Коллин Хоук - Мечта тигра

— Ты это заслужила, женщина. Ты месяцами медленно сводила меня с ума.

— А ты? — парировала она, убирая волосы с лица и направляясь к ступенькам. — Ты был колючкой в моем боку с тех пор, как попал сюда!

— Ты такая колючая, что я удивлен, что ты заметила такой маленький шип, как я, — ответил он, следуя за ней.

— Будь ты моим работником, я бы тебе показала внимание, — кричала она — И я не буду это объяснять. Сам понимай!

Сунил загнал ее к углу бассейна. Она вяло пыталась сбежать, но быстро сдалась. Она дышала быстро и резко, ее глаза пылали.

— Итак, — он коснулся мокрой пряди ее волос, убрал за ее плечо, задевая пальцами ее кожу. — Ты призналась, что обратила на меня внимание.

— Как ты смеешь! Я…

Сунил подплыл ближе и прижался губами к ее губам. Она толкала его мгновение, но он убрал ее руку со своей груди за свою шею. Она тихо застонала, запустила пальцы в его волосы, и он обвил ее талию и крепко прижал к себе. Они целовались так же страстно, как спорили. Его поцелуи стали нежнее и медленнее, и он отодвинулся раньше, чем ей хотелось.

Он прижался лбом к ее лбу.

— Нилима, — он провел рукой по ее мокрым волосам. — Скажи, что любишь меня.

Она отодвинулась, но не далеко.

— Нет, Сунил. Я не… — слова застыли на ее губах.

Сунил коснулся ее шеи, большой палец задел ее челюсть. Он приблизился и посмотрел на ее губы. Он улыбнулся.

— Ладно, упрямица. Я скажу первым, — он обхватил ее лицо ладонями. — Я люблю тебя больше всего на свете. Больше дорогих воспоминаний прошлого и чудес настоящего. Мое будущее у твоих ног. Я пойду с тобой в неизвестное, узнаю этот новый мир. Будь моей женой, Нилима. Не говори, что любишь. Просто скажи, что выйдешь за меня, а остального я добьюсь.

Нилима моргнула, вода плескалась у ее плеч.

— О, Сунил, — выдохнула она.

— Ты раздавишь мое сердце? Мою душу? — он изобразил ужас. Он легонько тряхнул ее за плечи. — Признайся. Я знаю, у тебя есть чувства. За холодной оболочкой, — он тыкал ее руку, — теплая женщина. Я знаю, — он вскинул многозначительно брови и громче заявил. — Она не отвечает взаимностью, но нагло нападает на меня в каждом темном углу, подставляя мою репутацию. А теперь столкнула в бассейн, чтобы управлять мной!

— Хватит! — смеялась она, прикрыв рот рукой

Его глаза блестели, он поцеловал ее ладонь и каждый кончик пальца.

— Скажи, что выйдешь за меня, Нилима, — тихо попросил он. — Пожалуйста.

Она прижала ладонь к его щеке.

— Да, Сунил. Я выйду за тебя.

Сунил рассмеялся, сжал ее и закружил, а она вопила и смеялась с ним, крепко держась за него.

— А теперь скажи, что любишь меня.

— Я люблю тебя, — отозвалась она.

Он замедлился и добавил:

— Всем сердцем.

Проведя ладонью по его груди и замерев на сердце, она согласилась:

— Всем сердцем.

Его ладонь скользнула по ее руке, он опустил голову и снова поймал ее губы.

Ана сжала мою руку, и сцена перед нами исчезла.

Глава 25

Пещера и цирк

Мы появились в густом лесу. Воздух был теплым, но сверху собрались облака. Я вдохнул и узнал место.

— Орегон, — сказал я. — Почему мы здесь?

Анамика пошла по лесу и бросила через плечо.

— Мы должны освободить Рена.

Я нахмурился и пошел за ней.

— Освободить? От чего?

