Алекс Анжело - Сандарская академия магии. Перерождение

Что же изменилось за это время?

Для всех остальных, ровным счётом ничего! Занятия, домашние задания и веселье на выходных. В академии снова сохранили всё в тайне. Лишь усиленная охрана вызывала вопросы. Руны-маячки до сих пор украшали все стены, хотя то с какой лёгкостью их обошел Билиан, доказывало некоторую бесполезность такой защиты.

Билиан и его семья… Честно мне совсем не хотелось о них думать. Они взяты под стражу. Что их ждёт впереди? Даже не знаю. По этому поводу испытывала смешанные чувства. Нет, мне было их совсем не жаль. Как можно испытывать сожаление к своим несостоявшимся убийцам? Из-за них Рандел дважды оказывался в шаге от гибели.

Эния испытала настоящий шок и несколько дней не могла прийти в себя. Потом девушка начала сторониться меня. Она считала себя виноватой в случившемся. Даже то, что всё обошлось не сильно успокаивало её чувство вины. Хотя, наверное, если бы у Билиана всё получилось — подруга мучилась ещё больше. Лишь после нескольких наших искренних разговоров наедине, Эния успокоилась.

Сакар же был доволен. Он конечно сильно удивился после моего рассказа. Уж не могла я оставить его в неведенье, да и друг заслужил благодарности. Хотя в тайне это бы всё равно не осталось ведь подаренные им артефакты были связанны и стоило мне активировать щит, парень понял, что я нахожусь в опасности. Только он слегка припозднился, да и вообще не смог покинуть территорию академии потому что защита вокруг замка на время сделалась непроницаемой — об этом позаботился ректор.

«Всё наладилось», — эта мысль несказанно радовала. Хоть Рандел и был пока во дворце, но мы всё же виделись с огневиком пару раз. От этого разлука становилась более терпимой.

Единственное, что меня настораживало это исчезновение Адимаса. Он пропал из академии. Бесследно исчез. Наверное, это правильно. Парень не сделал ничего плохого, но после того, как я узнала кем, была семья Билиана, стало понятно и о роде деятельности пропавшего водника. Я рассказала об этом ректору, он должен был знать, а потом просто старалась больше не вспоминать об этом человеке.

Не обращая внимания ни на кого вокруг я шагала по коридору в направлении библиотеки. Своё обещание не забыла. Но узнай кто-нибудь о том, что я так спешу на встречу с артефактом, точно бы приняли за сумасшедшую, хотя и так обо мне ходили ни очень приятные слухи.

Зайдя в библиотеку огляделась вокруг.

Почти пусто. Специально подгадала время и пожертвовала обедом.

Мне необходимо было подойти к книге архива. Конечно, каким-то образом сам артефакт появлялся в моём сне и во время медитации, но я не хотела идти таким путём. Да и не знала каким образом можно это осуществить. Хотелось избежать нарушения моего внутреннего пространства, а то это могло стать привычным делом.

Смотритель библиотеки находился на своём рабочем месте и это была самая трудная задачка. Вряд ли, стебель обрадуется тому, что я буду прикасаться к драгоценному артефакту.

Но выбора у меня не оставалось, ведь я обещала. Хотя каким образом смогу выполнить задуманное совсем не представляла. Решила начать, а потом уже исходить из ситуации.

Страницы книги-архива были пусты и слегка переливались, создавалось впечатления, что их поверхность постоянно едва заметно двигалась и колыхалась.

Мне было немного страшно, и я начинала сомневаться. Протянув руку замерла так и не прикоснувшись, ладонь застыла буквально в сантиметре от центра артефакта.

Почему такая трусиха? Кто, кроме меня, сможет это сделать?

Я долго думала над тем почему артефакт стал словно живым и постоянно принимал мой облик и пришла лишь к одному безумному выводу. Может он забрал частичку меня? Дух оставшийся в мире живых постепенно рассеивается, но вдруг в этот раз вышло по-другому. Душа не исчезала бесследно, а собиралась артефактом? И за столько столетий книга-архива перестала быть просто предметом. Но догадки остаются догадками. Идеальное стечение обстоятельств стало результатом произошедшего.

«Я должна», — подумала я, шумно выдохнув.

Преодолев оставшееся расстояние, коснулась поверхности страниц. Я почувствовала тёплые волны энергии, которые распространялись от руки по всему телу.

Этот поток тепла внёс ясность, и прогнал сомнения.

— Пришла, ведь обещала. Я здесь живая и невредимая, даже без твоей помощи, — если бы это звучало лишь в моей голове всё равно была бы понята артефактом. Но мне хотелось слышать свой голос, поэтому я шептала.

— Теперь я буду часто приходить, — артефакт молчал, но по волнам тепла, которые стали ещё сильнее, понимала, что меня внимательно слушают. — Ты же не против?

Откуда не возьмись, появился смотритель, ещё совсем не давно он бродил в глубине библиотеки.

— Что ты творишь?! — его голос звучал изумлённо и не предвещал ничего хорошего.

Перестав стоять столбом парень стремительно направился ко мне, его лицо стало покрываться красными пятнами.

«Надо же, как он разозлился», — успела подумать я, а потом заметила надпись появившуюся на идеально чистых страницах книги-артефакта:

«Нет… Я буду ждать».

Смотритель резко схватил меня за плечо и видимо хотел оттолкнуть, но в следующую секунду обескураженно осел на пол схватившись за голову.

Послышались слова ругательства и жалобы на внезапную головную боль.

— Что ты сделала? — спросил стебель продолжая сидеть на каменном полу.

— Ничего. Это он, — кивнула в сторону артефакта. Меня до сих пор мучил вопрос, как называть книгу-архива и как обращаться.

Оно? Она? … или он? Смотря в каком облике видела, так и обращалась, но это было неудобно. Со временем, наверное, определюсь.

— Что ты мелешь? Артефакт? — по новой взвился смотритель, но в следующий миг заметил надпись на страницах книги-архива, которая до сих пор не исчезла.

Стебель издал какой-то странный звук похожий на писк, а потом пообещал, что всё расскажет ректору, убежал прочь, покинув помещение библиотеки.

Поведение смотрителя меня развеселило, вот такая библиотека нравилась намного больше. Словно случилась маленькая месть, за всё те моменты, когда стебель стоял у меня над душой и досаждал кучей замечаний.

Я пробыла вместе с артефактом чуть меньше получаса, просто не прекращала рассказывать обо всём что думала. Наверное, неплохое начало.

Вечером находясь уже у себя в комнате я решила всё-таки перевести абзац из летописей, тот самый, написанный красными чернилами. Это занятие напоминало мне о Ранделе. Не думала, что буду так безумно скучать по нашим вечерам.

Садилась за стол с чувством ностальгии, зато буквально через пару часов сидела и крошила грифель, которым записывала перевод на пергамент, пребывая в ярости.