Мария Боталова - Сплетая свет и тьму [СИ]

В тот же миг завесу тьмы разорвал Лэран.

— Таис!

Боль разрывала на части. Тело пылало, кажется, плавилось изнутри.

Господи, никогда еще мне не было так больно!

Хотя нет, вру… Было. Было, когда Альвеир, завершая ритуал, вонзил кинжал мне в сердце. Только в этот раз я почему-то не умирала. Кричала, извивалась на земле под аркой, удерживаемая нитями магии, но никак не умирала.

А еще я знала, что Лэрану больно почти так же, как и мне.

Вокруг клубилась тьма. Много тьмы. Одна только тьма, и больше ничего. Но арка казалась еще темнее, невероятно черной, чернее, чем сама тьма. В ней что-то клубилось, двигалось, переливалось. А потом хлынули монстры. Такие же волкоподобные твари, похитители теней, еще какие-то существа.

Превозмогая боль, Лэран атаковал. Всю партию монстров смело, как будто их никогда не было в нашем мире.

— Таис, я иду… — выдохнул Лэран.

Нити тьмы пили мою силу и наполняли ею врата. Тело билось в агонии, горело огнем. Я захлебывалась кровью, сознание куда-то уплывало… О да, мне очень хотелось провалиться в беспамятство, но я не имела права.

Потому что провал над головой вот-вот развернется божественными вратами, потому что вокруг столько магии, что никто, кроме Лэрана, прорваться сюда не сумеет. Потому что я нужна сейчас Лэрану.

— Сзади! — давясь кровью, вскричала я, когда за спиной Лэрана, собравшись из частичек тьмы, вырос темный силуэт.

Господи, неужели это…

Кинжал, пронзивший сердце, внезапно исчез прямо из раны.

Не оборачиваясь, Лэран ударил тьмой себе за спину. А перед ним, всего в полуметре, возник тот самый кинжал и в тот же миг легко подался вперед.

Я закричала. В отчаянном рывке направила к Лэрану поток света. Тьма Лэрана устремилась навстречу. Если только наша магия встретится, я сумею помочь, я успею… Но взгляд Лэрана стекленел, а жизнь стремительно покидала его тело. В отличие от меня, Лэран умирал. По-настоящему умирал!

Последняя капля утекает, уже мертвое тело падает на землю. Волна света встречается с волной тьмы. Слишком поздно. Я не чувствую единения душ, не чувствую притока родной силы, потому что феникс тьмы умер. По другую сторону нашей связи — пугающая, холодная пустота.

Тело Лэрана вспыхивает черным пламенем.

Вспышка, взрыв разбрасывает капли света и тьмы, что встретились слишком поздно, в разные стороны.

Разносится победный смех. Вновь из частичек тьмы собирается он. Целый и невредимый. Аркахон. Тареш шед Краниш — самый сильный из них, «почти главный». Тот, кто оказался предателем.

Понимаю, что не будь я раненой, тот удар Лэрана стал бы для аркахона последним. Но я ранена, силы стремительно утекают в божественные врата. Тареш жив. А Лэран мертв. Черт возьми, мертв!

— А ты думала, фениксы бессмертны? Вы — слабость друг друга! Кинжал, испивший кровь прямо из сердца одного, может убить другого.

Я смотрела, как Тареш приближается ко мне, поигрывая окровавленным кинжалом. Боль в груди пульсировала подобно вулкану, извергающему лаву. Тело лихорадило и полыхало жаром. Из-за пота, слез и чудовищной слабости, перед глазами все расплывалось. И лишь едва заметно сквозь эти ощущения пробивался холодок на запястье.

— Таис… Таис… — шептал кто-то у меня в голове. Кажется, Альвеир.

Но пелена тьмы не пускала его. Слишком сильная тьма, подпитанная силой феникса света и смертью феникса тьмы.

Теперь никто не сумеет прорваться сюда.

— Я ведь предупреждал, не стоит выходить за Альвеира, — произнес аркахон, бросив короткий взгляд на браслет. — Ты заставила его страдать.

Я отчаянно пыталась собрать силу по крупицам, но та, едва разгораясь, утекала по нитям тьмы и вливалась в арку. Нельзя сдаваться, нужно нанести еще один удар, убить Тареша! Я пыталась. Честно пыталась. Но силы непрестанно утекали, покидая тело.

Аркахон наклонился надо мной. Взгляд похолодел.

— Твоя очередь, девочка.

Рука с кинжалом опустилась. Кинжал легко скользнул прямо в сердце. Кинжал, на этот раз окропленный кровью феникса тьмы.

Боль не стала сильнее. Куда уж еще? Просто тело внезапно охватило пламенем, уже не воображаемым, а самым настоящим — пламенем, сотканным из света.

Последнее, что ощутила перед смертью, — это как брачный браслет сжался на запястье до крови.

— Убью! — взревел Альвеир, все же прорвавшись сквозь непреодолимую преграду вокруг врат, и смазанным силуэтом с невероятной скоростью устремился к Тарешу, атакуя магией тьмы.

Поздно. Что-то сегодня мы все опаздываем.

Издав последний стон, я умерла.

Я падала в бесконечную темноту. Но что-то как будто ухватило меня за запястье, то самое, с брачным браслетом. За руку с силой дернуло, и падение прекратилось.

Теперь я парила в этой темноте. Растерянно осмотрелась. И дальше, намного глубже, чем успела погрузиться я, увидела какой-то огонек. Огонек черного пламени, невероятно красивого, завораживающего.

— Лэран!

Я должна его вернуть.

Усилием воли я снова нырнула, погружаясь еще глубже, вслед за Лэраном. Запястье больше ничто не держало.

В этом странном пространстве не было ни рук, ни ног. Кажется, все, что осталось — это лихорадочно пылающий разум. И как я собиралась ловить Лэрана, я не представляла, но упорно летела — теперь уже не падала — вслед за ним. Свет и тьма соприкоснулись. Огонек моей души подхватил душу феникса тьмы.

— Лэран!

— Таис? Это ты? Ты пришла за мной?

— Я держу. Держу.

— Но… Таис, ты умерла?!

Воспоминания о произошедшем обрушились на меня ледяным потоком. Что-то снова дернуло вверх. Сознание как будто раздвоилось. Я по-прежнему висела над бездной, удерживая Лэрана. И в то же время теперь видела. Видела, что происходит в мире, где осталось полыхать огнем мое тело.

Тьма, не простая магия и даже не тьма аркахонов, а нечто еще более могущественное — тьма, получившая силу фениксов, закручивалась вихрем, образуя непреодолимую стену. Снаружи пытались пробиться многие. Четверо аркахонов, император, маги из Ордена Истинного Света и не только они. А в центре вихря, словно в оке бури, оставалось чистое от тьмы пространство. Горели пламенем два безжизненных тела. Над моим телом туманной аркой раскрывались божественные врата. Непрерывным потоком из нее лились чуждые миру создания — страшные монстры с горящими злобой и жаждой крови глазами.

Друг напротив друга в клубах тьмы стояли два аркахона. Вот только во тьме Тареша посверкивали молнии — что-то еще примешивалось к его силе. Благословение темного бога, Кроада.

— Альвеир, я не хочу тебя убивать. Пойми, она была обузой для тебя.

Альвеир взревел и атаковал. В красных глазах плескалось почти самое настоящее безумие. Не знаю даже, понимал ли он хоть что-то, набрасываясь на Тареша снова и снова.