Матвей Курилкин - Сын лекаря. Переселение народов

Может, я так и не решился бы воплотить свои бредовые идеи в жизнь, но на следующую ночевку мы остановились в слишком удачном месте, и я не сдержался. Это была огромная пещера, в центре которой нашлось почти пересохшее русло подземной реки. Река эта явно имела связь с поверхностью – откуда-то из неведомых мест вода принесла несколько веток, из которых мы впервые за то время, что провели под землей, разожгли костер. Совсем крохотный, его бы не хватило даже для того, чтобы приготовить пищу, и уж тем более он не мог дать ни тепла, ни достаточно света, чтобы осветить все пространство подземного зала, но представители всех рас жались к нему, как озябшие мышата к теплой печке. Удержаться было невозможно, и я начал рассказывать самые нелепые детские страшилки. Для затравки я рассказал историю про черную руку – к середине рассказа я заметил, что примостившаяся рядом Говорна переводит мои слова тем из гоблинов, кто еще не успел выучить эльфийский. Эффект был ошеломительный. В тот момент, когда черная рука вылезла из стены, послышался слитный вздох, а потом почти у меня над ухом раздался вопль такого первобытного и всепоглощающего ужаса, что я сам чуть не оконфузился. А следом – заливистый смех юной гоблинши.

– Что случилось?! – повернулся я к Лотару. Бедняга побледнел так сильно, что это стало заметно даже в свете догорающего костерка.

– Ах ты мелкая паршивка! – орк мой вопрос проигнорировал, попытавшись поймать ускользнувшую от него девчонку. – Да у меня чуть сердце от страха не порвалось! Ты не девка, ты злобный дух! Это додуматься надо в такой момент схватить меня за плечо! И ты, Эрик, тоже нашел, что рассказывать на ночь глядя! Нет бы чего хорошего поведал!

Последние слова кузнеца расслышать было трудно. Поняв, в чем дело, все остальные принялись самым бессовестным образом потешаться над опростоволосившимся орком и над собственным недавним испугом.

– Нет, лучше давай еще! – возразила Лотару дочка Тууса, продолжая ловко уклоняться от попыток кузнеца ее схватить. – Никогда не слышала такого интересного!

– Да-да, расскажи еще! – неожиданно поддержал девчонку Квотар. – Очень поучительно, никогда еще не слышал о таких жутких духах! Не думал, что смогу чему-то поучиться у людей! – Шаман, похоже, принял рассказ за чистую монету и горел желанием набраться еще мудрости. Краем глаза я заметил, что и Калитиш не остался равнодушен к рассказу – он, подсвечивая себе факелом, спешно писал что-то на листе пергамента.

В общем, тех, кто был бы против продолжения страшилок, не нашлось, даже Лотар, немного успокоившись, махнул рукой и снова уселся на свое место, готовясь слушать. В эту ночь члены отряда улеглись спать гораздо позже обычного, я почти охрип, но зато спустя несколько часов все проснулись бодрыми и отдохнувшими – от кошмаров никто не кричал. Думаю, самой главной опасности мы, благодаря моей придумке, избежали.

Особенно довольна была Говорна. Нервная система у девчонки явно обладала завидной устойчивостью. Не думаю, что она забыла о смерти отца, но уже на следующий день она начала улыбаться и шкодить. Время от времени юная гоблинша становилась печальна и грустна, но потом усилием воли отбрасывала тяжелые мысли и снова начинала шутить и подбадривать остальных соплеменников. На нее саму, казалось, темнота и тишина подземелья никак не действовали. Она носилась из конца в конец колонны, успевая подбадривать и помогать соплеменникам, разыгрывать орков, и то и дело подбивала сверстников убежать вперед, чтобы проведать разведчиков. От страшилок, которые я взялся рассказывать по вечерам, Говорна пришла в полный восторг, и уже скоро сочиняла свои собственные, еще более «ужасные» и с обязательным фатальным концом для всех героев истории. Ее это почему-то ужасно веселило.

