Altar - Подвиги Белого истари

Ах да, барьер.

— Нужно восстановить справедливость, — разорялся Атасар.

Я же совершенно не мог почувствовать его эмоций, но даже так, мне казалось его волнение несколько наигранным.

— … — вопросительно приподнял я одну бровь.

— Ну как ты не понимаешь, ведь такие как ты… такие каким ты был… когда был человеком, они наиболее беззащитны перед шимами. Они не могут сохранить энергию даже победив, они обречены быть неудачниками. А ведь они по энергии гораздо больше чем другие, можно сказать они — соль земли, но обречены на вечный эмоциональный и творческий упадок.

— Не понял, поясни.

— Ну, чего здесь непонятного… Они изначально более уязвимы для шимов, поэтому самые яркие просто выгорают, но оставляют след в истории, а те что горят не так ярко остаются незамеченными, но и несчастными по жизни.

— Не, я не это не понял, — уже посмеиваясь, продолжил я, — каким образом меня это волнует теперь, я вполне удачен, и выгореть мне не грозит.

— А, вот ты о чем, — улыбнулся Атасар, — ну я предполагал такой ответ.

Не смотря на всю кажущуюся открытость Атасара, он оставался скрытен, как никто другой, именно за легкостью и общительностью он прятал себя настоящего. Моей проницательности было достаточно, чтобы понять это, но не для того, чтобы увидеть того Атасара, что он прячет в глубине. Хотя, может и не прячет?

Атасар наклонился ко мне, вроде как доверительно и будто выплюнул, глядя мне в глаза, сказал: «Ты не сможешь уйти отсюда. Проход закрыт. Стоит тебе на твоем строящемся космическом корабле достигнуть границы солнечной системы и ты упрешься в невидимый барьер. Выйти за него можно, но ты лишишься своих сил, станешь как простой человек, это в лучшем случае. Даже твое модифицированное тело ослабнет».

— Ты сейчас думаешь, — продолжал Атасар, — что твой канал в пустоту позволит тебе колдовать и за барьером, но спешу тебя разочаровать: с той стороны барьер высосет всю твою силу; с богом тебе пока не сравниться, с таким богом как Всевышний или Мать.

— Возможно, я ошибаюсь, и барьер действует иначе, тогда тебя просто выдавит за пределы этого мира, как должно было выдавить Мать. У тебя нет такой связи с этим миром как у неё.

— Если тебя выдавит, то войти назад тебе будет трудно, и Олор который вроде как стал отдельным миром, так же станет недоступен.

Всё это Атасар сказал, чуть ли не со злостью, но сразу же после этой тирады он мне улыбнулся по-дружески и весело спросил, — Ты со мной?

Его тон мне не понравился, но и предъявить было нечего. Он был прав, особенно в способе передать мне информацию, сначала под видом романтической идеи навеянной принципами справедливости и равенства, а потом в виде единственного пути. У меня ведь, никакого другого способа решения сложившейся ситуации нет — принимай чужой план, если не можешь предложить свой.

Для ритуала была нужна кровь и артефакт Люцифера, их не было, но Атасар в ритуале решил использовать свою кровь как заменитель и себя, как заменитель артефакта. Мне этот ритуал даже по принципу общего действия не нравился. Уж больно всё зыбко, а уж со всеми заменами вообще как-то не ясно. Большая ставка делалась на то, что и сами сущности, на которые направлен ритуал будут желать выполнить, исполнить волю заложенную в это таинство.

Всевышний уже давно ждет, когда сбудется пророчество о конце света, когда разгневанная предательством Мать вырвется из ада и сломает или сильно ослабит барьер. Сам бог тоже получит власть войти за барьер, если он еще будет действовать, чтобы изгнать Мать уже навсегда.

Атасар придумал сумасшедший план, игра на грани фола, по этому плану Мать не должна была войти в материальный мир совсем немного. Уже даже на таком уровне бешенство Матери должно было отразиться на разных уровнях, в том числе и физических на земле: землетрясения, извержения вулканов, наводнения и другие природные бедствия.

— Если ты откажешься, то я не смогу провернуть этот ритуал, твое согласие — не формальность. Но ангелы скоро найдут дорогу в Олор, а твоя дочь еще совсем маленькая, боги в Олоре не смогут дать достойный отпор. Пока Олор был компьютерным миром, он был надежно защищен от прямого вмешательства, теперь этой защиты нет.

Как в анекдоте: «Чего здесь думать? Делать надо».

Не знаю, как он будет проводить этот ритуал, и как в нем что устроено, мне Атасар эту информацию раскрывать не хотел.

В рисунке ритуала я занимал почетную, но неприятную роль жертвы.

— Тебе нужно продержаться меньше минуты, — убеждал меня не до ангел.

— Почти минуту, против бога хрен знает какой силы — ты смеешься? — возражал я.

— Да может вообще пару секунд?

— Да ему и секунды хватит, чтобы меня прихлопнуть.

— Он будет слаб и дезориентирован, ты точно продержишься.

Мне эти уговоры напомнили Славика и Димона из нашей раши, не хватало только канонной фразы: «Я так тыщу раз делал». А я всё очковал. Но деваться было некуда и в итоге, я всё-таки принял этот «план», в котором мне отводилась такая важная роль.

Я становился фокусом этого ритуала, добровольной жертвой и искуплением. Здесь как раз и был нюанс: жертвой то я становился, причем как для Матери, так и для Всевышнего, а вот добраться до меня следовало самолично.

Для матери проход должен был быть закрыт воротами ада, ведь они подчиняются, та-дам: Люциферу, которого выпускать нет резона. Так что добраться до меня должен был Всевышний и в момент, когда мы окажемся лицом к лицу (по другому никак) часть Закона будет возложена на меня, что переместит Всевышнего к матери.

— А если не Его к Матери переместит, а наоборот.

— Сия вероятность слишком мала, ей можно пренебречь.

— Это почему мала?

— Там силы сравнимые с теми, что удержали её привязанной к этому миру.

— Ну ладно.

План был… плохой, но другого не было.

Договорившись с Атасаром на определенную дату, он ушел, а я остался. Следовало привести свои дела в порядок перед ритуалом.

— Ох, прямо как завещание пишу «привести дела в порядок», но дело действительно опасное.

Даже при удачном исходе будут разные экологические последствия. Мне следовало предупредить Иванова, да и остальных, не напрямую, посредством слухов. Слишком много народу ушло в Олор, а приближающаяся катастрофа еще уменьшит численность населения.

Интересно, но Иванов такой новости даже обрадовался, как бы цинично это не звучало. Как оказалось, я пропустил несколько новых веяний в политической моде, по-другому я этот бред назвать не мог. Все руководители стран (самых крупных) договорились внести коррекцию в историю, дабы уменьшить чувство утери и депрессию, было принято решение назвать всё произошедшее экологической катастрофой. А тут я прихожу и приношу новость, что вот-вот случится эта самая экологическая катастрофа.