0Morgan0 - Везуха

— Ты меня понял. — Как-то особенно проговорила она и пристроилась за моим левым плечом.

Я прожил с Легким Перышком почти пятьдесят лет. И до самой своей смерти, она была прекрасна. Я заботился о ней как мог, изменил ее тело, чакрой в основном. Она была бы еще долго молодой. Но подвернула ногу в горах и упала с обрыва. Рядом меня не оказалось именно тогда, когда я был ей так нужен. Магом она была совсем слабеньким. Даже до уровня подмастерья не дотянула, но это был ее потолок, что уж тут поделать. Свет, Дух и Астрал. Хоть что-то она из себя представляла только в астрале. И то, до мастера так и не доросла. Но я ни о чем не жалею. Кроме того, что меня не оказалось рядом. Однако, это жизнь. Всякое случается.

Мы вырастили пятерых детей. Все маги, получили мастерство у меня, а я очень привередливый экзаменатор. Дочка старшая, Огненная Кобылица. (Жена называла, мне такое имя не понравилось, но меня никто и не спрашивал.) Красавица, пироманточка моя милая. К сожалению, другая магия ей давалась очень плохо, но уж огонь она знает на ятъ. Мастера получила от меня в двадцать. Талант. Подмастерье в превращениях. Сын, Теплый Ветер (та же история, что поделать). Вот тут имя вообще мимо. Воздух ему не давался абсолютно. Зато со льдом он может сделать вообще что угодно. Да и в остальных отраслях понахватался. Еще один сын, Дикое Копыто (сильно пинался, пока в маме был) высоченный уродился, в меня, само собой. Целитель, земляной, да и воздух знает прекрасно. Моя гордость. Следующей родилась Тихая Белка (Жена помню, говорила, что она ее совсем не ощущает, ни веса лишнего, ни пинков, тихоня). Она стала менталисткой и шаманкой. Причем и там и там, мастерица. И последняя дочка, как водится любимица. Радость Жизни. (Называл я, вопреки страхам жены. У них тут верят, что если ребенка назовет отец, то жизнь не сложится, фигня полная). Когда она родилась, моему счастью не было предела. Я, помнится, в тот день швырял в небо Огни Шамаша, фейерверки и просто огромные Огненные Шары. Я был счастлив. Но когда она подросла, то стало ясно, что хоть маны у нее немало, но ни одна школа ей не подходит. То есть, самые простые приемы она может освоить примерно в половине школ, но до вершин ей не добраться. Было очень обидно, и даже больно за своего ребенка. Пока я не заметил, как она рисует, и некоторые ее рисунки как будто шевелятся. И что-то в этом мне показалось таким родным и знакомым, что я полез в свою память. И таки нашел, да. Рисунки киигов. Вот что она рисовала! Ну, тут уж мы с ней развернулись не на шутку. Все, что я знал по этому предмету она изучила буквально за пару месяцев, и начала экспериментировать. Что у нас в доме только не происходило из-за этих рисунков, какие только звери не бегали. Она даже демона вызвать умудрилась. Едва запечатал. Сильный, даже после Длани Мардука. Посадил его в тот амулет, что мне подарил сенсей. Раньше в нем сидел демолорд, но потом я пересадил его в посох, так что место освободилось. Медальон подарил дочке и занялся с ней демонологией. Нет, классический демонолог из нее никогда не получится, но раз она смогла вызвать столь сильного демона с помощью своих рисунков, то сможет и еще раз. И таки да, смогла. Даже не раз. К двадцати трем годам, она получила от меня мастерство в демонологии, а в рисунках, тут она меня давно сделала.

Дети повзрослели и разошлись по миру, кто куда. Жена погибла. И я решил, что мне здесь тоже делать нечего. Теперь я полноправный архимаг, пусть и послабее Креола, и могу залечь в сон джиннов. Связался с детьми астральным миражом. С каждым по отдельности, само собой. Объяснил, что произошло с мамой, и что я ухожу.

