Адский жнец - Наги, значит Змей [СИ]

Наги со своим питомцем убежали, а остальные Акацуки переглянулись и одновременно выдали:

— Не вздумайте подохнуть!

Снова переглянувшись, каждый направился в свою сторону.

POV Наги.

Было довольно трудно, иногда невозможно удержать ту боль, что начала терзать меня после ухода из Конохи, но пока что я как-то справляюсь. Акацуки оказались не такими уж и плохими, как я думала. Они тоже люди, у них свои тараканы в голове, но они хороши по-своему.

Flashback.

После того, как Нагато назначил меня Лидером, мы посетили руину Узушиогакуре. Стоило мне ступить на территорию Узушио, как татуировку на запястье как огнем обожгло, и я припала на одно колено. Акацуки тут же обступили меня.

В голове прозвучал мягкий мелодичный голос:

— Ты достойна. Достойна ступить на территорию своих предков, но если твои провожатые ступят вслед за тобой, не смогут вернуться обратно. Никогда.

— Куда мне идти?

— Доверься сердцу. Оно подскажет тебе направление.

Я выпрямилась и обратилась к Акацукам:

— Дальше я пойду одна. Вы ждите здесь.

— Но Лидер…

— Дейдара, если вы пойдете со мной, то станете вечными пленниками здесь. Я Узумаки и я смогу вернуться обратно.

— Я тоже Узумаки, — подал голос экс-Лидер организации, выступая вперед.

— Извини, Нагато, но тебе тоже придется остаться здесь. Присмотри за остальными и сам не входи. Не хочу, чтобы вы сгинули здесь.

— Ладно, мы подождем до завтрашнего рассвета. Если тебя не будет, я пойду за тобой.

Я улыбнулась Нагато, кивнула остальным и пошла вглубь руин. Капюшон надежно защищал меня от яркого солнца. Если тут и были ловушки, они не сработали. Толи из-за того, что я Узумаки, толи слишком много времени прошло. Ноги сами несли меня в центр деревни. Я будто знала, куда иду.

В итоге я дошла до полуразрушенного храма и спустилась вниз. На входе стояли каменные статуи баканэко и боевого хорька. Они поднялись (!) со своих мест, приблизились ко мне, а после вернулись на места. Как только они сели, вход открылся.

— Занятная у них система безопасности, — нервно хихикнула я.

— Меры предосторожности.

— Проснулся?

— Ага. И куда ты вляпалась на этот раз?

Не успела я ответить, как провалилась куда-то и упала на каменный пол.

— Ох, моя голова, — простонала я, принимая сидячее положение и потирая затылок. Подняв глаза, я заткнулась и замерла. — Курама…

— Че там у тебя?

— Ку, мы в дерьме.

— Все так плохо?

— Охуеть как плохо.

— Раз материшься, значит все реально плохо.

В глазах почувствовалось жжение — Курама подключился к моим органам чувств.

— Да, мы в дерьме, — подтвердил Лис после недолгого молчания.

— Демон!

— О, Ками-сама, да вы издеваетесь. В Конохе демон, здесь демон. Вы других ругательств, что ли не знаете? Так давайте я вас научу, как ругаться надо.

— Она не может быть демоном…

— Вот! Слушайте мудрого человека. Хотя я не знаю, кто вы, но слушайте его.

— Но ведь Кьюби запечатали в Кушину-сама.

— Ну, вообще-то, после родов он вырвался и его перезапечатали. Вы что тут без новостей сидите? Да и вообще…

Меня парализовали и прилепили на оголенный живот печать. Похоже, они решили попытать счастье и предприняли попытку освободить меня от «демона». Двинуться я не могла, а вот Курама очень даже мог.

— Меняемся, мелочь.

Я знала, что сейчас мои глаза горят красным, а зрачок вытянулся. Ядовитая чакра лиса сожгла печати, что находились на мне, и он вернул мне контроль. Боги, их лица надо было видеть! Я встала, отряхнула плащ и посмотрела на опешивших Узумаки.

Я почувствовала, что Ку покидает мое тело и пробормотала:

— Зря вы так…

Курама оскалился, заставив присутствующих нервно напрячься и начать судорожно шарить в поисках оружия.

— Ну и че тут у тебя происходит? — прорычал лис, враждебным прищуром оглядывая присутствующих.

— Да вот. Демоном называют. Тебя попытались извлечь. И… — я многозначительно покосилась на товарища. — Они утверждают, что я не могу быть твоим джинчурики. Вообще… — я махнула рукой в воздухе в неопределенном жесте.

Девятихвостый мрачно осмотрелся, а после вполне себе довольно оскалился. Словно только нашел упитанную жертву и решил ей полакомиться.

Даже Узумаки почувствовали себя под этим взглядом неуютно. Чувствовать себя чьим-то завтраком все-таки неприятно. Его взгляд почти физически придавливал людей к полу.

— Наги, меня насильно вытащили из тебя. Мне, знаешь ли, это не нравится, — тут Лис коварно прищурился и оскалился в сторону замерших в ужасе шиноби. — Можно я их всех съем?

Немая сцена.

— Нет, кхм, нельзя, — с трудом совладав с голосом, просипела я. — Они просто хотели узнать правду, а ты…

— А я их просто съем, — довольно закончил за меня Курама, оценивающим взглядом скользнув по замершим Узумаки.

— Я же тебе уже сотню раз говорила — людей есть нельзя. Забыл, что было в тот раз?

Я уже смекнула его задумку и теперь с трудом сдерживалась, чтобы не заржать. Блин, по нему театр просто рыдает в три ручья, ведра оттаскивать не успевают.

— Ну почему, объясни мне. Почему я не должен их есть? Ну, хоть покалечить-то мне их можно? — с явной надеждой спросил хвостатый.

— Нет, — по-прежнему твердо произнесла я.

— Они, кстати, угрожают тебе. Я такое терпеть не собираюсь, — высокомерно заявил Курама, одним взглядом показывая, что шутки закончились, и теперь он настроен серьезно.

Я на это только тяжело вздохнула. Курама был еще более импульсивен, чем я и долго ждать не мог.

Особо нервные шиноби выхватили свое оружие и встали на изготовку.

— Ты немного неправильно понял ситуацию, — как можно осторожнее начала я, смотря на Лиса. — Я одна из клана Узумаки и я за них в ответе. Они моя семья. Ну, в некотором смысле. А раз семья, я обязана их защищать.

— От меня что ли? — недоверчиво спросил лис, хмуря брови.

— И от тебя в том числе, — виновато кивнула я, пожав плечами.

— Напомни, с чего это вдруг?

— Я же сказала, они моя… семья, — не совсем уверенно произнесла я. — А семью принято защищать.

— Эх, стремные какие-то и скучные у вас правила. Точно нельзя их съесть? — лукавый прищур глаз лиса намекал, что съесть то он может и не съест, но вот пожевать этих бойцов Курама был бы не против. — Хоть одного-то?! — с явной надеждой протянул биджу.

— Абсолютно точно нельзя, — категорично заявила я, скрестив руки на груди. — Семья, как-никак…

— Эх! — сокрушенно вздохнул лис.

— Эм, Кьюби-сама, а можно задать Вам вопрос? — подал голос один из Узумаки.

— О, а этот воин мне нравится. Люблю я вежливых. Съедаю их последними, — зловеще сверкнув глазами, сообщил лис. Он уже лег на брюхо, скрестив лапы и уложив на них голову. Его голова находилась рядом со мной, и мы переглянулись. — Спрашивай.