И все же путешествие наше, несмотря на отсутствие каких-либо подземных жителей (даже гномов не было, хотя я почему-то был уверен, что они нам непременно встретятся), безоблачным назвать было бы большим преувеличением. Опасностей хватало и без выдуманных существ. Не один раз приходилось возвращаться, чтобы обойти заваленные тоннели. Однажды несколько гоблинов едва не провалились в неожиданно образовавшийся провал – мы пробирались по узкому карнизу, который обрывался в неведомые глубины. Почему карниз осыпался уже после того, как по опасному месту прошла большая часть отряда, включая массивных орков, для меня осталось загадкой, но это, несомненно, было большой удачей. И еще удачей было то, что у нас были с собой веревки, которыми мы обвязались, как только высланные вперед разведчики сообщили о препятствии. Эйк, который вел последнюю группу гоблинов, ухитрился вцепиться в трещины стены, до крови разодрав себе пальцы, но все же удержался, и трагедии удалось избежать. В общем, мы неплохо справлялись с препятствиями. Ровно до того момента, как достигли, наконец, обещанного Говорной «холодного моста».

Холодный мост. Вообще, я мог бы по названию догадаться, о чем идет речь. Сначала мы увидели дневной свет и почувствовали, что лица холодит свежий и прохладный воздух. Без сомнения, мы приближались к поверхности. Это было удивительно, ведь по свидетельству покойного Тууса выходило, что пересекать горный хребет нам предстоит еще достаточно долго. Мы шли всего шесть дней – приблизительно, конечно, ведь часов ни у кого из нас не было, а смена дня и ночи под землей, как известно, не слишком заметна. Переход был слишком резким, увидев светлое пятно выхода, все невольно ускорили шаг, а, оказавшись, наконец, на поверхности, долго не могли привыкнуть к яркому свету. Глаза, приспособившиеся за полдюжины дней к сумраку подземелий, отказывались работать – казалось, свет окружает нас со всех сторон. Он был настолько ярким, что рассмотреть детали долго не представлялось возможным, я жмурился и смаргивал набежавшие слезы, но рассмотреть ничего не мог.

Не знаю, сколько мы стояли так, опасаясь сделать лишний шаг. Помню только, как выругался Лотар – он первым справился с шоком от внезапного выхода на поверхность и сообразил, в какой ситуации мы оказались. Мы пока действительно преодолели только половину пути. Горы ведь не монолитны. Хребет достаточно широк, но он не сплошной, в нем есть трещины и даже расщелины… и мы стояли на широком карнизе, даже, скорее, уступе, над одним из таких ущелий, пересекавших горы вдоль. Площадка, на которой мы оказались, находилась гораздо выше линии снегов, ее дно, усыпанное обледенелыми валунами и скалами, находилось где-то глубоко внизу. Был здесь и обещанный Туусом «мост» – ледяная перемычка, будто нарочно переброшенная между отвесными стенами, чтобы путешественники могли перебраться на другую сторону. Помнится, когда-то в детстве я читал книжку «Копи царя Соломона». Героям книги тогда пришлось съезжать по такому мосту, как с горки – меня очень впечатлила тогда эта сцена, я долго представлял себе, смог бы я решиться на такое приключение, окажись в подобной ситуации, или испугался бы. Так вот, проверить это теперь у меня не было никакой возможности. Противоположный край моста был выше, чем наш. И намного выше! Прокатиться с горки мы могли, только если бы шли в противоположную сторону. Да и тогда сомневаюсь, что на это решился бы кто-нибудь, кроме отъявленного самоубийцы – в конце спуска безумца ждала встреча с вертикальной стенкой. Уверен, скорость набралась бы достаточная, чтобы повторить такое второй раз было некому. Хотя рельеф моста вряд ли позволит любителю покататься достичь конца маршрута – слишком покатые стенки. Одно неверное движение, неточность в расчетах, и самоубийца окажется на дне разлома. Гораздо неприятнее, что для тех, кто решит пройти по перемычке традиционным способом, путешествие тоже может оказаться фатальным. Во-первых, достаточно слегка поскользнуться, и прокатиться все же придется. Во-вторых, издалека мост, конечно, выглядит монолитным и плотным, а как оно окажется на самом деле, нам еще только предстояло выяснить. Я мало знаю горы, но того, что слышал, достаточно, чтобы предполагать скрытые снегом расщелины, которые только и ждут неосторожных альпинистов. В-третьих, гоблины были слишком плохо подготовлены для долгого путешествия по льду, прежде всего, потому что все они были босыми. Да и вообще избытком одежды мои новые соплеменники похвастаться не могли. Не знаю, как удалось торговцам пройти здесь в прошлый раз, но это были взрослые сильные мужчины. А нам предстояло перевести детей и женщин, которые уже начали дрожать от холода, стоя босиком на снегу. Нерадостная перспектива. Мне заранее стало тоскливо – обойтись без жертв будет очень сложно.