— Пап, я сейчас на юге, и смогу быстро до тебя добраться, ты только не уходи. — Проревела старшая. Это да, летает она очень быстро.

— Не волнуйся, милая. Успокойся. Тебе ведь рожать скоро, ну куда ты полетишь. К тому же, ты ведь помнишь, что твой отец уже умирал, он бессмертный, так что не волнуйся. Я проснусь через тысячу лет. Все со мной будет хорошо. Это мне за вас волноваться в пору. Доживете ли? Младшая-то уже нашла свой путь к бессмертию. А ты как? Еще в пути или уже на финише.

— Я, пап, я уже почти…

— Ну, вот и хорошо, моя милая. Не волнуйся, и не волнуй мужа. Мужики они знаешь какие нервные когда беременные. То есть, когда их жены…

— Я поняла, пап. — Ну, улыбка сквозь слезы, это уже лучше, чем просто слезы. — Все, родная, мне пора.

— Прощай отец, мы любим тебя.

— И я вас люблю. Очень сильно. И мама вас любила больше жизни. Пока.

Разговоры с остальными были еще хуже. Они просто не верили, что можно проснуться после тысячелетнего сна, и считали, что я просто ухожу за их мамой. В чем-то они несомненно правы. Без нее моя жизнь, как пустая банка из-под горошка. Пустой, никому не нужный алюминивый барабанчик. Но я понимаю, что смерть и воскрешение очень помогут мне прийти в себя. Теперь это не только и не столько воплощение мечты о бессмертии, но и поиск избавления от душевной боли.

Вот ведь штука. Я прекрасно помню тот день, когда Легкое Перышко вышла из селения своего рода и пошла за мной в никуда. Она меня любила, но я ее нет. Но, как я не стараюсь, я не могу вспомнить день, когда я полюбил ее. Может быть это тот день, когда я достроил наш огромный дом в горах будущей Канады? Я помню, она тогда еще не знала, что такое кухня. Да и понятия не имела, что может быть столько посуды, которая вот прямо сейчас не нужна, но вдруг когда и понадобится? Она вышла на огромную веранду и глаза у нее были, как два блюдца. Я еще подумал, что она наверно все шкафчики по открывала.

А может это случилось в тот день, когда мы были на озере? Она вела себя совсем как девочка, хотя уже родила мне Огненную Кобылицу, той исполнился год, и я вытащил семью на природу, так сказать. Я жарил только что пойманную руками, по-индейски, рыбу в углях, в глине она получилась просто превосходно. У нас даже соль была. За пару лет до этого я набрел на огромный солончак. Мы ели эту жаренную рыбу, купались в холоднючем горном озере, под чарами телесного обогрева и занимались любовью.

А может быть действительно, у этого события не было конкретного мгновения? Может быть и так. Но я был счастлив любить эту женщину, и она была счастлива любить меня.

Из портала я вышел в километре от земли. Прямо над Римом. Оглядывая его с высоты птичьего полета, я отмечал все те изменения которые здесь произошли за девять десятков лет. Рим разросся, он стал больше, шикарнее, золоченее. Мда, по крайней мере раньше ручки на входных дверях золотыми не делали. А еще, я вижу ауру архимага. Да только сомневаюсь, что он видит меня. Я в свое время преподавал ему способы скрытия ауры, но много позже, в южной Африке, я улучшил эту технику, а еще позже, создал нормальное заклинание для сокрытия ауры. Так что я сейчас практически невидим. Ну да ладно. Судя по ауре, это Маркус. А вон там, тоже сильная аура перевертыша, его ребенок. Ну что же, я рад, что у него все хорошо. Только вот я не нигде не вижу ауры его отца. Да и Маркус находится там, где раньше был тронный зал. Странно, но выяснять я не буду. Незачем. Пусть сами разбираются. А мне пора. Еще один телепорт, но уже под землю, и я в своем убежище. Тут совершенно ничего не изменилось. Все те же колонны, поддерживающие свод, те же пол и потолок. Даже пыли нет. Заклинание укрепления стен работает на ура.