Гедеон - Барлиона. Бард

Так, или иначе, гендерный перекос в Барлионе существовал и порождал временами нездоровый ажиотаж вокруг персонажей женского пола. Сидевшие за книгами девушки — жрица и бард — просто заткнули уши руками в тщетной попытке продолжить чтение. Несмотря на столь явное нежелание общаться, к ним то и дело подходили «поболтать» маящиеся бездельем игроки. Сия печальная участь не миновала и меня. Стоило сесть за стол и развернуть свиток, как ко мне сразу же подсел страждущий общения маг по имени Лапушок.

— Здорова, чем занимаешься?

Я мысленно вздохнула, жалея, что рядом нет Чипа. Одно его присутствие делало меня не интересной для желающих познакомиться. Да и вид потенциального танка в группу будоражил умы гораздо сильнее перспективы знакомства со мной, так что всё общественное внимание перепадало ирху.

Честно говоря, больше всего мне сейчас хотелось запереться где-нибудь по соседству с библиотекарем и спокойно расшифровывать свиток, но данный давным-давно зарок не позволял послать всех к ирхам и просто игнорировать. Почти всю свою жизнь я провела среди друзей мужского пола, а потому не по наслышке знаю, как сложно им бывает собраться с духом и познакомиться с понравившейся девушкой. Помня их терзания по этому поводу, я пообещала себе, что буду стараться как можно дружелюбней реагировать на такие попытки, дабы не множить неуверенных в себе людей. От минуты разговора с меня не убудет, а для собеседника знакомство не превратится в опасный, а то и немыслимый подвиг похлеще убийства дракона.

— Выполняю классовое задание, — дружелюбно соврала я. Добрые намерения добрыми намерениями, но задание мне интересно выполнить самой. — Велели переписать свиток, вот и переписываю.

— А… — многозначительно протянул Лапушок. — А вообще, как сама?

На этом вопросе, признаться, я зависла похлеще, чем над свитком.

— Нормально, — прозвучал столь же бессмысленный, как и вопрос, ответ.

— А ты чо, тип играешь? — поинтересовался маг, кивая на мою лютню.

— Да, я же бард.

— А сыграй чё-нить.

В другой раз я, наверное, согласилась бы, но сейчас мне слишком хотелось разгадать загадку свитка, а стоит начать играть — тут же посыплются заказы от скучающих игроков.

— Давай в другой раз? У меня задание по времени ограничено, нужно успеть доделать. Завтра часов в шесть встретимся тут же, я что-нибудь сыграю.

— А, ну лады, — согласился Лапушок и, к моему облегчению, ушёл искать общения в другой компании.

Но стоило ему отойти, тут же возник новый собеседник. Беседа была столь же бессодержательной и скучной, так что когда место рядом со мной освободилось, я поспешно махнула рукой охотнику по имени Телль, сидящему за соседним столом.

— Слушай, можно я к тебе подсяду, а? Мешать не буду, продолжишь спокойно чтение, — умоляюще прошептала я.

— Зачем? — не понял тот.

— Отвлекать от задания не будут.

— Ну, лады, — согласился тот и я поспешно занял соседний с ним стул.

— Я твоя должница. Будешь уходить — скажи, я баф повешу.

— Обращайся, — тут же оживился Телль.

Это соседство практически свело на нет попытки знакомства, так что я наконец-то продолжила расшифровку свитка. Назойливый гвалт изрядно мешал, заставляя пожалеть, что Купол тишины не работает с прямо противоположным эффектом, ограждая от звуков вовне.

Мои невесёлые размышления прервало явление нового действующего лица. В библиотеку прекрасным вихрем ворвалась сильвари с выдающимися внешними данными: идеальные черты лица, огромные зелёные глазищи, ноги от ушей, а буфера такие, что Жаба без разговоров взял бы её на моё место в группу. Имя прекрасное создание носило странное — Бетанихоук, но она тут же стала всеобщей любимицей. Внимание всех праздношатающихся мгновенно переключилось на неё, а поскольку юная дева явно жаждала общения, обо мне и остальных читательницах попросту забыли. Теперь, правда, слух раздражала бестолковая трепотня прекрасной феи, но это было меньшим из зол. А когда я наконец-то сообразила принцип обозначения альтерации в свитке, вообще перестала замечать фоновый шум. Скоро я смогу сыграть загадочную мелодию и узнаю, что в ней спрятано!

Работа продвигалась ударными темпами, но в какое-то мгновение меня словно пыльным мешком по голове огрели. В мозг ворвалось жутко фальшивое бренчание и картавый вокал, больше походивший на блеяние. Весь этот кошмар образовывал серенаду, которую один из поклонников посвятил даме сердца, внимающей ему с явным одобрением.

Голос у меня, может, и не безупречный, но слух-то абсолютный! Слушать это было совершенно невыносимо. Добрым словом помянув Колеуса, я взяла в руки лютню и начала негромко наигрывать. Шумную компашку накрыл Купол тишины. Несколько игроков, которым происходящее тоже изрядно мешало, заулыбались, а бард с забавным именем Свистопляска одобрительно подняла вверх большой палец. Мерцающую пелену, меж тем, заметили и находящиеся под ней игроки. Пока большинство таращилось на невиданное чудо, один из магов пересёк границу купола, оценил эффект, вернулся к друзьям и, судя по оживлённой жестикуляции, начал объяснять смысл происходящего. Тут же начались массовые миграции через мерцающую пелену, возгласы удивления и восхищения, кто-то затеял диспут на тему применения такого заклинания, кто-то вовсю экспериментировал на самой границе купола.

А вот реакция изолированного барда и его дамы сердца была далеко не восторженной. Парень прекратил терзать инструмент и сказал что-то с обиженным видом, но поскольку купол всё ещё стоял на страже наших ушей, оставалось только предполагать, что это была фраза в духе «не стреляйте в пианиста, он играет как умеет». А вот пышногрудая красотка явно оскорбилась и, покинув центрованный на барде купол, набросилась на меня:

— Да чо ты о себе думаешь?! Чо, типа умная такая, да? Признай, что просто завидно! Не тебе пели, вот и бесишься!

Честно говоря, никогда не понимала, что же можно ответить в такой ситуации. Чтобы спорить с дураком, нужно опуститься до его уровня. Откуда такая уверенность на тему дураков? Да просто умные люди не станут затевать никчёмные скандалы. Пришлось воспользоваться одним проверенным и действенный метод лишить скандалистки почвы под ногами. Соглашаться.

— Да, завидую, — со всей возможной искренностью ответила я. — Мне вот никто песен не посвящал, очень обидно. Вы бы не бередили сердца людям, нашли какое-нибудь уединённое место и там ворковали.

Настроившаяся оспорить каждое моё слово девица на мгновение потеряла дар речи. Спорить-то не с чем. Но возмущение всё ещё кипело в её груди, и она тут же отыскала другую тему для недовольства:

— И вообще, ты вон сама с гитарой, а других не уважаешь! Человек играл, а тут ты влезла! Жди своей очереди, ясно?