Энтони Рейнольдс - Странствующий рыцарь [неофициальный перевод]

— Стойте, — приказала вдруг Анара, ее голос был преисполнен власти. — Не атакуйте их.

Рыцари послушно остановили коней, и фрейлина Владычицы выехала вперед, чтобы лучше увидеть скачущего на них врага. Зверолюды были не более чем в восьмидесяти шагах и быстро приближались.

Калар в тревоге переводил глаза то на Анару, то на противника.

Вопреки всякой логике, Анара спрыгнула с лошади.

— Сестра, что ты… — начал Калар, но Анара подняла руку, заставив его замолчать.

Рыцари встревоженно переглянулись, когда фрейлина Владычицы сняла со своих ног мягкие туфли. Встав босиком в холодную сырую грязь, она пошевелила пальцами ног. Калар с нараставшим беспокойством смотрел на мчавшегося вперед врага. Зверолюды были уже менее чем в сорока шагах.

Анара начала петь, в ее тихом голосе звучали ритмы, чуждые слуху рыцарей. Боевые кони, вероятно, почувствовав напряжение своих всадников, начали трясти головами и бить копытами по сырой земле.

Калар похлопал Гренголэ по шее, шепча коню успокаивающие слова, хотя взгляд рыцаря был прикован к зверолюдам, которые подскакали уже настолько близко, что можно было разглядеть отдельные детали.

Рыцарь увидел украшения из костей и дьявольские бронзовые фетиши, вставленные в отверстия, просверленные в рогах зверолюдов. Шкуры чудовищ украшали вырезанные адские символы Хаоса.

Калар облизал губы и сжал копье. Враг был уже рядом, и если рыцари так и будут стоять неподвижно, монстры просто перебьют их.

И вдруг атака зверолюдов замедлилась. Хотя твари яростно рвались вперед, они стали вязнуть в пропитанной водой земле.

В изумлении Калар наблюдал за Анарой, которая продолжала петь свое заклинание. Земля вокруг ее ног высохла, грязь затвердела до почти каменной корки.

Боевые псы щелкали зубами и рычали, отчаянно пытаясь выбраться из поглощавшей их трясины. Кентавроподобные чудовища выли и ревели в ярости, прикладывая бешеные усилия, чтобы освободиться из внезапно возникшего болота. Но с каждым отчаянным движением они погружались все глубже и глубже в вязкую грязь. Один огромный зверолюд с ревом метнул копье в рыцарей, но оно не долетело, упав в десяти ярдах от них.

Несколько йоменов Гарамона подъехали ближе к краю образовавшегося болота, и начали стрелять в увязших зверолюдов.

Они убили нескольких, но Монкадас приказал им беречь стрелы.

Барон удивленно смотрел на миниатюрную фрейлину Владычицы, поющую заклинание.

Глаза Анары закатились, губы посинели, она начала слегка пошатываться. Калар спрыгнул с седла и подошел к ней, но не прикасался, боясь нарушить ее колдовство.

Через несколько минут свирепо рычавшие твари Хаоса исчезли, поглощенные колдовским болотом.

Анара перестала петь, и, ослабев, стала падать. Калар подхватил ее на руки.

Ее глаза внезапно открылись, блеснув гневом.

— Не трогай меня! — прошептала она, вырвавшись из рук Калара. Ее глаза сияли волшебным светом. Она быстро пришла в себя, и на ее побледневшее лицо вернулся цвет. Властно взглянув на Калара, она села на свою белую лошадь.

— Поехали, брат, — сказала она. Ее голос снова звучал мягко и отрешенно, секундная вспышка гнева была забыта. — Надо уходить.

Зверь приближается.

Возвращение в лагерь было похоже на дьявольский кошмар. Всю дорогу рыцари слышали рев зверолюдских рогов, и, когда последние лучи солнца скрылись за горизонтом, бретонцы увидели, как из чащ Шалонского леса появляются темные силуэты. Рычание и вой монстров раздавались повсюду вокруг. Бретонцы держали горящие факелы, чтобы отогнать тьму, угрожавшую накрыть их, подобно смертному савану.

Дважды их атаковали стаи зверолюдов, вырываясь из темноты и набрасываясь на бретонцев с топорами и изогнутыми клинками. В первой такой атаке пятерых рыцарей и пару йоменов стащили с седел и изрубили на куски, прежде чем уцелевшие бретонцы прорвались сквозь толпу врагов, поручив Владычице души павших.

Вторая атака была столь же неожиданной. Ее возглавляло чудовищное существо ростом около десяти футов, гигантская масса плоти и мышц. Его огромная бычья голова держалась на шее, толщиной превосходившей тело коня, а между рогами с бронзовыми наконечниками было почти шесть футов.

Чудовище с топотом вырвалось из ночной тьмы и врезалось в строй рыцарей с такой силой, что несколько коней отлетели в сторону.

Одного рыцарского коня жуткий зверь поднял на рога и перекинул через плечо, словно скакун ничего не весил. Рыцарь, сидевший на коне, вылетел из седла, и, отлетев на десять ярдов, с лязгом упал на землю. В каждой мощной руке быкоголовый гигант держал огромную шипастую булаву. Булавы были привязаны к рукам ржавыми цепями, так что зверь не мог их выронить. Нанеся удар, подобный силе камнепада, чудовище размозжило череп другого коня и испустило из своей бычьей пасти громовой рев.

За ним в атаку бросились толпы меньших зверолюдов, завязался беспорядочный бой. Еще семь рыцарей были убиты, прежде чем громадный быкоголовый зверолюд рухнул на землю, пронзенный дюжиной мечей и копий. Меньшие твари, увидев гибель гиганта, бросились бежать, и измученные бретонцы поскакали дальше, даже не подобрав своих убитых.

Их преследовали звуки погони, жуткий рев и вопли эхом разносились в ночи.

Оказалось, что дорога заросла изуродованными деревьями и колючим терновником. Среди бретонцев начался жаркий спор. Йоменов-разведчиков обвиняли в том, что они сбились с пути. Калар выступил в их защиту, разглядев в темноте маленькую придорожную часовню, которую он видел раньше днем, когда они ехали к замку. Теперь лес сам встал на их пути, словно пытаясь задержать их. Калар с удивлением увидел слезы на лице Анары.

— Им больно, — печально сказала фрейлина Владычицы, протянув тонкую руку к стволу одного искривленного дерева, истекавшему красным соком. Деревья пугающе трещали и стонали, их ветви, лишенные листьев, содрогались, будто в агонии. В оранжевом свете факела из тьмы сверкнули чьи-то глаза, полные злобы, и Калар содрогнулся.

Никто не хотел идти в чащу этих искривленных ветвей и страшных деревьев, и бретонцы повернули к западу, пытаясь обойти этот неестественно разросшийся лес, преградивший им путь.

Дорога заняла у них на несколько часов больше, чем предполагалось, потому что им пришлось направиться далеко к западу, чтобы обойти внезапно разросшийся лес. К счастью, звуки погони вскоре утихли.

Уже почти наступила полночь, когда бретонцы, наконец, подъехали к лагерю на плосковерхом холме Трона Адалинды.

Ночь была пугающе тихой. Навстречу отряду выбежали крестьяне, и усталые рыцари стали слезать с седел. Оглядевшись, Калар увидел, что из рыцарей, выехавших из лагеря днем, вернулось меньше половины. Однако он знал, что им еще повезло. Если бы не предупреждение Анары, не вернулся бы никто — в этом Калар не сомневался.