Александра Лисина - Жнец [CИ]

– Здравствуй, Фол, - отчетливо произнес я, приложив ладонь к фальшивому алтарю. – Тебе жертвую.

В тот же момент прилипшая к коже густая серебристая масса с тихим плеском упала на пол и молниеносно впиталась. Одновременно с этим статуя владыки ночи явственно шевельнулась. Тьма вокруг неё стала гуще, отчетливее. По полу прошла едва заметная дрожь. После чего изваяние снова стало обычным, а в разнесшемся по Тьме низком гуле послышалось предостережение.

О чем именно хотел сказать владыка ночи, я не понял, но когда неподалеку раздались торопливые шаги, решил, что не готов к разговору с отцом Гоном. Поэтому вместо того, чтобы встретить настоятеля как подобает, я махнул кукле и создал темную тропу. Сперва в Управление – оставить весточку Йену, а затем и домой.

Надо было о многом подумать.

– Хозяи-и-ин! Мастер Рэйш, у вас посетитель!

Я накинул на плечи новую рубаху и с недоверием уставился на влетевшего в гардеробную дворецкого.

– Нортидж, какой посетитель? Сейчас ночь. И я вернулся всего полсвечи назад!

– А он уже тут как тут, - нервно сцепил на животе руки призрак. – Вы правы, хозяин, это подозрительно. Но на вашем месте я бы не стал держать такого гостя за воротами.

Застегиваясь прямо на ходу, я поднялся в кабинет и выглянул в окно, за которым ещё царили мягкие сумерки. До рассвета оставалось около двух свечей, весь остальной город мирно спал. Но, видимо, я чего-то не учел, раз отец Гон стоял внизу и нервно мерял шагами дорожку перед воротами.

– Что будем делать, хозяин? - тревожно спросил Нортидж, комкая полы ливреи. - С темными жрецами шутки плохи.

Я вздохнул. Что делать… что делать…

– Проси. Но слуги пусть будут начеку.

Спустя некоторое время отец Гон уже стоял в моем кабинете и беспокойно теребил длинную рясу. Выглядел он при этом встревоженным, я бы даже сказал возбужденным, и, несмотря на попытки взять себя в руки, исходящее от него напряжение заставляло насторожиться.

Не дожидаясь, когда я предложу присесть, жрец остановился перед столом и буквально впился в меня потемневшими глазами.

– Рэйш, что сегодня произошло?!

Я ощутил слабый укол в плечо и поднял на гостя спокойный взгляд.

– В каком смысле, святой отец?

– Ты был во Тьме? Видел что-нибудь необычное? Фол с тобой разговаривал?!

Метка шевельнулась явственнее, поэтому я лишь вопросительно приподнял брови.

– Я был на охоте: в столице расплодилось на удивление много высших тварей. Мне удалось избавиться от нескольких вампиров, но, к сожалению, одежда после этого пришла в полную негодность.

– Вампиры?! – отчего-то не поверил жрец.

Я молча кивнул, и метка немедленно притихла. Странно да? С чего бы это Фолу желать, чтобы я молчал об алтаре? Да ещё утаивал эти сведения от отца-настоятеля, который, по идее, должен быть предан ему всей душой?

– Ты убил тварей? - снова спросил отец Гон, когда в комнате повисло тяжелое молчание.

– Да, святой отец. Хотя не думаю, что это были последние твари, с которыми нам довелось столкнуться.

– Значит, ты нашел их логово? Как? Где?

– Мы охотились в восточных районах, - ответил я совершеннейшую правду, и метка на моем плече окончательно успокоилась. Видимо, эти сведения запретными не являлись. - Может, вы слышали: недавно в столице пропало двое светлых магов. Мы их нашли. Девушку, к сожалению, спасти не удалось, но мальчик остался жив. Им сейчас занимаются наши лучшие целители. Корн со своим людьми, насколько мне известно, до сих пор находится там, а я заскочил домой переодеться.

Святой отец помедлил.

– До меня дошли сведения, что вампиру кто-то помогал… кто-то из нашего мира, Рэйш.

Вот теперь настала моя очередь остро взглянуть на жреца.

– И давно вы об этом узнали?

– Сегодня ночью. У меня появилось предчувствие. И очень скверное ощущение того, что на темной стороне происходит что-то нехорошее.

– Вас посетило правильное ощущение, святой отец, - усмехнулся я и, прислушавшись к метке, вкратце рассказал о том, что узнал от сбежавшего кабатчика. А когда я закончил, жрец побледнел, неожиданно сгорбился и буквально рухнул в гостевое кресло, словно у него не осталось сил.

– Боже… я надеялся, что это всего лишь кошмары, – прошептал он, закрыв руками лицо. - Сегодня мне непрозрачно намекнули, что кто-то из паствы нас предал. Заключил сделку с высшими, и ценой этого договора стали чистые души!

Я поколебался, но, поскольку метка больше не откликнулась, все же выложил на стол окровавленный перстень. Серебряную печатку с грубоватым рисунком на ободке и тяжелым, старательно отполированным навершием.

При виде него у отца Гона во второй раз изменилось лицо.

– Это то, что я думаю, Рэйш?

– Это один из перстней, которые Орден выдает темным магам по окончании ученичества.

– Свободный пропуск на темную сторону, - сглотнул жрец.

– Я забрал его у человека, в подвале дома которого находились последние жертвы вампира, - ровно сообщил я. - Кольцо, как видите, старое. Скорее всего, фамильное. Но знаки, обозначающие принадлежность к роду, кем-то старательно затерты, поэтому мы никогда не узнаем, с кого из моих коллег его сняли.

Отец Гон вздрогнул.

– Это ОЧеНЬ плохо, Рэйш.

– Хуже всего то, что таких перстней по городу гуляет несколько. Человек, который его носил, признался, что у него были сообщники, но имен сообщить не успел. От кого они получили перстни, он тоже не знал, но сказал, что конкретно это кольцо попало в его род довольно давно.

– Несколько десятилетий назад?!

– Скорее, сто пятнадцать, - пристально посмотрел я на жреца. И отец Гон вздрогнул во второй раз.

– Ты думаешь…?!

– После бойни, устроенной Эрнестом Кровавым, таких перстней в Алтории осталось море. И вряд ли все они были похоронены вместе с мертвецами. Но за столько лет магические кольца должны были растерять весь заряд, не говоря о том, что чужаку… тем более, простому смертному… они не стали бы подчиняться. А это значит, кто-то сумел провести ритуал передачи. И этим «кто-то» определенно был темный маг. Святой отец, вы точно уверены, что лотэйнийских жнецов больше не осталось?

Жрец устало прикрыл глаза.

– Я уже говорил тебе, Рэйш… не в этом дело.

– А чем тогда? – насторожился я.

– У нас возникла новая проблема, - признался настоятель. – И она гораздо серьезнее вампиров, потому что этой ночью кто-то пробрался в древний храм и пробудил темный алтарь от спячки.

Я мысленно крякнул, а метка снова ненавязчиво потеплела.

Ну вот, что я говорил? Но кто же знал, что на него нельзя ложиться? Хорошо ещё, что Фол меня за жертву не посчитал. Только притопил чуток за святотатство, зато изволил подлечить. А теперь упорно советует помалкивать на эту тему, хотя, казалось бы, в чем проблема? Жрецы ведь свои, темные!