Александр Зорич - Пути Звезднорожденных

На лице Сарганны сменились недоумение, изумление и, наконец, грют расплылся в широкой улыбке.

– Печальный гость из Хелтанских гор! – воскликнул Сарганна, проворно вскакивая на ноги. – Годы, как я вижу, пошли тебе на пользу!

– Тебе тоже, – уже серьезно, почти угрюмо, заметил Герфегест, подходя вплотную к Сарганне и постучав по зерцалу гоад-а-рага.

– Да, – Сарганна грустно кивнул. – Как видишь… И этим я отличаюсь от добропорядочной девы.

– Кто ты? – сурово спросил Торвент, придирчиво оглядывая грюта с ног до головы.

– Я – гоад-а-раг, верховный военачальник войска грютов. По принятым в так называемую Эру Благодатного Процветания титулам – Друг Вольной Провинции Асхар-Бергенна, – обстоятельно ответил Сарганна устами Герфегеста.

От себя Герфегест добавил:

– Я знаю этого человека. Думаю, он не врет.

– Думать буду я, – резко оборвал его Торвент.

– Чего ты хочешь? – обратился император к гоад-а-рагу.

– Я пришел, чтобы предложить союз против Властелина.

«Милое дело! Мы жестоко рубимся с грютами уже больше двух часов, и тут приходит их гоад-а-раг с разговорами о союзе!» – мелькнуло в голове у Герфегеста, пока он механически подбирал слова, переводя предложение Сарганны на Синий Язык.

Торвент задумался на несколько бесконечно долгих мгновений.

– Хорошо, Сарганна. Все твои люди должны немедленно прекратить сражение, отойти на лигу к востоку и сложить оружие.

– Грюты выполнят любой приказ своего гоад-а-рага, но они ни за что не сложат оружие.

– И это правда, – добавил от себя Герфегест. И прежде, чем император Торвент Мудрый успел побагроветь от ярости и начать совершать необдуманные поступки, Хозяин Гамелинов поспешно продолжил:

– Но у меня есть мысль получше. Пусть грюты выкажут к нам свое дружеское расположение, перебив герверитов, которые, насколько я могу заметить, почему-то остановились на полпути к Линнигу.

Торвент был воистину мудр. Несмотря на то, что он ненавидел чужие советы, император нашел в себе силы улыбнуться:

– Мысль, достойная Конгетлара. Растолкуй Сарганне наше предложение.

Великая Мать Тайа-Ароан сияла все ярче, озаряя поле сражения, на котором не прекращались безумства этого бесконечно длинного дня.

Развести два сражающихся войска столь же непросто, как разнять две своры дерущихся собак. И все же им удалось это, потому что никто не хотел умирать. Слишком много ужаса выпало в этот день на долю обеих сторон. Слишком много для воинов двух разных миров, которые никогда раньше не были и не могли быть заклятыми врагами.

Сарганна был показан своему безмерно удивленному и насмерть перепуганному войску. Сильнейшие Домов вывели по приказу Торвента своих воинов из сражения. Грюты, увидев добрую волю своих яростных противников, тоже откатились назад. Между двумя армиями пролегла полоса шириной в двести саженей.

Ошметки плоти, кровь, трупы, кровь, былая слава оружия, кровь без конца и без края…

Щитоносцам Сарганны удалось невозможное. Они выполнили бессмысленный приказ гоад-а-рага и остановили герверитов. Те действительно вознамерились вернуться на поле битвы.

В это время грютские теагаты по команде своих улларов перестроились и развернули фронт на северо-восток. Глазам изумленных герверитов и втрое от того потрясенных грютских щитоносцев предстала изрядно поредевшая, но все еще грозная конная орда.

Пропели боевые трубы. Восемь теагатов, сохранивших боеспособность, на рысях двинулись против герверитской колонны, втрое уступавшей им по численности и вдесятеро – по воинскому искусству.

– Хозяин Гамелинов! Хозяин!

Герфегест, который наравне с Торвентом и Сарганной был полностью поглощен умиротворением противников, а после – чудесным превращением грютов из ненавистных врагов в добрых союзников, не сразу понял, что эти возгласы обращены к нему.

Группа Лорчей с двумя парами носилок на плечах.

Они нашли свою смерть вскоре после того, как Герфегест оставил их в полной уверенности, что теперь им ничего не грозит. Они нашли свою смерть совсем незадолго до примирения.

Хармана ушла вслед за Элаем потому, что увидела в нем сегодня то, чего она уже давно не могла найти в Герфегесте. И, убивая своего девятнадцатого за день противника, Хозяйка Гамелинов поняла, что бессмысленно длить жестокость в мире, который и без того обречен лишь на еще большую жестокость.

Хармана была уже очень слаба, когда грютская стрела пробила ей шею. Разумеется, не случайно, как справедливо полагала Хармана, перед глазами которой открывалась истинная дорога к Намарну.

Горхла был зарублен, когда древко его топора, не выдержав двадцатилетнего кровопролития и ежедневных тренировок, треснуло в руках и изумленный карлик первый раз в жизни оказался безоружен перед лицом противника. Грют, который убил его, удивлялся, почему карлик так и не попытался извлечь длинный кинжал, торчавший у него из-за сапога.

Но Герфегесту все это было безразлично. Его самообладания хватило, чтобы приказать Лорчам поставить носилки с Харманой на землю и удалиться вместе с телом Горхлы куда им заблагорассудится – хоть в пасть к самому Хуммеру.

Потом Хозяин Гамелинов тяжело опустился на вытоптанную траву рядом с Харманой. Он положил ее отяжелевшую голову себе на колени, закрыл глаза и окаменел на долгие часы.

Он ненавидел Элиена, чей отпрыск пришел в Наг-Нараон и разрушил их счастье до основания.

Он ненавидел Элиена, чья нерешительность и безумная страсть к Гаэт дважды сохраняли жизнь самому чудовищному слуге Хуммера за всю историю Круга Земель.

Он ненавидел Элиена, которого некогда полагал своим лучшим другом.

В тот день пали сильные. В тот день погибли лучшие. В тот день остались жить лишь те, кто был угоден Хуммеру. Те, кто были призваны расшатать и обрушить долу колонны мироздания. Те, кто должны были подвести под темный венец нового слуги Хуммера двадцатишестилетнего альбиноса с красными глазами.

Торвент Мудрый не был Звезднорожденным и не имел Братьев по Рождению. Торвент Мудрый, та-лан отражение Зикры Конгетлара, был человеком, некогда ушедшим в небытие и возвращенным к бытию.

Возвращенным через собственное искусство – такова была правда Торвента.

Возвращенным через волю Хуммера – такова была правда Хуммера.

Сегодня Торвент взял от Элая и опального Властелина то, что в неделимом единстве давало ему силу, о которой он пока что мог только догадываться.

Сегодня Торвент начинал сражение, имея сорок две тысячи воинов. Он закончил его с шестьюдесятью тысячами, ибо отныне грюты стояли на его стороне.

Люди Синего Алустрала и грюты имели разные конечные цели и разные упования. Но пока что их объединяла одна цель – сокрушение проклятой Эры Благодатного Процветания и ее Властелина.