Нил Алмазов - Проклятый некромант [СИ]

На удивление хобии действовали настолько синхронно, что казалось один из них не более, чем отражение другого. Нога в ногу они двинулись на Бакая. Тот стоял без движений и даже не отходил.

С резким прыжком они бросились на его руки, но благодаря хорошей реакции он успел ткнуть мечом хобию, который хотел вцепиться в правую руку. Из-за того, что в прыжке остановиться невозможно, Бакай заколол хобию насквозь до самой гарды меча. Другой успел схватить Бакая за ладонь, пока тот снимал с клинка труп мерзкого создания. От боли сильно дёрнул рукой, а хобия не собирался отпускать и продолжал грызть большой палец. Рубить мечом опасно для здоровья, но и ждать нет времени и желания, тем более становилось всё больнее. Меч в руке мешал хорошо ударить ногой, чтобы оттолкнуть хобию, поэтому Бакай воткнул клинок в землю. Что есть силы, он ударил коленом прямо в подбородок хобии, но тот не отпускал. Пришлось нанести ещё пару ударов кулаком по черепу, после чего хобия протяжно завизжал, упал на землю и обхватил голову. Немедля Бакай добавил ещё несколько ударов сверху, после чего хобия перестал подавать признаки жизни. Когда военачальник увидел во рту мертвой твари половину своего пальца, понял, что болит лишь то, что осталось. Он буквально обезумел, вынул из земли меч и раскромсал хобию на куски. Весь в крови, Бакай тяжело дышал и дико смотрел на всё, что произошло здесь.

Из откушенного пальца сочилась кровь. Военачальник достал из-под доспехов в кармане внутренней одежды мешочек с солью, который как раз предназначен для таких случаев. Это единственное, что могло остановить кровотечение. Во время прижигания солью нужно только пережить болевой шок и не потерять сознание. Зубами он оторвал верёвку. Соль просыпалась. Что за невезение! Бакай опустился на колени, собрал, что возможно. Аккуратно сдул кусочки земли, чтобы отделить соли.

— Давай же, смелее, ты сможешь! — подбадривал он себя, чтобы приготовиться к адской боли от прижигания.

Бакай стиснул зубы, начал сыпать соль на остаток пальца и мгновенно почувствовал, как прожигало до безумия. Для лучшего эффекта растирал соль пальцами по мясу, после чего ему, казалось, не стоило это делать. Боль невыносимая, как бы он ни старался сдерживаться и терпеть. Пришлось даже закричать, но намного легче не стало. Он боролся до конца, но постепенно в глазах помутилось, тело ослабло. Бакай упал на землю: терял сознание, что крайне опасно в лесу.

В попытках не закрывать мутные глаза он смотрел, чтобы просто что-то видеть. Увидел, но не понимал, что происходит и кто та девушка, которая приближалась к нему словно из ниоткуда. Она полностью обнажённая, с длинными каштановыми волосами, что скрывали ягодицы, правильные черты лица, глаза цвета малахита. Фигура идеальна: наливная грудь, осиная талия, выразительные бёдра, стройные ноги.

Постепенно глаза Бакая закрылись, и он мог только слышать. Судя по шагам, девушка приблизилась. На самом деле она стояла рядом.

— Я слышала твой крик, человек. Знаю, тебе нужна помощь. Не благодари, — пролился ласковый голос.

Она присела, коснулась руки Бакая, где отрублен палец, и сразу убрала. Военачальник пришёл в нормальное сознание и ощутил примерно тот же эффект, что после питья ванапаганов. Или так показалось после мучительной боли? Бакай не мог понять, но то, что палец перестал болеть, он заметил сразу. Ни капли боли. Медленно повернул голову, открыл глаза, взглянул на палец и не поверил: пропала не только боль и кровотечение, но и сам отрубленный кусок пальца зажил мгновенно. Конечно, это не нормальный целый палец, зато не будет заражения.

— Я не знаю кто ты, но большое спасибо за помощь. Ты меня очень выручила, — отблагодарил Бакай и поднялся на ноги.

Девушка, тем временем, уходила, поправляла красивые вьющиеся локоны и лишь коротко повторилась:

— Я же сказала, не благодари, человек.

Действительно, она так и говорила. Из-за этого Бакай почувствовал себя глупо, когда смотрел вдаль уходящей незнакомке. Вскоре она исчезла из вида — скрылась в гуще леса. Он много видел за жизнь и никогда до этого ему не приходили на помощь мелиады [17] Мелиады — самые древние нимфы, рожденные из капель крови Урана. , о существовании которых никто не знал. Считалось, что их давно не стало, и якобы они сменились другими. Так думали, потому что среди нимф мелиады единственные смертные. Остальные относились к божественным существам. Когда очень нужно, они могут прийти на помощь. Тем не менее, Бакай вряд ли когда-то узнает, кто ему помог.

— Я думаю, мне лучше уйти, — безучастно произнёс экзорцист и собирался развернуться в сторону выхода.

Весьма неловкая ситуация. Анисья не знала, что сказать. Ратмир пробудился ото сна, взглянул на неё, затем на мага и заговорил:

— Постойте, не уходите. Представьтесь хотя бы. Кто вы? Дорогая, кто это? И что он здесь делает?

Она продолжала сохранять молчание. Вновь стало страшно. Маг ответил по существу:

— Хорошо, молодой человек, я объясню. Меня зовут Онагост. Я маг. Почему я здесь? Ваша девушка переживает за вас. Боится, что вами овладел демон. Именно поэтому обратилась ко мне за помощью, но, как оказалось, ничего подобного нет. Ошибка вышла. Я удовлетворил ваше любопытство?

Ратмир потянулся, вздохнул:

— Вполне. Вы знаете, последнее время она стала странной. В чём-то меня подозревает постоянно. Я ей говорил, что со мной всё хорошо, а она не верила. Мне кажется, нам нужно просто поговорить и выяснить отношения. А вам я благодарен за отзывчивость.

— Не за что, это моя работа, — холодно пояснил маг. — Простите, но я вынужден вас покинуть. Совет да любовь вам.

Экзорцист ушёл.

Анисья стояла в ожидании очередной выходки Ратмира и сожалела о том, что совершила грубую ошибку. Нет никаких демонов. Почему тогда он так себя ведёт? Зачем та книга о демонологии? Она совсем запуталась в череде происходящих событий. Самое плохое то, что сам Ратмир ничего не объяснял. Как было с его стороны недоверие, так и осталось.

— Ну, что молчишь?

В горле Анисьи стал ком, снова накатывались слёзы:

— Пожалуйста, только не бей меня. Я виновата, знаю. Прости меня.

Ратмир довольно заулыбался:

— Ладно, ты прощена. Что ж поделаешь с тобой, если глупость у тебя в крови. И угораздило же меня полюбить такую.

На мгновение она забылась и грубо высказалась:

— Найди умную и люби её!

Всего три слова хватило, чтобы он моментально встал, подошёл к ней и холодно посмотрел в глаза, от чего, казалось, сердце замерло.

— Значит, так, да? Тебе плевать на меня и мои чувства? Я правильно понял?

— Я не это хотела сказать, — оправдывалась она.

— Заткнись, дура!