Altar - Хозяин Ортханка

Одна из особенностей боли, любой боли, это концентрация всего внимания на себе. И чем сильнее боль, тем сильнее проявляется эта особенность. Сначала становится тяжело решать задачи, требующие умственной концентрации, потом притупляются эмоции, становится тяжело думать. Потом появляется ощущение физической слабости, начинают тускнеть ощущения от органов чувств. Что за странность? — чувства гаснут, а боль нет. Но и бесконечно увеличиваться боль не может, тогда начинает просто трясти.

Вот и сейчас уже слегка потряхивало, но в определенный момент сон принял его и Александр погрузился в блаженное забытье.

Сон.

Свет шел из центра, там горел золотой песок. Нескончаемые пылинки-души как мотыльки летели в центр сферы, сгорая в этом приятном огне.

Свет был теплый и привлекательный, хотелось погрузиться в этот свет, но что-то мешало.

Он понял, что «ограничители» не дадут упасть в центр.

Он мог двигаться вниз, к центру, где горел золотой песок, до определенного предела. И мог двигаться наружу, откуда ощущался неприятный холод.

— Если нельзя к центру, то нужно попробовать наружу.

Снаружи сфера открылась в ином виде.

Он увидел поле с «гнездами» в которых крепились кристаллы.

Кристаллов было много, но еще больше было пустых гнезд.

Он понял, что он такой же кристалл и начал движение вовне.

В какой-то момент появилось сопротивление, но одно усилие и кристалл отделяется от гнезда и устремляется прочь от сферы в холодную пустоту.

Сколько он летел в пустоте, он не знает. Время совершенно никак не ощущалось, ничего не менялось, но в какой-то момент что-то осветилось рядом и потянуло к себе. Он не сопротивлялся. — Зачем сопротивляться? Двойной поток кажущийся одновременно целым подхватил его, и мир погрузился в темноту без сознания.

Два в одном — Ортханк 2759 после создания материала для великого кольца.

Пробуждение для Александра было, мягко говоря, неприятным. Та же головная боль, с которой он засыпал, казалось, распространилась на все тело. Он понял, что чудовищно проспал и наверняка уже давно опоздал на работу, но соскочить с постели сейчас было бы невероятным подвигом.

Во рту было сухо как в пустыне, а в голове крутилась каша из неясных образов и обрывков сна разгоняемых вспышками боли, сопровождающимися визуальными эффектами вспыхивающих перед глазами желтых пятен, постепенно затухающих пульсаций и меняющих цвет в сторону зеленого. А на периферии зрения мелькали яркие белые точки-звёздочки оставляя за собой короткий быстро пропадающий шлейф. И это восхитительное шоу он наблюдал с закрытыми глазами. Вот только вся эта феерия его ничуть не радовала и не капельки не восхищала.

Часть внимания от боли оттягивал неимоверно чешущийся левый глаз — верный признак лопнувшего сосудика. При этом тело ломило так, что можно подумать, будто отлежал его целиком. Помнил он, похожее ощущение было после практики в институте, когда приходилось весь день заниматься тяжелым физическим трудом, он уставал так, что приехав домой уже не мог заниматься каким-либо еще делом. Сил оставалось только помыться закинуть что-нибудь в «топку» и упасть спать. Примерно после третьего дня такого режима он вымотался до такой степени, что проспал всю ночь ни разу не повернувшись во сне, и с утра всё тело ломило неимоверно.

Необходимости начать шевелиться Александр для себя определил четко, нужно найти какую-нибудь таблетку. Аспирин, анальгин, на крайний случай подойдет и быстродействующий яд, главное добраться до него поскорее. Поскорее не получилось, сначала пришлось бороться с ощущением дезориентации. Притормозив немного «карусель» он рискнул открыть глаза. Дезориентация пропала, а вот диссонанс с тем, что он помнил, что вчера лег в свою кровать, появился.

От невероятной новости, что он находится непонятно где и сидит в странном кресле, вместо того чтобы лежать в своей кровати, куда он вчера и лег, ощущение вращения земли снова начало крепнуть. И почему в древности люди считали, что это солнце вращается вокруг земли, когда совершенно очевидно вращение земли? Даже захотелось вцепится в подлокотник кресла для сопротивления центробежной силе.

Но удивляться не было сил. Встав, пошатываясь, он пошел на поиски аспирина и воды. Сделав пару неловких шагов Александр понял, что совершенно не представляет где искать аспирин и воду, но его ноги сами привели его к громоздкому шкафу, а руки открыв привычным движением, безошибочно вынули колбу с прозрачной жидкостью, и опрокинули на вкус лимонно-кислое со слабой сладостью содержимое колбы внутрь измученного организма.

Поставив пустую колбу назад в шкаф тело практически само вернулось к креслу и осторожно село в прежнюю позицию.

Чудо средство начало действовать сразу же.

Сначала кузнецы, что устроили ленинско-стахановский субботник в голове, объявили забастовку, а потом и вовсе, обидевшись, ушли в неизвестные дали, прихватив с собой эту жуткую мигрень. Затем чудо средство затормозило эту проклятую карусель и уняло тошноту, больше не нужно было всё время сглатывать слюну, чтобы подавить рвотные позывы. Потом пропали невидимые тиски, что давили суставы и жгуты, что стягивали мышцы.

По всему телу разлилось такое блаженство, что Александр застыл и физически и в мыслях, еще не до конца поверив, что боль ушла и опасаясь, что она может вернется.

В своем лабораторном кресле сидел совершенно поседевший Саруман.

Эта ошибка чуть было не обошлась мне слишком дорого. Будь проводник короче, и дух спокойно успел бы пройти через весь объем, и к моменту реанимации был бы совершенно свободен. Но случилось иначе, реанимация буквально разорвала дух, перетекающий через проводник, на две части. Часть духа протащило через проводник в обратном направлении, что я считал практически невозможным. Ведь материал при пропускании духовной энергии приобретает не вместе со свойством тяги еще и четкую направленность этой самой тяги, и делает невозможным ток в обратную сторону. Сам материал изначально весьма прочный приобретает дополнительную физическую прочность и становится еще более тугоплавким. Вторая часть духа прошла в нормальном направлении.