Екатерина Боброва - О любви и драконах (3 бестселлера)

– Я была в городе. Даже не знала. Пришла из города, а Академия закрыта, и горожане шепчутся, что ее закрыли и никого не пускают, ну не буду же я стоять под стенами, тем более что начинало темнеть, вот я и вернулась домой, обратно к семье. А на следующий день пришел к нам декан моего факультета, рассказал, что тут творилось и забрал меня в Академию.

– Так это из-за тебя тут был скандал? – зло прищурившись, посмотрела на меня девушка.

– Какой скандал?

– Ну как же? Наша глава факультета, профессор Филонителинель, ругалась с профессором Фирантеринелем, из-за того, что он сам собрался идти в город, на ночь глядя из-за какой-то там адептки. Он рисковал почти целой Академией из-за тебя, – полуэльфийка уже шипела. Ну вот, надо же. Ладно, повесим всех собак на Фира. Думаю, к нему особо не побегают предъявлять претензии.

«Не побегут, не бойся, напомни этой милой девушке, что я к тебе зашел только днем, а где был до этого, ты не знаешь…»

– Не хочу тебя огорчать, но профессор к нам с дядей, зашел только вчера днем, а ты сказала, что он ушел на ночь, где он был все это время, я не знаю. Вполне возможно, он просто воспользовался мной как предлогом.

Девушка постояла, обдумывая мои слова, а потом сказала:

– Нет, он не такой. Он не мог. Но ты прости. Просто это так сложно… Я знаю профессора еще с войны. Я тогда поступила в школу, а ее как раз взяли в осаду. Не знаю, что там делал профессор, но он нам остался помочь. Говорили, что он там с какой-то девушкой был, но, наверно, врут. Не знаю. В общем, он был такой… тако-о-о-ой… все девушки ходили в него влюбленные, и я не исключение. А когда погибли наши директора, так он, вообще, взял под контроль весь город и только благодаря ему мы все остались живы. Как вспомню этот ужас… Как-то он пришел с проверкой к нам в госпиталь и заметил меня… Он не ухаживал, не говорил красивых слов, ничего, сразу предложил и предупредил, что ему просто нужно снять напряжение и ничего больше, что это долго не продлится и ему не хочется связываться с человечками, ведь с ними столько хлопот потом. А я хоть и полуэльфийка, но разумна, и чувств себе не позволю. Эльфийка-то я эльфийка, но влюбляюсь, как простая человечка. Я согласилась. Я была согласна на все, только бы побыть с ним рядом хоть чуточку дольше или ближе. Наши «неотношения», продлились четыре месяца, пока была осада, а потом он сказал, что все… Я у него спросила: «почему только так? …», а он ответил, что уже любит и давно… Я пошла за ним в Академию, в надежде завоевать его сердце. Только в Академии, увидев нашего профессора Филонителинель, я его поняла. У меня нет, и никогда не было шанса. Ее невозможно не любить. Она ему подходит идеально. Она вся совершенна, так же, как и он… их невозможно не любить, ими невозможно не восхищаться… а потом они ругались у всех на виду, ОН ругался с НЕЙ. Они ругались из-за ТЕБЯ. Какой-то человечки! В тот момент мне хотелось тебя убить, только бы они не ругались. Я не подумала, что он мог отговориться тобой. Но я в это не верю. У него были какие-то важные дела, и он, наверно, просто не захотел волновать нашего профессора. Прости меня, пожалуйста.

Я была в шоке. Фир такое сделал… нет, ну ладно, я уже тут почти привыкла, что его поступки далеки от норм, но вот как можно так все перевернуть с ног на голову. Даже мне было понятно, что Фир отговорился, чтобы от него отстали, неужели за все то время, что она была с Фиром, не выучила, что он вот так, не мог сказать. Вообще бы не сказал никому о таком, тем более такими словами…

У меня просто нет слов, это просто не помещалось у меня в голове. Может, это какая-то болезнь тут ходит? При появлении Фира, отключаются мозги, и включается глупость. Что же тогда я не болею, может, у меня иммунитет? Или я уже переболела этим, и сама не заметила… да, вроде нет… Это, наверно, так прекрасно болеть кем-то, и видеть в нем только хорошее…

Фир у меня в голове смеялся. А я смутилась. Все-то он слышит. Я ведь совершенно забыла, что из-за волнения за него, распустила со связи все узелки…

«Фи-ир-р-р, это что такое? – решила я начать первая, пока ему не пришло в голову меня дразнить».

«О-о-о… опять Лизанинель, и когда она успокоится, достала уже, ходит и как птенец в рот заглядывает».

«Разве так можно, она же в тебя влюблена?»

«И что? Мне из-за этого стоит делать то, что ей угодно? Не выйдет. Если бы я считался с мнением каждой влюбленной дуры, то давно был бы уже мертв. Я ее сразу предупредил обо всем, так что, все предельно честно. И ее фантазии в отношении меня и Филоны – это полный бред. Все ее студентки, готовы меня раздеть и связанного доставить к ней в постель, лишь бы она была счастлива. А та им и потакает. Это все длится уже не первый год… Не лезь в это, Кьяра, оно тебе не нужно, да и рано этими всеми интригами заниматься».

«Но, Фир, так же нельзя. Поговори с ней еще раз».

«Я сказал, не лезь, Кьяра, это не твое дело».

«Ну и ладно», – я тоже на него рассердилась и обиделась.

– Ничего страшного. Меня зовут – Кьяра. А тебя?

– Лизанинель Ночная Звезда. Но ты можешь звать меня просто – Лизанинель.

– Хорошо, Лизанинель. Ты не знаешь случайно, где в больничном крыле лежат раненые?

– Знаю, я провожу тебя. Только ты уверена, что хочешь на это смотреть?

– Да. Там мои подруги. С одной мы познакомились на поступлении, да и потом почти подружились, вторая такая же, как и я, ну, ментал, у нее погиб возлюбленный и мне сказали, что ее там же положили. Марина сильно пострадала, а мальчишки погибли. Если бы мне не нужно было в город к дяде, то, наверно, я бы погибла с ними, или тоже, как и Марина, лежала там, в больничном крыле? А, может, я смогла бы им помочь, и мы все остались бы живы, и здоровы?

– Не кори себя, Кьяра. Ничем бы ты им не помогла. Лежала бы рядом с мальчишками или с твоей подружкой. У них всех не было ни единого шанса выжить, а ей просто повезло оказаться под телами, её не заметили и не добили. Говорят, даже сам профессор Фирантеринель еле справился, а это что-то да значит. Он дерется как зверь, и всегда выигрывает, а тут, говорят, что он даже был ранен. Так что, от твоей помощи было бы не жарко и не холодно. Успокойся.

«Вот-вот, мышонок. Даже у этой дуры проскакивают время от времени умные мысли. Киш бы тебе погибнуть не дал, но сам, наверняка погиб бы, а ты лежала теперь рядом со своей Мариной. Так что, не бери лишнего в голову».

Дальше мы шли молча. Лизанинель показала мне, куда идти, а сама скрылась в одной из палат.

Марина спала. Она была очень бледная. Почти вся замотанная в бинты. Если бы я не видела, что она дышит, то ни за что бы не поверила, что она жива. А на соседней кровати была Лика, даже во сне она не переставала плакать. Я не заметила, как ко мне подошла Филонителинель.

– У нее шок, она пришла в себя и пыталась покончить с собой, мы ее насильно погрузили в сон, пока не выздоровеет, мы ее будить не будем, – сказала она, глядя на Марину.