Гедеон - Барлиона. Бард

Беглый осмотр полигона мало что добавил к первому впечатлению от этого места: размером он напоминал футбольное поле, а содержанием скорее спортплощадку с очень экзотическим спортивным инвентарём. Уже привычные игровые мишени соседствовали со сложными и подробными антропоморфными манекенами, созданными, по всей видимости, для каких-то особых тренировок разбойников. Особенно порадовали манекены в одежде, увешанной колокольчиками. Как объяснил всезнайка-Чип, подобные конструкции использовали воры ещё в средних веках, и смысл упражнения был в том, чтобы стянуть что-то у манекена так, чтобы не зазвенел ни один колокольчик.

Полоса препятствий только внешне выглядела просто. На деле же… На деле я с первых же минут поняла, почему на армейском жаргоне (Чип просветил) подобные сооружения называют «Долинами смерти». Нет, умереть я там не умерла — очки жизней просто падали до единицы и меня отбрасывало к началу, — но иногда хотелось. А ещё больше хотелось прибить некий двухметровый ком шерсти, чей излишне длинный язык не упускал ни одной возможности как следует пройтись по «травянистым дистрофикам». Клянусь — к концу дня Чип остался жив лишь потому, что у меня просто не было сил на то, чтоб как следует заехать ему по башке, а соображалки — на то, чтобы убить его заклинаниями.

Книги прибыли с курьером — молчаливым и серьёзным сильвари, которого я помнила по видению. Один из учеников Эбена. Появился он так же, порталом, что наводило на мысли об отсутствии иных выходов. Разговаривать отказался, все подколки Чипа пропустил мимо ушей и, оставив книги, так же молча исчез во вспышке портала.

— Вот и поговорили, — пробормотала я, рачительно упаковывая персональную тюремную библиотеку в сумку. Кто его знает, до чего реалистично тут всё проработано? Пойдёт дождь, книги намокнут и расползутся, а с меня потом спросят. Или не спросят, но читать, один фиг, будет нечего.

— А чего с ним говорить-то? — Чип брякнулся в траву и с хрустом потянулся, после чего закинул ногу за ногу и мечтательно уставился в небо.

— Эх, оклемаюсь — и в небо, — поделился он своими мечтами.

— А чего с тобой случилось-то? — осторожно поинтересовалась я усаживаясь неподалёку. Сил на что-то, кроме разговоров, не осталось, да и обстановка располагала поболтать по душам.

— Да… глупо получилось, — Чип вздохнул. — Я на посадку заходил, ребят из пехоты подобрать. Ну, из джунглей обезьянец лупанул из гранатомёта, попал в правый двигатель. Я штурмана и обоих стрелков отстрелил, сам хотел машину спасти… И не спас. Упал, меня в кабине зажало, а потом топливные элементы полыхнули… Вот как-то так…

Я сперва непонимающе смотрела на него, пытаясь осмыслить сказанное. То ли я что-то не верно поняла, то ли Чип рухнул в вертолёте, полыхнули топливные элементы и он…

— Ты что, горел? — задала я самый тупой в мире вопрос.

— И это тоже, — кивнул Чип. — Позвоночник сломал при падении, ноги перебило и осколками лицо подрихтовало — глаз потерял и кусок челюсти нижней. Если бы не ребята из пехоты — кранты, был бы лётчик, запечённый в собственном соку. Пацаны вытащили, когда уже машина горела. Прикрыли огнём от обезьянцев и меня вытянули, пока я в собственном костюме не запёкся…

Чип замолчал, а я лишь растерянно смотрела на его мохнатую рожу, не находя подходящих слов. А что тут сказать-то можно? Что мне жаль? Глупая ничего не значащая фраза. Какие-то слова утешения? А оно ему надо, слушать такое от полузнакомого человека? Чем-то ободрить? А чем тут ободришь? Просто неловко молчать? Ещё хуже…

— И насколько полное восстановление обещают врачи? — уточнила я.

Раз уж начала сей неудобный разговор, надо бы уже составить полное впечатление о состоянии Чипа, чтобы потом не ляпнуть лишнего. Может, он теперь и ходить сможет только в игре. Хотя нет, он ведь говорил «когда на ноги поднимусь». Но всё равно определённость не помешает.

— Полное восстановление, — последовал ответ. — За счёт государства и армии, разумеется. Сейчас вот по квартире ковыляю, как киборг какой — весь аппаратурой увешан. Хреново только, что пожрать нормально не могу — всё пока жиденькое и через трубочку.

— И как тебя из госпиталя в таком состоянии выпустили? — подивилась я беспечности армейских медиков. В моём представлении с такими повреждениями нужно лежать в какой-нибудь регенерационной капсуле и лишний раз не дёргаться. Хотя, надо признать что мои познания в области медицины ограничивались лечением простуды, алкогольного отравления и оказанием первой помощи.

— Сам попросил, — признался Чип. — Меня мониторят круглосуточно, ну и раз в день врач приходит. А в госпитале… не могу. Жутко там. Рядом ожоговое, а над нами — с ранениями в брюшную полость. И иногда… — он замолчал, уставившись в траву. — Они кричат, когда обезболивающее заканчивает действовать… — проговорил ирх, когда я уже решила, что продолжения не будет. — И это… очень жутко.

В жизни мне повезло настолько, что я никогда не слышала подобного и лишь смутно представляла, каково это. Но и воображения хватило, чтобы меня передёрнуло. Да уж, при таком соседстве я тоже предпочла бы хоть на костылях по дому, хоть ползком, но подальше от госпиталя.

— С тобой хоть есть кто-то в квартире? Помочь, жратвы сделать, посуду в мойку закинуть?

— Ну, врач приходит, — замялся Чип. — А так сам… Делов-то — заказать по сети, что нужно, и всё.

— А живёшь где? — уточнила я, обдумывая одну идею.

— В Русском секторе, — немного удивлённо ответил Чип. — В Пятигорске, не знаю, слышала ли ты про такой город. Курортная зона, так называемые Кавказские Минеральные Воды.

— Так мы практически соседи! Я из Россоши, это под Воронежем, мы как-то в ваши края на Грушу [13] Груша — Грушинский фестиваль. приезжали, с годик назад. Лес, горы, шашлычки.

— Пф, нефор! — шутливо фыркнул Чип. — Что ты можешь знать про шашлычки, дитя северных лесов? У вас их там до сих пор в уксусе маринуют!

— Кто как. Но вообще, у тебя есть шанс научить дикарей как следует готовить настоящий шашлык. Скатаюсь к тебе в гости, помогу по хозяйству, присмотрю пока не поправишься, а с тебя потом шашлычки. Как тебе такая идея?

— Ты серьёзно это? — не поверил мне Чип.

— Ага, — кивнула я. — У меня приятель проводником на монорельсе работает как раз до Кисловодска маршрут, прокатит до ваших краёв на халяву в служебном купе. Хороший голопроектор я у Страуса одолжу, так что с репетициями особых проблем не будет, а в остальном я свободна, как ветер в поле. Работы нет, материала на альбом уже не мало, сочинять я могу где угодно, а у Барлионы вроде акция какая-то идёт, они на месяц дают льготную аренду капсул новой модели. А тебе всё ж не на костылях к автоповару ковылять.