкой, а блокнот – на месте, в заднем кармане. «Да, – подумал он, – забот прибавилось».

Склонившись к уху виверны, мальчик зашептал:

– Он хотел бы лежать в мягкой земле, в хорошей почве, из которой могут расти деревья и травы. Ты не могла бы отнести нас в подходящее место?

Арам не имел ни малейшего представления, понимает ли его виверна, но мог бы поклясться, что Старина Один Глаз закатила свой единственный глаз. Подумав, что Макаса со своего места позади не видит этого, он едва заметно улыбнулся. Виверна коротко рявкнула на детенышей – видимо, велев им смирно сидеть в гнезде, – расправила крылья и поднялась в небо.

Описав в воздухе широкую дугу, Один Глаз устремилась на юго-восток, над последней милей до границы Фераласа с Тысячей Игл, к зеленому склону на западе от залитого водой каньона.

Внезапно что-то рвануло Арама вперед, и он едва не перелетел через голову виверны. От неожиданности мальчик выпустил Талисса и обеими руками ухватился за гриву крылатого зверя. Уцепившись покрепче, Арам оглянулся, чтобы убедиться, что Мурчаль, Клок и Макаса удержали тело ночного эльфа. Затем он опустил глаза, чтобы взглянуть, кто или что продолжает тянуть его вперед, стаскивая со спины виверны.

Оказалось, что это – его собственная рубашка! Нет, не рубашка – компас под рубашкой! Туго натянув цепочку на шее мальчика, компас рвался вперед из-под изорванной, испачканной, поредевшей ткани, прикрывавшей грудь. Без лишних раздумий Арам вытащил компас из-за пазухи, отпустил его и вновь крепко вцепился в гриву виверны обеими руками, чтобы не рухнуть вниз.

– Арам? – окликнула его сзади Макаса.

Но он не ответил. Компас, будто наделенный разумом, тянул его – и с немалой силой – всего на несколько градусов к югу от курса Старины Один Глаз.

И тут замок цепочки сломался! Освободившийся компас рванулся вперед и пронесся прямо над уцелевшим правым глазом виверны. От неожиданности та нырнула вниз.

Не дожидаясь, пока виверна выровняет полет, Арам закричал:

– Лети, куда указывает компас!!!

Сказанное тут же показалось нелепым и глупым – тем более, что виверна, скорее всего, даже не понимала его слов. Однако виверна очень не любила пугающих неожиданностей и не имела ничего против погони за тем, что – пусть хоть на миг – нарушило ее душевный покой. Она не знала, что там такое вжикнуло у нее над головой, но была уверена, что убьет обидчика и съест. Старина Один Глаз свернула южнее.

Трудность состояла лишь в том, что добыча была очень мала. Мальчик и одноглазый зверь легко могли потерять ее из виду.

Приглядевшись, Арам заметил компас, указал на него и заорал:

– Вон он!!!

Один Глаз повернула голову назад и рыкнула на него. Араму пришлось наклониться вперед над головой виверны, чтобы та действительно смогла увидеть, куда он показывает.

Макасе заслонял обзор сидевший впереди Клок.

– Что происходит?! – крикнула она. – Ты уронил компас?!

– Нет, он сам улетел!

– Не смей говорить со мной таким тоном, мальчишка!

Очевидно, Макаса приняла его ответ за сарказм и, если бы только могла дотянуться, Арам наверняка схлопотал бы подзатыльник.

Но Араму было все равно. Он отчаянно пытался не упустить из виду крохотный компас. К этому моменту компас круто пошел вниз – к подножию водопада впереди. Один Глаз сложила крылья и спикировала следом, и как раз в этот миг из-за западного края каньона выглянуло солнце. Ослепительный солнечный луч заставил Арама ненадолго прикрыть глаза и отвести взгляд.