Дмитрий Билик - Временщик (СИ)

Спустя полторы минуты я положил трубку. Вернулся к дороге, таким же макаром перелез через калитку и осмотрелся. Богатых домов и нет нигде — все скособоченные, да видавшие лучшие времена. Только "мой" и выглядит неплохо. Видна недавняя работа домового.

Пришлось возвращаться до перекрестка. И вот тут, хвала яйцам, показался подходящий объект. Огромный домина из бруса, ровненькие хозяйственные постройки позади, декоративно выложенная дорожка из голышей. Обычный особнячок хорошего бизнесмена, чтоб родители моих детей так жили.

По словам Лаптя, даже самый красивый дом без домового со временем хиреет. А этому, судя по всему, года три точно есть. И как новенький. Значит, кто-то тут живет. Ладно, теперь за угощением.

Местный магазинчик носил гордое звание супермаркет, но на деле оказался обычным продсельмагом. Со старыми витринами, заваленными печеньями и конфетами, и узким проходом. Несла боевую стражу худая женщина лет сорока. К моей покупке отнеслась настороженно, хотя ничего там не было. Подумаешь, бутылка молока, пластиковая посуда и полкило "Кара-кума". Взял бы и меньше, да слишком уж подозрительно.

Вернулся к особняку и поблагодарил всех существующих богов, что Гороховец маленький городишко. У нас бы точно понавесили всяких камер, а тут, делай, что хочешь. Тем более вокруг никого. За все время путешествия к магазину мне попался всего лишь один абориген.

Железный забор был без изъянов — еще бы, раз на довольствии домовой, однако между прутьев расстояние сантиметров пятнадцать. Легко пролезла рука с пластиковой тарелкой и бутылка. Налил молоко, положил рядом конфету и с видом полного имбицила зашептал.

— Домовой-домоведец, прими угощение, да подсоби советом.

Если бы ничего не произошло, я не удивился. Однако в особняке тихонько хлопнула дверь и в мою сторону устремился некий комок шерсти. Сначала думал кот, но потом разглядел маленькие ручки и ножки. Местный домовой оказался коренастее моего. Да и видно, что жил не в пример лучше.

Он сначала как натуральный четвероногий друг полакал молоко, потом развернул конфету. И только уже откусив, посмотрел на меня.

— А… Ищущий. Чего тебе?

— Дело есть к тебе. Как величать?

— Тишило.

— Сергей, — протянул ему руку.

Домовой колебался всего лишь секунду, но все же пожал.

— Так вот, как и говорил, дело есть. Тут, я слышал, недавно женщина умерла. Никифорова.

— Было дело, — кивнул Тишило.

— А у нее домовой и помощник были.

— Крив да Лад. Есть такие.

— Так вот не ладно совсем уж с этим Ладом. Бросил его Крив, сбежал непонятно куда. Вот клетник и страдает.

— Вон оно что, — удивился Тишило, — а я уж думал Крив супостатит над ним. Домовые тяжело смерть хозяев переносят.

— Раз слышал, чего не проведал?

— Так на ножах мы с Кривом были. По хозяйству он домовой отличный, а вот характером дерьмо дерьмом. В дом к чужому домовому без спроса не зайдешь. Не поймут.

Кто там не поймет, мировая общественность или сообщество домовых, я спрашивать не стал. Не очень-то и интересовало.

— Так теперь Крива нет. Получается, ушел он. И дом больше не его.

— Так и получается, — согласился Тишило.

— А клетник без него с ума сойдет.

— Бесноваться станет, в дикого превратится, — согласился собеседник.

— Так забрал бы его…

Тишило так быстро закивал, будто этих слов точно и дожидался.

— Хозяйство у меня небольшое, конечно. Да и скотины, кроме пса и индюшек — никого, но и то хлеб. Только надо быстрее идти, чтобы остальные не прозна… То есть, пока совсем Лад умом не тронулся.

Ага, проговорился. Значит, еще не у каждого домового свой клетник имеется. И за последних может разгореться нешуточная борьба. Хотя сейчас я всеми руками за скоропалительные решения. Бабло, извините, капает.

— Ну пойдем?

Тишило вскочил на высокий забор. Поежился, как кот, которому предстояло окунуться в студеную воду и нехотя, спрыгнул на землю. Сделал пару шагов… и прижался ко мне.

— Чего стоишь, пойдем. Нельзя мне тут долго…

— Почему?, — я направился к дому умершей старушки.

— Не любим мы из дома выходить. Вдали от гнезда своего домовой и силу теряет. Говорят, кто седмицу без родной крыши над головой проведет, имя свое забудет, да силу потеряет.

Тишило болтал без умолку. Может разговорами старался отогнать свой страх, оказавшись за пределами дома, может просто оказался болтуном. Скорее всего первое. Потому что чем ближе мы подходили к клетнику и дальше оказывались от особняка, домовой брехал все быстрее.

— Стой тут, внутрь не заходи, если жизнь дорога, — встал он перед калиткой, — что бы не случилось. Только хуже сделаешь.

Сказал и вот уже сидит на заборе. Головой повертел, соскочил и в два прыжка оказался возле сарая. Юркнул внутрь, а я напряженно прислушался. Мимо прошла женщина, явно из местных, поэтому мне пришлось отойти подальше от дома. Минут через пять вернулся, но Тишило так и не появился. Не вышло бы чего плохого.

И, конечно же, как всегда я накаркал. Из крохотного домика донеслось протяжное "Крив" и сарай чуть не подпрыгнул на месте. Громыхнуло так, будто внутри разорвалась граната. Я аж присел на месте. Первой мыслью было бежать, сломя голову. Однако ничего не происходило. Следом испугался, как бы соседи не переполошились. Но и тут пронесло. А спустя еще пару минут наружу выбрались Тишило и Лад.

Домовой вел клетника, как больного, обколотого галоперидолом. Бережно и одновременно крепко поддерживая за плечи. Помощник, похоже, совсем смирился со своей участью. Он смотрел под ноги и даже не бормотал. У калитки Тишило замешкался, взвалил клетника как мешок на плечи и перепрыгнул наружу. Едва достал до забора, кстати.

Я вытащил зеркальце. Выходило уморительно. Будто здоровый кот тащит небольшого больного котенка. Однако глядя на полусознательного клетника, смеяться хотелось в последнюю очередь.

Так мы и добрались до особняка Тишилы. Домовой протиснулся между забора, затащил за собой Лада и повернулся ко мне.

— Жди здесь, добрый человек. Сейчас ворочусь.

Вы помогли клетнику обрести новый дом.

+ 50 единиц Кармы. Текущий уровень + 20. Вы тяготеете к Свету.

Ну наконец-то выбрались из минусов. Получается, один клетник — это пять невинно переведенных через дорогу бабушек. Профита больше, конечно, но я всеми руками и ногами за старушек. Уж больно нервные помощники у домовых.

Тишило вернулся один, бодро переваливаясь с ноги на ноги.

— Спасибо тебе, добрый человек. Я теперь Лада быстро на ноги поставлю. Любое же существо почему хандрить начинает? Потому что без дела остается. А займи ты человека или домового мало-мальским пустяком, так тот даже болеть реже станет.