— Он в ловушке, как тигр. Ты же сделал это с ним, когда его схватили?

— Да, но…

— Мы прибыли освободить человека в нем. Его пребывание в облике человека будет ограниченным, но это даст ему шанс разрушить проклятие.

Я застыл.

— Это когда Келси встретила его в цирке.

— Так написано, — Ана повернулась ко мне. — Что за цирк?

Я там никогда не был, но слышал от тех, кому доверял, так что сказал:

— Мнения Келси и Рена не совпадают. Посмотрим сами.

— Хорошо, — согласилась она.

Мы дошли до края леса, я увидел впереди большое здание, окруженное машинами и фургонами, и коснулся ее локтя.

— Может, стоит слиться внешне с местными?

Ана кивнула, и хотя Келси еще нас не встречала здесь, мы решили, что лучше и изменить внешность. После использования шарфа мы выглядели как обычная юная пара из Орегона, что решила провести вечер в… цирке. Я надеялся на это. По моему опыту с Келси, почти всюду можно было прийти в джинсах. Ана потирала бедра, ощущая себя неудобно.

— Уверен, что женщины такое тут носят? — спросила она.

— Это прикрывает тебя лучше, чем платье на свадьбе Рена, — сказал я.

— Да, но… — Ана шагнула ближе и прошептала мне на ухо. — Видно мои формы.

Я нахмурился и окинул ее взглядом. Джинсы подчеркивали ее формы. И хотя мы выглядели иначе, ее тело осталось прежним. Я долго любовался, пока она не заерзала.

— Хочешь пойти в юбке? — спросил я.

Ана задумчиво посмотрела на свои длинные ноги.

— Нет, — вздохнула она. — Если так тут ходят, то так лучше слиться.

— Да, — согласился я.

Кивнув мне, она взяла меня за руку, и я повел ее к входу, где юноша продавал билеты.

— Сколько? — спросил я у него.

— По десять. Вдвоем — двадцать, — сказал он.

Я похлопал карманы. Ана дала мне камень, и я покачал головой. Семья встала в очередь за нами.

— Я оставил кошелек в машине, — сказал я. — Мы сейчас вернемся.

Я поискал банкомат, развернувшись. Я не был уверен, что наши силы сработали бы на нем, но стоило попробовать. Я нашел его, показал Ане, и она постучала по его боку.

— Где замок? — спросила она.

— Не уверен, — ответил я. — И тут камеры. Мы не можем долго тут стоять, банк насторожится.

— Камеры? Банк?

— Камеры тебя снимают. Это почти как рисунок. Но вместо художника это делает машина. А банку эта машина принадлежит.

— Ясно.

Я в этом сомневался.

— Можно амулет? — спросил я.

Она передала его. Я сжал его в руке, говорил, что хотел, но банкомат просто гудел. Я попробовал снова и услышал голос Аны:

— Большое спасибо.

Я оглянулся, она общалась с юношей, выглядящим, как студент колледжа. Он что-то передал ей, улыбнулся и пошел спиной вперед, чуть не упал, врезавшись в блок для парковки.

— Что это было? — спросил я.

— Он дал мне двадцать, — ответила Ана.

Я посмотрел на деньги в ее руке, она протянула руку. Там было больше двадцати долларов. Похоже, юноша опустошил кошелек. У нее было не меньше трехсот долларов и его визитка с телефонным номером.

— Этого хватит? — спросила она.

— Более чем, — я протянул руку, и она обхватила мою ладонь.

— Почему ты хмуришься? — спросила она. — Не рад, что мы получили деньги?

— Рад. Но мне не нравится, что юноши дают тебе номера телефонов.

— Я не знаю, что это означает.

— Да. Это значит, что ты ему нравишься.

— Иначе он не дал бы мне двадцать.

— Я не против того, что ты нравишься людям. Я знаю, что они любят тебя. Их тянет к тебе.

— Они отвечают богине, — сказала она.