Владимир Ильин - Коронный разряд

Но тут рекомый замотал головой и скорчил настолько жуткую физиономию, что позади испуганно вскликнула какая-то женщина, неосторожно глянувшая в нашу сторону.

– Ты вообще знаешь, – повторил я чуть нервно, придумывая, что теперь сказать, исходя из сложившейся диспозиции, и добавил осуждающего напора в голос. – Что он плохо ест?!

Вера явно ожидала услышать что-то иное, оттого сбилась и недоуменно повернулась к Артему.

Который выглядел так, что скорее из-за него плохо ест пара-тройка африканских государств. Ну хоть живот втянул – хотя там живота этого… В общем, скорее плечи расправил и грудь вперед выставил.

– А чем вы его кормите? – Оглядела она Артема, затем добавила с истерично-сострадательной нотой. – Это какой-то допинг, да? Вы испытываете на нем новые препараты?!

– Слушай, убери ее куда-нибудь, – потерял я терпение.

– К-куда?

– В карман! – Рявкнул я.

Отчего хомячок внезапно прозрел и попятился назад, ожидаемо упершись в стену по имени Артем. Но продолжил пятиться, не глядя перебирая руками по его телу в поисках то ли дверной ручки, то ли уступа, по которому можно забраться и убежать. Логично, что в своих поисках Вера достигла его лица, ощупала, признала, повернулась и со звуком «Ой!» мигом исчезла вправо в толпе.

– Вера, погоди, – заспешил Артем за ней.

«Вот что за человек», – недовольно поцокал я, проследив за его движением в людском море, волноломом рассекающим народные массы, пока он не исчез внутри здания. – «Сначала котят бездомных домой таскал, теперь квартиры раздает. А кому потом этих котят в нормальный дом устраивать? У него же сокола – мигом сожрут!»

– Конечно же, мне, – проворчал я уже вслух.

А ведь девушка – это уже не милое пушистое создание, которое можно вручить со значительным видом, как знак княжеской милости (и только попробуй на улицу выкинуть). У девушек есть достаточно возможностей, чтобы принимать решения самостоятельно и от них страдать.

Прибьют эту Веру, если возле Артема задержится, и всего дел. Тут не сокола – тут хищники поопасней. Хотя тоже охотятся ради удовольствия, а не для еды…

Чтобы отвлечься, прошелся по площади перед университетом – удивительно плотно заполненной народом. Понятное дело, что сегодня станут известны результаты ключевых экзаменов, но даже в день подачи заявлений не было так много людей. Да еще каких людей – то тут, то там видны клинья из охраны, вежливо высвобождающие пространство перед неторопливо шествующими парами с весьма знакомыми лицами.

И тут же – звонкое, перекрывающее общий гомон толпы:

– Пи-ирожки-и! – голосом дородной лотошницы.

Рядом встрепенулись двое постовых и целеустремленно пошли на звук. Допускаю, что подкрепиться.

А вон и знакомый городовой с сопровождающим – тоже в том направлении. Махнул им рукой, но те, завидев меня, предпочли развернуться и спешно пойти обратно. Значит, провели с ним разговор – одной заботой меньше.

Прошелся вдоль фонтанов к обзорной площадке, все сильнее удивляясь такому скоплению персон и гербов на ограниченной площади. Словно прием какой, в самом деле.

Дойдя до места, с любопытством посмотрел на традиционно промышлявших там актеров в нарядах и гриме императоров, великих князей и императриц – прошлых и нынешних, которые нынче не только не хватали нагло прохожих за рукава, призывая на русском, английском и китайском с ними фотографироваться, но и вовсе скромно собрались в уголке у бортика, поглядывая с почтительным волнением на НАСТОЯЩИХ князей и их спутниц.

Разумная осторожность – никакая прибыль не стоит того, чтобы случайно оказаться перед людьми, которые могли лично знать тех, кого они тут изображают. Могут ведь и оскорбиться.

И все же, откуда их тут столько? Не утерпев, решил телефонным звонком разбудить Романа Вениаминовича. Тот после дежурства должен был отсыпаться, но иных источников оперативной информации пока не было.

– Так замок с утра вскрыть не смогли, – с пониманием встретив мои извинения по поводу испорченного сна, пояснил старик. – Ладно механизм сломали, так дверной косяк к раме каким-то образом приварило.

Оу…

– Сразу выбить не удалось, – продолжил он. – Провозились аж до прихода самого светлейшего князя Воронцова, тот дверь лично открыл и там же остался, чтобы протоколы подождать, да подписать.

– Так как это связано с нынешним оживлением? – Глянул я вновь на людское полноводье, которое от минуты к минуте только усиливалось.

Вон, на парковке уже делят место два кортежа, апеллируя к более древнему происхождению приехавших позже – аж сюда крики долетают. Само собой, это охрана ругается, а их господа улыбаются друг другу и шутят в отдалении.

– Раньше, за плату малую, можно было результаты сразу от членов комиссии узнать. – Пояснил Роман Вениаминович. – А раз есть результат, то и прибывать было не зачем, – добавил он с ощутимой сонливостью.

На том и завершили беседу, после обоюдных благодарностей по поводу нашего с ним существования на свете.

Ситуация прояснилась. То есть, кое-кто не смог детям оценку поправить, оттого нервничает и ходит кругами вокруг фонтана. А кое-кому издревле докладывали все оценки еще в ночь до объявления результатов, и те тоже нервничают ввиду общей неопределенности.

Дети непростых родителей все равно поступят – не своим умом, так благодаря привилегиям своей семьи или личному прошению на высокое имя. Только раньше все это делалось кулуарно – до публичного оглашения отметок – руками прикормленных преподавателей или поверенных, которые изымут заявление на поступление и предъявят гербовые бумаги. Сейчас же придется побегать лично, судьбу потомка устраивая, да и низкие оценки – какая-никакая, но тень на честь рода. С другой стороны, еще может оказаться так, что сыновья и дочери пройдут по результатам экзаменов без посторонней помощи. Оттого и напряжение.

А виноват во всем этом я.

– Хорошо, – впервые почувствовал я от этого довольство.

Вернее, не только я – тут еще личное присутствие Воронцова сказывается. При нем пытаться хитрить или выслуживаться перед кем-то – значит жить не хотеть.

Посмотрел на часы – половина двенадцатого, результаты представят ровно в полдень. Время занимать место там, куда эти результаты, собственно говоря, вынесут – на огромных листах, прикрепленных к металлическим рамам, прямо на площадь. Будущая их расстановка уже была обозначена прямо на асфальте – линией стальных анкеров, о которые все регулярно спотыкались. Не внутри же здания их вывешивать – точно кого-нибудь задавят на входе.

– Что тут стоишь? – Объявился хмурый Артем, плечом аккуратно сместив рядом стоящих ребят.

– Место удачное.