Антон Демченко - Вторая попытка [СИ]

От мысли о себе, как об агенте 007, я едва не захихикал, но кое-как сдержался, правда, попытка не скатиться в истерику едва не стоила мне раскрошенных зубов. Всё же постэффекты от «электротерапии», достаточно неприятны. Успокоившись и взяв себя в руки, я встал с пола и принялся наворачивать круги по камере. Так думалось легче.

А подумать было о чём и помимо фарса с допросом, разыгранного с моим невольным участием. Чего стоило только утверждение допрашивавшего офицера, что меня «замела» военная контрразведка! Оно само по себе выглядело фантасмагорией. Я просто не представляю, какого чёрта эти волкодавы делают в Ведерниковом юрте, то есть, с чего вдруг «особисты» развили такую активность в МИРНОЕ время, в СВОЁМ городе?! А теперь, главный вопрос! Кому и зачем понадобился весь этот бред?

Поверить в то, что кто-то запустит в собственный мирный город такую группу захвата, ради одного неоперившегося юнца, я не могу, как бы это не грело моё самолюбие. Но сама «игра в шпиёнов», налицо, и это не добавляет ясности происходящему. В общем, всё плохо и непонятно. И рассчитывать, кроме как на себя самого, мне сейчас не на кого. Сильно сомневаюсь, что захватившие меня господа потрудятся сообщить о своих действиях тем же Бийским. О Граце и Остромирове, вообще молчу. А это значит, что выкручиваться придётся самостоятельно. И вот тут возможны варианты. Первый: дождаться, пока фарс не подойдёт к финалу. То есть, пока не станет понятен смысл всего этого спектакля и действовать по обстоятельствам. Второй... плюнуть на всё и идти на прорыв, благо кое-какие козыри у меня в рукавах имеются, а именно, школы волхвов. Напяленный мне на шею, «спецоградник», как дознаватель обозвал это творение неизвестного артефактора, лихо обрубает любую возможность классических ментальных манипуляций, разрывая конструкт и преобразуя его энергию во всё тот же электроразряд. Но смысловые воздействия проходят через него без проблем. Ха, вот, кстати, и объяснение, почему инструкции предусматривают допрос одарённых исключительно под аккомпанемент «электротерапии»! Хотя, на месте спецов, писавших эти правила, я бы настаивал на том, что людей способных к смысловым манипуляциям нужно держать под напряжением постоянно, а не только на допросах. Иначе, удерут.

Кхм, правда, и тут есть одно «но». Какова вероятность, что захватчики не в курсе моих занятий у Бийских и Остромирова? Нет данных, а это значит, риск. С другой стороны, сидеть и ждать у моря погоды, риск ещё больший. Я не знаю, для чего всё это было проделано, но сам характер, образ действий не внушает доверия и почти не оставляет надежды на положительный исход этой дурной «шутки». Впрочем, по своему опыту могу уверенно заявить, что дурные шутки, вообще, крайне редко заканчиваются благополучно.

Побег... здесь тоже немало отрицательных моментов. Допустим, я смогу сбежать... но куда податься после? В Ведерниковом выловят моментально, так что вариант остаться в городе, не катит. Бийских, Граца и Остромирова наверняка возьмут не карандаш, да и нет никакой гарантии, что те не сдадут меня сами. Значит, уходить предстоит в пустоту. А у меня, ни денег, ни припасов, если не считать прошлогодней школьной заначки, до которой ещё нужно как-то добраться. Но даже если это удастся, больше чем на сотню-полторы рублей, я рассчитывать не могу. Впрочем, и это деньги, если правильно ими распорядиться... Ход моих мыслей прервал истошный вой сирены и топот ног в коридоре. Интересно, что там происходит?

Эх, кажется, пришло время воспользоваться уроками деда Богдана... Я уселся на пол и, прикрыв глаза, полностью погрузился в себя. Потоки внимания, ничуть не сдерживаемые нацепленным на мою шею оградником, волной разошлись вокруг... ударились о стены камеры и устремились обратно, ощутимо приложив меня при этом, солидным откатом. Стоп, так дело не пойдёт. Сосредоточившись, я обратил внимание на дверь, как единственный объект, легко преодолённый моим вниманием. Поток скользнул к массивной железной створке и, просочившись сквозь неё, помчался по коридорам, легко обтекая снующих тут и там людей. Четверть часа предельной сосредоточенности и перед моим внутренним взором предстал неплохой план помещений. Да, не очень подробный в плане «картинки», всё же, поток внимания не может заменить обычное зрение, но зато со всеми постами охраны и отметками системы наблюдения, в моих ощущениях светившейся ярким светом. Впрочем, ограничиваться одним зданием, я не стал и, отыскав подходящую лазейку, в виде поднятых рольставен на третьем этаже, отправил изрядно истощённый поток внимания дальше, на улицу, в надежде, что удастся разобраться, куда именно привезли меня господа «особисты». Многого понять не удалось, но то, что мы до сих пор в городе, сомнений нет. По крайней мере, отклик был очень похож на тот, что я ощущал во время тренировок на террасе доходного дома Парамоновых.

А ещё удалось отыскать допрашивавшего меня офицера. За три часа допроса, я довольно неплохо его «прочувствовал», так что опознать недавнего знакомца среди невнятно серых теней неизвестных мне личностей, было несложно. Сейчас этот хмырь сидел на каком-то совещании, проходившем на втором этаже здания, подвал которого меня приютил. Жаль, что поток внимания не в силах передать звук, по крайней мере, не с моим мизерным опытом, так что узнать, о чём там идёт речь не удастся, зато я прекрасно ощущаю общую нервозность обстановки. Хотя, если разобраться... нервничают лишь двое из пяти присутствующих, оставшиеся трое спокойны, хотя и несколько напряжены. Вот, они поднялись со своих мест и, на миг задержавшись, направились к выходу из помещения. Мой «знакомец» лишь полыхнул недовольством им вслед и, дождавшись, пока гости скроются за дверью, обратил своё внимание на единственного оставшегося собеседника. Даже сквозь нарастающую головную боль, я почувствовал презрительное отношение офицера к этому человеку. Интересно, с чего вдруг такие эмоции?

Обратив своё внимание на собеседника моего «дознавателя», я попытался прислушаться к нему... и подивился. С одной стороны, передо мной обычный человек. Нервничает, чего-то боится, точнее, опасается, но не до потери способности мыслить. Кажется, он не рад происходящему, но смирился с необходимостью и готов беспрекословно подчиняться приказам собеседника. Впрочем, ни о какой сломленности здесь и речи нет. Под готовностью подчиняться, так и просвечивает что-то животное. Хищное, хитрое... крысиное. Странное ощущение, двоякое.

Моё любопытство было наказано острым приступом головной боли. Слишком долго я был сосредоточен, слишком «глубоко» полез. Тихо зашипев себе под нос, я открыл глаза и потёр виски указательными пальцами. Невидимые шурупы, вворачивавшиеся в мой череп, пропали, оставив лишь лёгкую слабость и апатию. Перестарался, всё-таки. И чего я полез к этому несчастному, зачем? Своих проблем мало?