Нил Алмазов - Проклятый некромант [СИ]

— Что ты творишь! — вырвался из объятий Кас.

— Как что? Целую тебя. Мне это так нравится. Ну, иди ко мне, сладкий мой. Я же лучше, чем она, — улыбалась Лилит.

— Нет, не лучше. Ты хуже. Я тебя не знаю даже, а ты ведёшь себя как распутная девка. Нельзя так. Уходи. И не подходи ко мне больше никогда.

— Плохая, значит. Ладно, но запомни, что лучше всё равно не найдёшь.

Лилит ушла в гордом одиночестве, словно действительно хотела заполучить Каса в мужья, который жалел, что не умел как Климент заставить замолчать любого или вовсе парализовать. В такой ситуации подобные заклинания могли бы очень выручить и помочь избавиться от ненужных разговоров. Теперь надо объяснить всё Миле, но не факт, что она поверит ему, а не Лилит.

— Я всё понимаю, Кас, не моё дело, — начала она. — Но что это было только что?

— «Представление», о котором я заранее сказал тебе. Я-то вижу её всего второй раз сегодня.

— Тогда почему она тебя ласково называла? И вообще это выглядело, как будто вы с ней недавно расстались. Ну, это судя по её поведению.

— Точно не знаю, зачем она всё это говорила, но могу поклясться тебе собственной жизнью, что я её почти не знаю. Сумасшедшая какая-то.

— Хорошо. Я поняла. Думала, что ты лучше.

— Мила, я честен с тобой. Абсолютно серьёзно.

— Пойдём, нам нужно идти. Темнеет уже.

Всё-таки Лилит добилась результата: Мила думает, что он не тот за кого себя выдаёт. Хотя так и раньше было, ведь не говорил ей о своей истинной сущности. Всю остальную часть пути они прошли молча. Каждый был погружен в свои мысли.

Доспехи, сделанные из теттала, пришлись Касу по размеру и очень понравились, потому что их вес малый, прочность высокая, а самое главное в том, что они не стесняли движения. В них очень удобно, даже лучше, чем в обычной одежде или мантии мага. На выходе Кас снял шлем, чтобы лучше видеть и говорить. Он взглянул на Милу:

— Спасибо большое! Мне очень нравятся эти доспехи.

— Пожалуйста. Это мама постаралась.

— Передай ей мою благодарность.

— Хорошо. Я, пожалуй, пойду.

— Мы же вместе сюда пришли. Я должен проводить тебя.

— Совсем не обязательно, Кас. Я могу дойти сама.

— Нет, провожу и точка.

— А потом пойдёшь к ней, да?

— Нет. Я же говорил, что не знаю её.

— Не знаешь, а целовался. Как это так?

— Ты разве не видела, что это была её инициатива?

— Я видела, что ты не так уж сопротивлялся.

— Я не мог.

— Ну, конечно, если нравится, как ты мог сопротивляться.

— Мила, послушай меня…

Кас повесил шлем на пояс, подошёл к ней, взял за талию обеими руками и посмотрел в глаза. Она уже не отворачивалась, а, напротив, повернулась и тоже смотрела. Никогда ещё до этого их глаза не встречались так близко. Он как будто потерял дар речи, тонул в её глубоких, нежных и невинных глазах. Олицетворение самой чистоты. Она как неземное чудо, которое ему повезло однажды встретить. Он не мог более сдерживаться. Крепко обнял Милу, приблизился к ней настолько близко, что они могли слышать дыхание друг друга. В ожидании она закрыла глаза. Розовые мягкие губы застыли в предвкушении поцелуя, который будет самым первым в жизни. Медленно, чтобы не торопить события, он потянулся к её губам. Этот поцелуй станет высшим наслаждением для них обоих, поскольку они мечтали о нём долго, как скрывали друг от друга возникшее при первой встрече истинное желание.

— Молодые люди, я понимаю, что вечер, уже стемнело, но имейте совесть. Соблюдайте приличие, — раздался голос проходившего мимо стражника.

— Простите, пожалуйста, — Кас отстранился от Милы.

— Бог вас простит.

Как же испортил всё этот стражник. Вообще не в то время появился. Кас так и не поцеловал её, о чём только мечтал. Мила же вернулась в прежнее состояние. Ведь почти удалось убедить, но нет… Стражник… Интересно, что один случайный человек может так повлиять на ситуацию. Как возненавидел его за это.

— Пойдём, а то мама будет волноваться, — заговорила Мила.

— Я понимаю. Провожу. Ты же не против? Или всё-таки?.. — не договорил он, чтобы дать ей возможность продолжить фразу, если это понадобится.

— Не против. Без всяких «всё-таки». Об остальном потом поговорим. Согласен?

— Да.

— Вот и славно.

Кас взял её за руку, которая по его ощущениям очень мягкая и тёплая. Приятно даже просто держать и идти рядом, но так длилось не долго, поскольку она вскоре отпустила и убрала руку. Не лучшее завершение вечера, но какое есть, увы.

В страданиях Ратмир даже не заметил, как рядом с ним оказался знакомый демон. Дверь и окно при этом закрыты. Однако, как Агызмал попал в комнату, в данный момент его не интересовало, ведь все мысли рядом с Анисьей.

— Успокойся. Встань с колен, — как отец к сыну обратился демон.

Не сработало. Он находился в той же позе и в том же состоянии.

— Будь мужчиной! Ты сильнее чувств, запомни. Только ты можешь ими управлять. Нужно только понять это, — произнёс новую речь Агызмал.

Не без труда, но Ратмир поднялся с колен, из тумбочки достал кусок тряпки и протёр лицо со словами:

— А ты прав. Нужно взять себя в руки.

— Наконец-то, ожил. Ты сможешь, определённо. Все через это проходили, только в разное время и в разном возрасте.

— Ты сказал «все» или мне послышалось? Тебе откуда знать, что это такое?

— Почему люди думают, что демонам чужды чувства? Мы, как и вы, тоже живые существа, не забывай. Поэтому, поверь, я понимаю, о чём говорю.

— Извини, не знал об этом.

— Не стоит, я привык, что среди людей так принято думать. Только наша разница в том, что я пережил подобное давно, благодаря чему стал сильнее и умнее. С тех пор я научился контролировать всё, что со мной происходит. По моим наблюдениям, многие люди всю жизнь страдают от своих чувств. И это так глупо. Они просто тратят свою короткую жизнь на одно и то же. Я сейчас не только о любви, а обо всех человеческих переживаниях и проблемах. Понимаешь о чём я?

— Да.

— Мог не отвечать. То был риторический вопрос. Всё равно пока не понимаешь, хоть и ответил утвердительно. Могу я прочесть записку?

— Читай. И так всё знаешь.

Агызмал поднял с пола клочок бумаги, развернул и быстро пробежал глазами по тексту. Вновь смял записку и выбросил:

— И ты поверил в каждое слово, которое она написала?

— Вообще да. А что там не так?

— Она на самом деле не любит тебя. А писала про любовь, чтобы тебе хоть как-то облегчить муки. Это же очевидно.

— Так причина ухода из-за моей измененной сущности. Она не раз мне говорила, что я стал не таким, каким был раньше.

— Понятное дело, что ты изменился. С той силой, которая есть у тебя, каждый человек изменился бы. Она правильно написала. Ты уже не человек, а полудемон.

— Так и я об этом.